Книга Чужая сила - Борис Батыршин

Л'Тисс заранее, когда они с Уилбуром поднимались на воздушный корабль, разглядела крошечное, почти не заметное зелёное пятнышко у самого горизонта – потому и прихватила со стеллажей на пассажирской площадке пару ранцев со спасательными парусами. Разумеется, она и в мыслях не допускала, что её спутник сможет совершить такой полёт – будь он даже мастером свободного парения, вес и габариты не этого позволят. А вот она сама – почему бы и нет? Немного удачи, два-три вовремя пойманных воздушных потока, и.

Инри звонко рассмеялась, в упоении закинув голову и совершенно по-детски болтая ногами. Что, съели? Все вы: человеки, къяррэ, Зелёный Огонь и вся та дрянь, что упорно пытается сжить её со света? Шалите, Л'Тисс, наездницу из клана Следа Гранатовой Змеи рано списывать со счетов!

Глава VII

Где-то над Восточным океаном. Воздушный корабль «Граф Цеппелин». Курс на север

– Чего-то в этом роде следовало ожидать.

Профессор, перегнувшись через леер, рассматривал «облачники», выписывающие тысячей футов ниже широкие виражи.

– Слишком уж всё шло хорошо, легко.

– Гибель «Кримхильды» вместе с экипажем и половиной состава экспедиции – это вы называете «легко»? – недоумённо переспросил Алекс. Они крепко, обеими руками, держался за ограждение длинного решётчатого, укрытого лёгким полотняным обвесами, мостика – раненая нога ещё давала о себе знать.

_ Это, конечно, ужасно. – не стал спорить Смольский. – Я, собственно, имел в виду, что после этого нам всё удавалось прямо на удивление. И аэростат сумели соорудить из живых газовых гроздьев, и разведывательную станцию худо-бедно, а поставили.

Профессор, как ни крути, был прав. После катастрофы, унёсшей почти полсотни жизней (на «Кримхильде» в момент катастрофы находились практически весь экипаж, половина состава экспедиции, а заодно – пятеро из команды L-32, готовивших к выгрузке второй флаппер), дела неожиданно пошли на лад. Проект кустарного воздушного корабля пришлось вернуть к жизни, изрядно доработав стараниями Фламберга.

На строительство «Графа Цеппелина» (так, с лёгкой руки старшего механика, стали именовать это летучее недоразумение) ушло около трёх недель. За это время островок ещё дальше углубился в зону, контролируемую патрульными «облачниками» инри, и оставалось только удивляться, почему эта встреча не произошла гораздо раньше.

«Граф Цеппелин», покинув Летучий остров, даже несколько набрал высоту, поднявшись над обычным горизонтом действий что инрийских, что воздушных кораблей. Приходилось мириться с некоторыми неудобствами – «Майбах» захлёбывался бедной топливной смесью, люди испытывали головокружение и головную боль – кислорода в окружающем воздухе явно не хватало. Но фон Зеггерс упорно выдерживал заданную высоту – лишь она одна обеспечивала какое-никакое преимущество при встрече с патрульным «облачником». На скорость полагаться никак нельзя – даже без учёта того, что практически всю дорогу приходилось выгребать против встречных воздушных потоков, «Граф Цеппелин», прямо скажем, не блистал ходовыми качествами. Бесформенная, бугристая оболочка, удерживающая полтора десятка газовых гроздей. Свисающий на растяжках ферменный короб с двигателем и двумя пропеллерами на выносных фермах; неуклюжие решётчатые горизонтальные и вертикальные рули, сооружённые из обломков плоскостей британского гидроплана – всё это цеплялось за воздух, создавало гигантское сопротивление и не позволяло развить больше двадцати узлов. Оставалось надеяться, что имеющееся у аэростата преимущество в высоте (у фон Зеггерса не поворачивался язык назвать этого уродца дирижаблем) позволит заметить неприятеля первыми.

Именно «облачники» они и заметили первыми. Два инрийских малых скаута описывали круги вокруг третьего корабля – судя по очертаниям, имперского корвета класса «Один». Алекс, слегка помедлив, опознал его как «Локи» – один из тех, кто должны были, сменяя один другого, нести дежурство в этой самой точке, ожидая возвращения «Кримхильды», чтобы эскортировать её домой. И лишь невероятным, достойным авантюрного романа, совпадением можно объяснить то, что «Граф Цеппелин» вышел к назначенной точке рандеву аккурат, к моменту появления в той же самой точке инрийских патрулей.

– Приготовиться к бою! – скомандовал фон Зеггерс. Командир корабля стоял рядом с рулевым, в носовой части длинного, во всю протяжённость воздушного корабля, мостика. Профессор, а за ним и Алекс и не отходящая от него Елена посторонились, давая место набежавшему обер-маату Штойфелю. Тот подмигнул мичману, стащил со «Шпандау» чехол, откинул вверх крышку ствольной коробки и принялся заправлять полотняную, укреплённую заклёпками, ленту с маслянисто поблёскивающими патронами. Захлопнул крышку, с натугой передёрнул рукоять затвора. Механизм «машингевера» утробно лязгнул, принимая патрон, и пулемётчик налёг на приклад, поворачивая прикрытый дырчатым кожухом ствол навстречу атакующим.

– Дистанция – три тысячи двести футов! – зычно крикнул штурман Франц Зелински. Управление огнём во время боя было его обязанностью. – Цель – аэропланы, приготовиться!

«Нет там никаких аэропланов, машинально отметил Алекс. Со стороны «облачников» на «Граф Цеппелин» по широкой дуге заходила сейчас пара самых обыкновенных «стрекоз». Впрочем, не стоит придираться – штурман пользуется привычной терминологией, и только…»

– Стрелки, изготовиться! – скомандовал Зелински, и мичман вспомнил, наконец, что и у него в предстоящем концерте есть своя партия. Он подхватил карабин («Маузер-98Кар», превосходная, убойная машинка – недаром он столько времени потратил, осваивая её!) Открыл затвор, воткнул обойму, нажал пальцем на верхний патрон. Пять латунных карандашиков послушно скользнули в магазин. Лязг затвора, запирающего канал ствола, ствол карабина – на ограждение, в положение для стрельбы с упора. «Стрекоза» растёт в прорези, и по обе стороны от него мерцают радужные размытые пятна ходовых перепонок. До слуха стоящих на мостике раздался пронзительный визг.

Молодой человек покосился влево – Елена, так же, как и он, вжалась щекой в приклад. Глаза сощуренные злые, губы что – то шепчут. Профессор, её отец, поначалу протестовал, когда дочка собралась занять место среди стрелков. Пришлось Алексу мягко, но настойчиво объяснять, что полотняные обвесы гондолы «Графа Цеппелина» – никакая не защита от струй «живой ртути», и стрелок с карабином рискует ничуть не больше рулевого, моториста или, скажем, пассажира.

– По команде…

Алекс подвыбрал спуск и задержал дыхание, не упуская зудящую дрянь из прицела.

– Огонь!

Стоит, пожалуй, посочувствовать наездникам «стрекоз», зашедших в атаку на «графа Цеппелина». Что они видели перед собой? Нелепое пузырчатое сооружение, подобное тем, на каких человеки поднимались в воздух лет пятьдесят назад, когда они только-только рисковали выбираться в небесные просторы. Конечно, оружие воздушных кораблей с тех пор серьёзно усовершенствовали – но ведь каждый из инри отлично знал, на каком расстоянии представляют опасность огонь митральез. Да и много ли тех митральез может стоять на ползущей по небу каракатице? Одна-две, не больше – ведь каждая из массивных тумбовых установок весит верных полторы тысячи фунтов. Нет на этом летучем хламе и защитных мортирок – в отличие от имперского корвета, успевшего с их помощью отразить одну за другой три атаки, отправив при этом вниз, к волнам, две «стрекозы» и «виверну». А ведь ангары малых «облачников» не резиновые – пять-шесть ударных инсектов в каждом, никак не больше…