Книга Горничная для Мага - Властелина Богатова

Утром громким стуком в дверь его снова разбудил Аскил, кажется, постучавшись не единожды. Хэварт с трудом разлепил веки и поднялся, не давая себе больше никакой поблажки. Нужно было привести себя в должный вид и собираться. Несмотря на нещадную головную боль и сухость в горле, всё же оделся, велев управляющему подать легкий завтрак в его кабинет и не беспокоить его до полудня.

Сегодня вечером он должен быть на месте. После полуночи он проникнет в тайник, а утром передаст артефакт посреднику. И заберёт Витлара.

Принеся в кабинет обед, Аскил оповестил, что Игнес покинула Ристол ещё ранним утром. Конечно, ещё бы после их последнего разговора она этого не сделала! Даже не верилось, что эрн Ларси наконец-то его услышала.

А вот Фабиана…

Фабиана была в комнате и не выходила, хотя ещё когда Ламмерт был в Вальшторе, как сказал Аскил, сделала попытку покинуть Ристол. А потом заперлась у себя и не выходила. Не искала с Хэвартом встреч.

Он откинул прочь мысли о ней и, пообедав, принялся собирать все необходимые вещи.

Было полной неожиданностью, когда в кабинет ворвалась без стука мисс О-Лидер, кажется, чем-то недовольная и разъяренная. Хэварт втянув в себя больше воздуха, беря себя в руки, когда взгляд скользнул по ней с жадностью. Проклятье, он за эту ночь уже так истосковался по ней, и единственное, что ему хотелось — стиснуть её в руках и впиться в губы, забыть обо всём, что она говорила.

Он уже готов был услышать ряд обвинений и грубостей по поводу того, что запретил ей покидать Ристол, но Фабиана начала с другого вопроса:

— Зачем вы это сделали?

— Что именно? — сложил бумаги, запрещая себе смотреть на неё.

— Игнес, она уехала. Вы её выгнали?

Хэварт поднял на неё взгляд, недоумевая, почему О-Лидер должно это волновать, попутно отмечая нездоровую бледность фиалки и красноту ее глаз. Неужели миледи так расстроилась, что он не пустил её никуда из замка, что проплакала всю ночь? И всё-таки рёбра сдавило от её вида.

— Выгнал или нет — это моё личное дело, — ответил, ввергая тем самым девушку в оцепенение, и фиалка чуть поубавила пыл, вдруг поникла. Проклятье, и почему он так реагирует на неё, отмечая, как она прикусывает нижнюю губу, и та наливается краснотой… — Это всё? Если да, то лучше вернись в свою комнату, — взял со стола перчатки.

Фабиана проследила за ним.

— Вернуться в комнату? — вдруг всполошилась она.

И Хэварт мог удержаться, видя её невинную растерянность и волнение, чтобы не приблизился и не заключить в объятия. Сказать, чтобы она дождалась, и тогда они всё обсудят. Потом. Обязательно.

Фабиана, оторвав от него взгляд, мотнула головой, дыша неровно и глубоко. Не так он хотел с ней расстаться перед отъездом, совсем не так. Холодная и отчужденная, она смотрела с каким-то колючим отторжением.

Надев перчатки, вышел из-за стола, намереваясь позвать Аскила, чтобы тот перенёс вещи в карету. Но когда Хэварт поравнялся с Фабианой, она вдруг повернулась. Маленькая, встревоженная, хрупкая, не его.

— Я не ваша собственность, — подтвердила его мысль, — вы не можете удерживать меня здесь силой, — заявила вдруг она, гордо приподнимая подбородок, холодные льдинки глаз подрагивали блеском. Такая далёкая, недосягаемая.

Хэварт опустил голову, усмехнувшись, и повернулся к ней, снова посмотрев сверху.

— Если ты так хочешь уехать… — горло сдавило от собственного напряжения и усилия говорить, — …можешь ехать куда хочешь, я тебя не буду больше держать.

Неизвестно, каким усилием он это сказал, желая совсем другого — сейчас же схватить её, отнести самому в комнату и запереть на замок, чтобы её упругая попка сидела ровно на месте. Но он не мог её заставить остаться, не мог и отпустить. Вот незадача.

Мысль о том, что едва он пересечет порог, фиалка пустится к своему… мужчине, обожгла изнутри почти болью. Которую тут же заглушила ослепляющая ярость на себя, на то, что испытывает.

— Прощай …фиалка, — сказал он, сглотнул сухость, качнувшись, но удержался.

Фабиана вздрогнула, раскрыв губы, посмотрев на него как-то странно, мутно.

Хэварт хмыкнул и, отвернувшись, направился к выходу, чтобы уж быстрее поторопить Аскила и оказать как можно подальше от неё. Чувствуя на затылке взгляд своей чужой любимой.

Глава 19

Фабиана

Фабиана так и осталась стоять посреди кабинета, уставившись на дверь, в которую только что вышел Хэварт Ламмерт. В груди болезненно сдавливало, перед глазами стояла пелена. Противоречивые чувства рвали в клочья и заставляли задыхаться. Фабиана не знала, что делать, внутри такая сумятица, что хотелось просто закричать. Но, сделав пару глубоких вдохов, направилась прочь из кабинета.

Нужно найти выход. Что-то сделать. Но что?

Что может остановить Игнес? Или эрн Груно, когда тот получит своё?

Если бы Фабиана знала, что это он, министр, выкрал Витлара, она бы давно вернулась к дядюшке и вымаливала бы прощения за свой проступок, попыталась подкрасться к Бортолду ближе, пусть ей бы это обошлось собственной свободой. Почему Хэварт не сказал ей об этом? Что это он! Почему!?

Услышав о Бортолде от Игнес, Фабиану сначала это ошеломило, парализовав всё тело до костей. Не могла поверить собственным ушам. Бартолд эрн Груно замыслил это преступление — выкрал Витлара и шантажирует этим Ламмерта! Чудовищная реальность сдавила в тиски, и страх холодной змеёй лёг на грудь. Страх за Ламмертов. Выходит, она собственным согласием, став женой Хэварту, подставила его. И Игнес… Фабиана видела в её глазах боль и жажду мести, если бы Ламмерт выгнал её, она, несомненно, не оставила бы это просто так.

А совсем недавно Фабиана узнала от Аскила, что Игнес покинула замок... От этого известия показалось, что стены начали рушиться, погребая её под завалами, как и со всеми надеждами, что Ламмерт не сделает такой ошибки. Игнес первая, кто выдаст его.

Слишком много у Хэварта врагов, слишком малая вероятность выйти из этого всего невредимым — они не позволят. Бартолд эрн Груно, даже если Ламмерт не понадобится ему в дальнейшем, такого оскорбления со стороны милорда не оставит. Игнес может пойти и сдать Хэварта — ей ничего это не стоит, теперь уже нет, когда он оборвал последние ниточки, что её ещё держали. Она слишком много знает. И Фабиана не сомневалась, что Ларси сейчас именно тем и занята. А Хэварт, он просто не хочет этого видеть, думает, что у Игнес не хватит решимости отомстить ему, что её слова — это пустой звук, но Фабиана видела, сколько было яда в её взгляде, когда они ещё утром вошли в столовую вместе... Она готова была испепелить, собственноручно убить своего возлюбленного. Что ей оставалось, как ни уступить, запутать Игнес, потому что Хэварт — Фабиана видела — готов был предпринять жёсткие меры в отношении Ларси.

После их ночи Фабиана поняла, что не может без него, она всецело принадлежит ему. И потому невыносимо было слышать его резкие слова, когда он ворвался в комнату и потребовал объяснений, и почти невозможно было держаться стойко и не давать малейшего повода на отмену своей лжи. Возможно, Ламмерт теперь её ненавидит и презирает, но она не могла допустить, чтобы он из-за неё пострадал, пострадал его брат, который для Хэварта единственный родной человек.