Книга Заказанная расправа - Эльмира Нетесова

— Зачем? Я сам отыскивал ее, когда надо.

— У вас были женщины, помимо этих троих? Я не имею в виду жену, — спросил Рогачев.

— Я не монах. Но зачем вам такое знать? — удивился Сашка.

— В данном случае вопросы задаю я! И они не продиктованы любопытством.

— Конечно, были! Потом, когда появились эти трое сикух, я с другими завязал. Да и жена… Хватало по горло, — усмехнулся Сашка:

— Одной жены не доставало?

— Что, вздумали мне мораль читать?

— Это не входит в круг моих обязанностей! Другое удивляет. Зачем вам нужно было мордовать девчонок? Потребность такая?

— Я уж говорил. Не хочу повторяться, — отвернулся Сашка и покраснел, заметив в дверях жену. Она вошла тихо, совсем неслышно. И, глянув на мужа, сказала:

— Пройдоха ты! Негодяй и козел! Я все слышала! — кивнула на открытую форточку в окне и продолжила:

— Никак не угомонишься! А ведь клялся!

— Речь как раз идет о прошлом! — успокоил женщину следователь. Та, глянув в глаза Рогачеву, присела к столу, сказав глухо:

— Значит, я вам не помешаю. И дополню кое-что, в чем сам мой козел не сознается никогда! — прикурила сигарету и, оглядев мужчин холодно, заговорила хрипло:

— Вы спрашиваете, зачем он мордовал тех сучек? Какой кайф получал от этого? Но ведь иного не знал и не видел. Я не защищаю его. Кто заранее угадает, как сложится день завтрашний? Может, сегодня уйду от него навсегда. Но правду хочу рассказать, чтобы знали вы, с чего все началось, — глянула на мужа, тот вобрал голову в плечи, сник, покраснел.

— Сашке было двенадцать лет, когда умерла его мать. Он младший в семье. У старшего уже была семья. Средний — последний год служил в армии. А Сашка жил с отцом. Николай Иванович — мой свекор, много лет шоферил. Он — человек крайне несдержанный. Часто бил жену, сыновей. Особо доставалось Сашке. По поводу и без него. Бил, чем попало. В основном по голове. И, будучи пацаном, Санька после отцовской трепки даже попадал в больницу с сотрясением мозга.

Но не в том суть, — оборвала женщина горькие подробности. — Когда Николай Иванович похоронил жену, он уже на третий день привез в дом женщину с магистрали. Нет, не в жены, не в хозяйки. Он развлекался с нею, как ему нравилось. Все было на глазах у Сашки. Подвыпивший свекор забыл о сыне. И мальчишка видел все, мотал на ус, учился.

Свекор к любой женщине относился, как к последней скотине. Он не считал их за людей. Ведь оттого так рано умерла и Сашкина мать, что не столько съела хлеба, сколько получила колотушек. Синяки, шишки и ссадины у нее не заживали. Она на тот свет с ними ушла. От них скончалась.

Сашка видел все. Следом за первой потаскухой приволок другую. А там и вовсе разгулялся. Из дома всегда слышались крики, вопли, стоны. Пытались вмешаться соседи, милиция — бесполезно. Их выталкивал свекор. А сыну говорил: «Учись, придурок, как надо жить мужику! Ломай бабу, чтоб не влететь под ее каблук! Пусть тебя боятся! Потому что иначе тебя подомнут! Не давай продыхнуть бабе! Не впускай в сердце! Не люби, ни одна того не стоит, если не хочешь быть наказанным. Помни, любовь всегда предают и оплевывают. Потому пользуй баб. Но не вкладывай в них ничего, кроме хрена!» — поморщилась женщина и, сделав затяжку, продолжила:

— Сашка со временем поверил в это. Учился у родителя всему. И стал выпивать. Умом он никогда не отличался, а вот свирепость этого пацана узнали многие. Он с детства был жестоким. Иного не знал. Не зря его средний брат, вернувшись из армии, насовсем покинул дом. Решил: пока не потерял в себе человека, лучше уйти жить к жене, — погасила сигарету, глянула на мужа, тот сидел, опустив голову, закрыв лицо руками.

— Николай Иванович считал, что хорошо подготовил к жизни младшего сына, и тот не поторопится обзавестись семьей. А значит, и его укладу жизни ничто не грозит и не помешает. Но судьба распорядилась иначе. Она многого лишила Сашку, забыв забрать последнее — способность любить. Этого не предполагал свекор. Он привозил с трассы женщин уже не только для себя, а и для сына. Тот в совершенстве узнал всю грязь и бабью подноготную. Но это были продажные женщины.

А тут… Уж так случилось, что попал Сашка в наш вытрезвитель. Мы с ним увиделись на следующий день. Он попытался подойти ко мне, как к тем… Не получилось. Получил по морде и очень удивился. Снова ущипнул. Ну, тут уж я вскипела. Врубила посерьезнее. Он с того дня стал ходить за мною тенью, как верный пес. Не пытался лапать. Все присматривался, заговаривал со мной, просил о встрече. Я отказывала.

А тут как-то встретились на улице. Заговорили. Я по глазам поняла, как холодно и одиноко человеку. И согласилась на свидание. Он падал передо мной на колени, клялся в любви. Я не верила. Но время делало свое…

Мы с ним встречались полгода. Сашка перестал пить и таскаться. Я привыкла к нему и согласилась стать его женой. Сашка привел меня в дом, решил познакомить с отцом, — усмехнулась женщина. — Николай Иванович, конечно, удивился. Поначалу не знал, что и сказать. А потом отвел меня на кухню и задал вопрос: «А ты ко мне ночью будешь приходить?»

Я сначала не поняла и, как дура, спросила его: «Зачем?»

Он осклабился, ущипнул за грудь. Тут до меня сразу все дошло. Как врубила козлу! Он в стену зубами вписался. А я его изо всех сил молочу. Такое зло разобрало!

Никак не могла остановиться, пока он не взвыл: «Санька, потрох, кого в дом привел?! Убирайся вместе со своей легавой!»

Мы, конечно, тут же ушли. Сюда, ко мне. Ну, а свекор злобу на меня затаил. Не мог простить, что ему вломили на глазах сына. Стал всякие пакости устраивать. Звал Сашку домой, спаивал. Не удалось сманить. Так он его на свою машину посадил и научил, как деньги зашибать и на что их тратить. Мой дурак слабохарактерным оказался. Съездил с отцом в пару рейсов и понравилось. Втягиваться начал.

Ну, да я тоже виновата, училась, времени не хватало. На мужа мало внимания обращала. Он и вовсе от рук отбился. Вглухую в загул ударился. Возвращался из поездок уже к обеду следующего дня, когда другие на тот же день приезжали. Главное, не сюда — к Николаю Ивановичу спешил, а оттуда домой на карачках приползал! Да еще пытался бить меня. Но с этим у него полный облом получился. Я ему быстро показала, кто он и где его место.

— А на что Николай Иванович жил? На какие средства? — поинтересовался следователь.

— Сашка с ним делился. Как они и договорились.

— Как же старик в женщинах себе отказал? — удивился Рогачев.

— На поселковых баб переключился кобель, сказав: «Должен кто-то и о них позаботиться!» Вот и нарвался на одну. У нее четыре брата. Они, как узнали, кто их сестру облапошил, все и заявились.

Поначалу уделали так, что встать не мог, потом сказали: «Принимай сестру. Все на нее переоформишь. Не сделаешь этого — прикончим. Так и знай». Свекор к нам в милицию вмиг дорогу сыскал. Защиты просил. Мол, что сыновьям останется, коли разбойники в дом войдут? Хотят силой бабу навязать. Она у них в перестарках засиделась. Ей двадцать пятый год пошел!