Книга Игры с огнем. Там же, но не те же - Яна Ясная

Да, он прекрасно все понимает, но первой любви не прикажешь. И вот это все, по сути своей, это просто своеобразный крик о помощи. Наш ребенок впервые столкнулся с тем, с чем не способен справиться сам, а потому привел свою проблему домой, в отчаянной надежде, что родители помогут найти решение.

И несмотря на то, что сердце болело за ребенка, который мучается из-за нашей беспечности, все равно где-то в глубине души я испытывала маленькую гордость и за него, и за нас как родителей.

Нет, все же давить не надо.

А надо…

Я уснула, не додумав мысль. Впрочем, эту мысль – думать не передумать!

Ричард

Следующее утро порадовало отличной погодой и забавной сценкой.

Не подозревающая о подлости, подготовленной для нее судьбой, Ильза Шиас, спускалась завтракать. И случайно пересеклась с Мэнди, каким-то невероятным образом сбежавшей от караулившей ее горничной. Логично рассудив, что младенцу-ползунку не место в коридоре и без присмотра, добросердечная девушка взяла Мэнди на руки и тем самым совершила фатальную ошибку. Опершись на перила балюстрады на втором этаже, я с любопытством и немалым удовольствием наблюдал, как спохватившаяся горничная пыталась забрать хозяйскую дочь из рук гостьи.

Сначала Клариса просто попыталась позвать малышку к себе. Когда Мэнди не среагировала – ее попытались передать из рук в руки. А теперь они на пару с Ильзой принялись по одному отцеплять от кофточки шельгарки цепкие детские пальчики. Дело осложнялось тем, что руки было всего три (одной-то Ильза держала сестренку), а пальчиков десять и их цепкости обезьяны могли позавидовать.

Представление продолжалось уже минут десять. Горничная нервничала. Мэнди отлично проводила время. Ильза держалась с истинно аристократической невозмутимостью и только время от времени вынимала у малявки изо рта свои волосы – гладкие, темные пряди, так похожие на шоколад, что и меня порой тянуло их лизнуть.

Попытки освобождения гостьи продолжались – но куда там, Феррерсы никогда не отдавали без боя то, что успело попасть им в руки!

Алан подошел со стороны гостевых комнат и пристроился рядом:

– Кто ведет?

– Три-ноль в пользу Мэнди, – отозвался я и только было собрался развить благодатную тему, как появилась мама и все испортила.

Горничную отпустили, сестренку сманили на руки к маме, а волосы Ильза одним невесомым движением привела в порядок.

– Извините, мисс Шиас, Мэнди бывает несколько… упряма, – вымученно-примирительным тоном обратилась мама к гостье. Она закатила глаза, наткнулась взглядом на меня и тут же возмутилась: – Ричи, а ты мог бы и помочь!

«Кому? Мэнди, что ли?» – мысленно хмыкнул я, но чинно спустился на первый этаж и протянул руки к сестренке, демонстрируя сыновье послушание.

Вредная мелочь покорно пошла в мои руки, и не успел я умилиться и возгордиться – надо же, помнит меня! – как тут же познал всю глубину женского коварства, когда сестренка с ловкостью мартышки перебралась с одного моего плеча на другое, и оказавшись в удобной близости к Ильзе, успела ухватить и сунуть в рот ее волосы.

– Вот так вы, женщины, нас и используете! – пробормотал я, и принялся отнимать у юной мисс Феррерс ее добычу, делая вид, что волнующая близость одногруппницы меня никак не трогает, и тайком принюхиваясь к шелковистым прядям.

Темная макушка слабо, едва ощутимо пахла шоколадом.

Я ведь все прекрасно понимал. С самого начала понимал, поэтому даже не пытался предпринять хоть какие-то шаги в сторону новенькой. Хотя хотелось, до одури хотелось.

Дело ведь не только во внешности. Чем больше я за ней наблюдал, тем больше она мне нравилась. Ее манера держаться, ее голос, ее редкие улыбки. Если приглядываться, можно было заметить, что у нее прекрасное чувство юмора и умение общаться с самыми разными людьми. Просто все это было крепко запрятано глубоко-глубоко. Она будто боялась отпустить эмоции, позволить себе быть собой. Почему? Я не знал. Но хотел бы.

Я привык к ней за эти месяцы, к ее присутствию, тихому, но ощутимому. И мне совершенно не хотелось думать о том, что в любой момент шельгарка может вернуться в свою Шельгару. Хотя именно этим я и старался себя утешать – брось, Ричи, скоро она уедет и все.

Только…

Я приехал сюда в надежде, что меня наставят на путь истинный, но получил не тот результат, на который рассчитывал. Не со стороны старших, а со своей собственной. Я слушал то, что они говорят, соглашался, что все это – правильно, но в глубине души от всех этих разговоров только больше зрел протест.

В конце концов, родители, чего греха таить, подавали не самый правильный пример своим счастливым существованием. И я не то чтобы затевал подростковый бунт, но…

Зудело.

– У тебя милая сестренка.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба, и я внезапно понял, что утонул в каком-то размышленческом трансе, и не заметил, как мы все же оторвали Мэнди от Ильзы, а Ильзу от Мэнди, и мама с сестрой, и горничная, и вообще все куда-то разбежались, оставляя нас с шельгаркой одних в просторном холле.

Ильза снова провела рукой по волосам.

– Ты это поняла до или после того, как она засунула себе в рот твою прическу? – хмыкнул я, не оценив вежливость.

– Где-то во время, – тихо ответила Ильза и улыбнулась.

– Идем завтракать, – бросил я, поворачиваясь к ней спиной, надеясь, что девушка не заметила, как, внезапно охрипнув, изменился мой голос.

Я чувствовал ее взгляд лопатками.

Возможно, притащить ее сюда – ради чего и организовалась вся затея с приглашением всего класса на каникулы – была не такая уж и хорошая идея…

На третий день нашего пребывания дома родители и прочие родственники, кажется, поуспокоились, зато я наоборот – все больше приближался к срыву. Нет, не тому, которого с рождения так боялись все вокруг, магию я контролировал как никогда прекрасно. А просто…

Обхватить ладонью затылок, зарыться пальцами в шоколадное богатство, впиться жадным поцелуем в припухлые губы. И пусть лучше она меня оттолкнет, чем и дальше так мучиться в неизвестности!..

А на четвертый день у нас была запланирована экскурсия в старинные гроты, расположенные неподалеку. Я подозреваю, что родители организовали ее только для того, чтобы хотя бы на полдня от нас избавиться. Все же полтора десятка шумных выпускников Андервуда для одного особнячка это многовато… Ну, простите, папа с мамой, но мне надо было. Очень надо! Понимаете?

Наверное, понимали. Потому что не лезли.

С того, первого дня, со мной больше никто на тему Ильзы не разговаривал. В воздухе висело – мы честно предупредили тебя о последствиях, но решение за тобой.

В гротах я уже, конечно, был. Занимательное местечко – мрачные магические лабиринты, которые на протяжении столетий использовались кем только не от пиратов до революционеров. И за эти столетия там столько всего успели наплести, что до сих пор еще до конца не распутали. И, собственно, чудеса старинной магической мысли там впечатляли наравне с природной красотой путаных переходов.