Книга Тайна Ночного дозора - Наталья Александрова

— Ну что, Авраам, тебе уже надоело играть? осведомилсяМем. — Но теперь уже я вошел во вкус! Сдавай свои карты, судьба продолжаетговорить!

Авраам кивнул, смешал карты.

Пламя свечей снова качнулось, как будто его коснулся легкий,неощутимый ветерок. Но на этот раз в комнате стало темнее, тени разрослись ипридвинулись к столу, будто они тоже наблюдали за игрой.

Старик перетасовал карты, разделил колоду пополам, снялверхнюю карту с правой половины.

Из нарядных облаков в верхней части карты выглядывалкудрявый юноша в красной одежде, с ярко-синими крыльями за спиной и золотойтрубой возле губ — архангел, трубными звуками возвещающий день Страшного Суда.

В нижней части рисунка из условно изображенного адскогопламени поднимались уродливые костлявые тела — спешащие на Страшный Суднераскаявшиеся грешники.

Двадцатый Аркан.

Страшный Суд, или Воскресение из мертвых.

— Ах, ах, ах! — Черный Человек сделал вид, чторисунок на карте внушил ему мистический ужас. — Ну надо же, какая сильнаякарта! Что мне делать, что делать?

Возле стены из тени выступил рослый, представительныймужчина в красном камзоле и широкополой шляпе с пером. В левой руке он сжималаркебузу.

— Господин Якоб Дирксен де Рой! — покосился нанего Мем. — Ну что ж, посмотрим, что вас ждет!

Он схватил верхнюю карту из левой стопки, бросил ее на стол…

Архангел на карте выронил трубу, адское пламя заколебалось ипогасло.

— Страшный Суд отменяется! — дурашливым голосомвоскликнул Мем. — Твоя карта снова бита, старик!

Призрак гвардейца покачнулся. В его горле появилась рукоятканожа, по камзолу потекла кровь, почти незаметная на красной ткани.

— Ну что, старик, может быть, на этом мызакончим? — Черный Человек со скучающей миной поглядел на своегопротивника. — Ты сам предложил мне эту партию, так что сам и ответишь заее исход!

Авраам встретил взгляд противника без страха.

Его морщинистое лицо, тускло озаренное пламенем свечей,казалось вырезанным из темного дерева. Морщины на лбу пришли в движение, истарик проговорил:

— Мы продолжим. Карты сказали еще не все.

Он произнес несколько слов на древнем гортанном языке, намгновение прикрыл глаза, сделавшись еще больше похожим на изваяние. Затем оноткрыл глаза, улыбнулся странной улыбкой и снова принялся тасовать карты.

Опять две стопки легли рядом на стол.

Но на этот раз две верхние карты из правой колоды раскрылисьсами собой — третий Аркан, Императрица, и восьмой — Правосудие.

Величественная женщина, восседающая на троне. Богатыепарчовые одежды, золотая корона, символы власти в руках.

На второй карте — Фемида с весами в одной руке и карающиммечом в другой.

В комнате стало немного светлее.

Возле дальней стены возникли две светящиеся фигуры, словнооблаченные в золотое сияние — молодой красавец-лейтенант в нарядном желтомкостюме, расшитом золотом, и маленькая женщина с личиком колдуньи ирастрепанными волосами, облаченная в пышное золотистое платье…

— Вот как! — воскликнул Черный Человек. —Тыраскрыл сразу две карты, две свои самые сильные карты, старик? Но и это тебе непоможет!

Он произнес несколько непонятных слов, схватил верхнюю картуиз левой стопки и бросил ее на стол.

Карта перевернулась, открыв тот же сгорбленный скелет,ухмыляющийся череп тринадцатого Аркана…

— Одной и той же картой бьешь ты все мои… — негромкопроговорил Авраам. — Одной и той же…

— Что делать, если она выпадает мне раз за разом, иесли это — самая сильная карта? словно эхо, откликнулся ЧерныйЧеловек. —Все карты этой колоды трепещут перед ней! Кто устоит передСмертью? Отшельник и Император, Папа и Маг, все в ужасе ждут ее! Ни Правосудие,ни Ангелы, ни Звезды заодно с Солнцем — ничто не устоит перед ее властью! Нучто, старик, ты смиришься, наконец, со своим поражением?

— Постой, — прервал его Авраам. — Разве ты невидишь, что на этот раз твоя карта не сыграла?

Мем удивленно взглянул на стол.

С раскрытыми картами ничего не происходило. Императрица иПравосудие взирали перед собой с прежним величественным спокойствием. И двезолотистые фигуры возле стены ничем не выказывали страха или трепета.

Зато со скелетом на тринадцатой карте происходило что-тостранное. Он дрожал, стуча всеми своими костями, словно чего-то или кого-топанически боялся. И ухмылка черепа была теперь не издевательской, а жалкой инапуганной.

— Что это? — раздраженно проговорил ЧерныйЧеловек. — Старик, что ты затеял? Ты знаешь, что в этой игре нельзяпередергивать!

— Нельзя, — кивнул Авраам. — Карты самирешат, как лечь! И мы с тобой здесь бессильны!

Вдруг третья карта с правой стороны слетела на стол рядом спервыми двумя, частично накрыв тринадцатый Аркан Смерти.

На ней был нарисован человек в пестрых лохмотьях и дурацкомколпаке.

Нулевой Аркан. Безумец.

— Имя его — Шин! — торжественно произнесАвраам. — Тайное значение в книге Сефирот — Стрела. Число его — ноль, ибоон — Ничто, Абсолют, Первопричина, То, с чего все началось и чем всезакончится! Суть его —Подлинная Реальность! Это — поистине самая сильная картасреди Старших Арканов, и она бьет твою!

Скелет на тринадцатой карте задрожал еще сильнее и вдруграссыпался на тысячу крошечных кусков.

В комнате стало светлее, и две сияющие фигуры у стенывыступили вперед.

А позади них появилась третья фигура, неразличимая.

— Кто это? — в гневе выкрикнул Черный Человек,вскочив с кресла. — Кого это ты ввел в игру, старик, утаив его от меня?

— Ты проиграл, Мем, — отозвался Авраам, поднявголову и положив на стол тяжелые старческие руки. — Твоя единственнаякарта бита, а другой у тебя нет и не будет! А кто мой неизвестный игрок.., современем ты узнаешь!

Мем бросил на него полный ненависти взгляд, запахнулся всвой черный плащ и шагнул к двери.

— Помни! — бросил вслед ему Авраам. —Покакартина не покидает прежнего места ты бессилен.., но даже если это произойдет,если она отправится в путешествие — ты видел мои карты и знаешь, что тогдапроизойдет!

Свечи на столе запылали гораздо ярче. Золотистые призраки устены растаяли, как тает туман на рассвете. Только резные маски зверей имифических чудовищ проводили Черного Человека скрипучим издевательским смехом.

* * *

Этот район редко посещали туристы. Мрачные приземистые домазанимали, должно быть, какие-то склады, по крайней мере, вид у них былсовершенно нежилой. От грязного канала, по которому плыли апельсиновые корки, пустыепластиковые бутылки и прочий мусор постиндустриальной эпохи, поднималсяклочьями серый зловонный туман, с которым не мог справиться неяркий солнечныйсвет, время от времени пробивавшийся в разрывы туч.