Книга Скипетр дракона - Эд Гринвуд

Владычица Самоцветов посмотрела сквозь спутанные волосы вверх, на жреца, который смеялся таким холодным смехом… Потом она огляделась вокруг, и ее внезапно объял неукротимый гнев. На челе Высочайшей Княгини ослепительно вспыхнул Дваер. Эмбра поднялась на ноги, вскинула руки вверх — и из ее ладоней хлынуло белое пламя. Черные змеи таяли, соприкасаясь с пламенем, но кольцо извивающихся тварей отступало очень медленно, и на месте уничтоженных Эмброй змей тотчас же поднимались новые.

— Наконец-то знаменитая Банда Четырех попалась в нашу маленькую ловушку! — насмешливо прошипел змеиный жрец с верхней галереи. Это был тот же самый жрец, который насмехался над Кровавым Мечом.

Он ухмыльнулся, глядя прямо в лицо разъяренной Эмбры, пошевелил покрытыми зеленой чешуей пальцами — и внезапно у него на голове засияла Корона Аглирты. Жрец оскалился еще шире, изящно поклонился Эмбре и протянул ей руку, словно приглашая на танец. Дваер Эмбры засиял еще ярче, отражая силу ее гнева.

А в ладони змеиного жреца появился другой Дваер.

— Леди Серебряное Древо, отдайте мне ваш Камень, — приказал жрец. Его голос прозвучал неожиданно мощно и внушительно. Глаза жреца зловеще сверкнули, а Камень в чешуйчатой руке вспыхнул, словно белая молния.

— Нет, — резко ответила Эмбра.

Магическая сила вырвалась из нее с ревом, похожим на предсмертный крик, который эхом отразился от каждого угла дворца.

Глубоко в подземелье, в пыльной комнатке из саркофага поднялся мерцающий скелет. В его пустых глазницах вспыхнули маленькие огоньки. Рука скелета приподнялась, а челюсть отвисла, словно он пытался что-то сказать — хотя у него больше не было ни губ, ни языка, ни горла. Потом, так и не опустив руку, скелет повалился обратно в гроб и больше не шевелился.

Дваер Эмбры плясал в воздухе, словно маленькая сияющая звезда, такой яркий, что больно было смотреть. Волна белого пламени, которую Эмбра обрушила на змеиного жреца, прошла мимо него, даже не задев, и прокатилась по дюжине других чешуйчатых тел, живых и мертвых, оставив от них только черный дым и пепел.

Уцелевшие жрецы шарахнулись прочь и попадали на колени, хватаясь за головы от боли.

Жрец Змеи, у которого был Дваер, зловеще улыбнулся Эмбре и прочитал короткое заклинание — несколько слов на шипящем, свистящем языке последователей Великой Змеи. Жрец повторял эти слова вновь и вновь. Его Камень засветился красным светом, потом почернел, потом снова вспыхнул красным — и поднялся над ладонью жреца. Другие жрецы тоже начали повторять заклинание. Дваер медленно начал разгораться и сиял все ярче и ярче.

Эмбра узнала это заклинание. Краер и Тшамарра Талазорн тоже почти сразу поняли, что сейчас произойдет.

Только Ролин спросил срывающимся голосом:

— Что… Что он делает, миледи?

— Он призывает Змею, — мрачно ответила Эмбра, смертельно побледнев. — И я ничем не могу ему помешать.

Ее белое пламя боролось с полчищами черных змей. Эмбра смогла немного отогнать ужасных гадов, но уничтожить их у нее не получалось.

Жрецы читали заклинание призыва все быстрее и быстрее, все громче и громче. К их голосам присоединились другие, из отдаленных переходов дворца и в тронный зал вползли змеи величиной больше человеческого роста.

— Отдай мне свой Дваер, Эмбра Серебряное Древо! — торжествующе прошипел змеиный жрец. Заклинание призыва громыхало, отдаваясь гулким эхом по всему дворцу. — Преклони колени и отдай мне твой Камень — иначе я спущусь к тебе и сам заберу его, обагрив твоей кровью!

Едва он прошипел последние слова, все змеепоклонники вокруг восторженно завопили — а кровля дворца, вместе с верхними галереями, взорвалась тысячей каменных осколков, которые полетели в дворцовые сады и в реку.

Шестеро героев подняли головы и посмотрели в ясное, чистое небо. В вышине плыли легкие белые облачка. А потом небо и облака скрылись из виду — их заслонила гигантская Змея. Черная и ужасная, она возвышалась над вершинами гор.

Глаза Змеи полыхнули черным пламенем, чудовище заревело на весь Дарсар, повернуло огромную голову и посмотрело прямо на них.

Нет, на разрушенный трон, трон короля, так долго державшего Змею в плену. Змея яростно зашипела, разинула гигантскую пасть, в которой сверкнули клыки, и огромная чешуйчатая голова метнулась вниз.

Хоукрил Анхару дважды сглотнул, бледный как мел, и приготовился встретить Змею — принял боевую стойку и выставил вперед верный боевой меч.

— За Аглирту! — прошептал Хоукрил. — У меня только одна жизнь, тварь… Отними ее, если сможешь… — Латник оскалил зубы и прорычал еще раз: — Если сможешь!

Бездонная темная пасть, обрамленная длинными, острыми клыками, быстро приближалась…

— Таким образом, перед нами всеми открываются большие возможности, — сказал Тонтан по прозвищу Золотой Плащ элмернцу, поднимая свой кубок. Чародей тоже взял кубок с подноса. — Это же богатейшее королевство… в мирных условиях, конечно. Если урожаи не будут сжигать и вытаптывать и страна избавится от убийц, разбойников и толп вооруженных наемников — все так и будет, скажем, года через три. И целое баронство — в полном вашем распоряжении. Вы будете править им так, как вам заблагорассудится.

На руке Мранракса Арандора сверкнуло кольцо. Наверняка чародей проверял, не отравлено ли вино. Впрочем, в Силптаре отравители все равно предпочитают более неприметные яды — и более дешевые, — основанные на травах. Чародей поднес кубок к губам, и его кустистые белые брови сошлись к переносице.

Внезапно взгляд чародея стал пронзительным и жестким.

— И что скажет добрый народ Аглирты, если бароном станет чародей? Не придется ли мне подозревать даже последнего слугу, который принесет мне вина, пряча за спиной кинжал?

Тонтан пожал плечами.

— Раньше к волшебникам относились не очень хорошо — по двум причинам. Во-первых, из-за того, что волшебники имели обыкновение устраивать всякие эксперименты и отлавливали для этого местных жителей — в особенности хорошеньких молодых девушек. Думаю, вы понимаете, что я имею в виду. А во-вторых, большинство волшебников попадали в Аглирту в качестве наемных карателей на службе у того или иного барона и очень уж хорошо справлялись со своей службой. Если же вы предстанете не как жестокие злодеи, а как добрые волшебники и не будете столь воинственными, как прежние бароны, о вас сложится совсем иное мнение.

Арандор Элмернский вежливо улыбнулся, ничем не выдавая своих истинных мыслей и чувств, и спросил:

— А как же иеремборцы? Как они отнесутся к тому, что к их заговору присоединится могущественный архимаг?

Тонтан снова пожал плечами. У него это очень хорошо получалось.

— Они желают смерти Келграэля и Черных Земель и хотят посадить на трон своего ставленника. Им нужны наши деньги на содержание армии — поэтому новых баронов и наместников будут назначать не только они. Если же они все-таки заблуждаются на этот счет и попытаются самовольно занять эти места — что ж, тогда вы будете для них неприятным сюрпризом.