Книга Клуб кладоискателей - Маргарита Малинина

— Жалко будить. Она, наверно, забыла, что мы ушли, и заперлась. Что же делать? — Я задумалась. — Юлька, я вспомнила! Мы же окно в комнату не закрыли! Идем.

Мы стали медленно обходить дом, держась за стену. Свернули налево, затем еще раз налево.

— А вот и окно! — обрадовалась Юлька. — Как здорово, что мы его не закрыли! Давай лезь.

Отворив створку пошире, я взгромоздилась на высокий подоконник, свесила ноги уже с другой стороны и спрыгнула. Юлька полезла за мной, и я помогла ей спуститься.

— Темно, блин, — проворчала подружка. — Ты не помнишь, у нас стояла лампа на тумбе?

— Стояла, — твердо ответила я. — Давай нащупаем ее и включим. И говори тише, баба Дуся спит.

Тут же рядом донесся шорох — это Юлька шарила по поверхности тумбочки.

— Вот горе-то.

— Что случилось? — испугалась я.

— Лампа исчезла. Неужели украли? Боже, Кать, у нас же окно весь вечер открытым было. Точно, залез кто-то и стыбзил! Как же мы теперь бабке в глаза посмотрим? Это ж по нашей вине.

— Ладно, не реви, завтра что-нибудь придумаем. Купим ей новую лампу. Раздеться можно и без света. Давай ложись, спокойной ночи.

— Ага.

Мы начала стаскивать с себя одежды и складывать их на пол: стулья, стоявшие раньше возле кроватей, теперь почему-то тоже не желали отыскиваться. Я уже собиралась залезть в постель и даже потянула в сторону одело, удивившись на мгновение, а почему постель разобрана, как вдруг…

— А-а-а!! — заорала Юлька, забравшаяся в постель.

— А-а-а!! — вторил подруге высокий мужской голос.

— А-а-а!! — испуганно заверещала я, ведь выходило, что грабитель, стащивший лампу и два стула, решил провести ночь в кровати моей подруги. Жуть!

— А-а-а!! — тут же отозвался кто-то из постели, куда я секунду назад собиралась влезть.

Здесь открылась дверь в комнату, и кто-то щелкнул выключателем.

— А-а-а!! — запищала тетка в бигуди лет пятидесяти, появившаяся в проходе.

— Ого-го! — восхищенно молвил дядька с бородкой, стоявший за спиной тети с ружьем в руке.

Я глянула по сторонам. Образцова лежала в одной постели с пареньком лет пятнадцати, который взирал на нее взглядом барышни, опасающейся сиюминутного посягательства на свою честь. В кровати у другой стены, одеяло с которой я все еще держала в руках, лежал парень идентичной внешности и возраста с первым, короче, двойняшки. Сама Образцова испуганно смотрела на ружье в руках бородатого, пряча неглиже под одеялом, я же так и замерла в нижнем белье посреди комнаты с углом одеяла в руке.

— Я же ежемесячно покупаю вам «Playboy»! — повизгивая, строго выговаривала мамаша нерадивым детишкам. — Какого фига вы притащили домой голых баб?!

— Мы их не звали! — хором заверещали братья. — Они сами пришли!

— Ах, так! Развратные путаны! — теперь гнев родительницы обрушился на нас. — Решили соблазнить моих мальчиков! Выкатывайтесь отсюда! Милый, постреляй им вдогонку!

Милый, оправдывая свое имечко, с очень милым выражением лица мило так направил на нас ствол ружья и еще более мило пропел:

— Дорогая, раз уж они пришли… пусть они нам напоследок потанцуют! Знаешь, путаны так искусно танцуют…

Этого мы уже не могли перенести. С бодрыми криками схватили в охапку наши шмотки и выпрыгнули в окно, чуть не расшибив себе при этом лбы.

— Милый, стреляй! — донеслось грозное из дома. — Иначе они вернутся!

Да уж, в логике карге не откажешь. Если он нас застрелит, мы наверняка не вернемся. Почему-то вспомнилось предупреждение на двери будки спасателей.

Услышав сзади выстрел, мы припустились во все лопатки, выскользнули за калитку, пробежали два дома и уже тут наткнулись действительно на тот дом, куда нас и угораздило вселиться (я имею в виду столь близкое соседство с чокнутым семейством). Дверь была не заперта, мы, все еще раздетые, влетели внутрь, забежали в комнату и включили лампу. Ее мягкий свет продемонстрировал подругам две застеленные кровати, два стула, тумбочку и гардероб, выявивший при тщательном обследовании только наши вещи. Ура! Я вытерла пот со лба, а Юля, поняв, что опасность миновала, позволила себе грохнуться в обморок, как делала довольно часто. Я отволокла ее на кровать, выключила свет, легла сама и тут же, как по мановению волшебной палочки, уснула. Но ненадолго. Через некоторое время в мой сон, в котором я бегала по горам в одежде папуаса и с сумкой, полной золота, в руках (очень приятное было сновидение, между прочим), затесался странного происхождения шорох. Я открыла глаза и напрягла слух. Шорох продолжился. Это был даже не шорох, а какое-то тихое поскуливание.

Почему-то мне стало жутко. Наверное, из-за этих звуков. В них было столько безысходности, столько отчаяния, такая бездна тоски и боли… Самый ужас был в том, что скулили в нашей с Юлькой комнате.

— Юль, — позвала я.

Подруга не отозвалась.

— Юль, это ты стонешь? — громким шепотом спросила ее, но та лишь перевернулась на бок и громче засопела.

Я не поленилась встать, подойти ближе и склониться над ней. Стараясь не дышать, прислушивалась к шуму. Что ж, если кто-то здесь и стонет, явно не моя подружка, это успокаивает.

Я встала посреди комнаты с намерением выяснить направление, в котором следует искать источник тихого и жалостливого звука, но так же внезапно, как и начался, он смолк.

Поняв, что все окончательно затихло и ничто теперь не помешает моему сну, я вернулась в постель, думая про себя, что за день был сегодня, однако случился парадокс: тишина была такой звенящей и напрягающей, что я еще долго ворочалась с боку на бок, напрасно пытаясь уснуть.

Глава 3

Утром меня толкнула Юлька.

— Вставай. Идем на кухню, баба Дуся сказала, что без Юли она завтрак не подаст. — Образцова хихикнула.

Я улыбнулась и поднялась. Умывшись, пришла на кухню, где меня поджидали горяченькие зажаристые блинчики, только-только испеченные специально для нас. Комнатосъемщицы тут же налетели на завтрак, запивая его чаем. Заваркой служили пакетики дешевой марки, зато кипяток мы наливали прямо из самовара, и это было так приятно по-старинному, по-деревенски, даже как-то по-сказочному, что ли. Настоящий самовар! Отрада для глаз коренных горожанок!

Вообще Туапсе — довольно современный город, но та его часть, куда мы попали, сплошь состояла из собственных участков в три-пять соток, а также закрытых санаториев. Потому для нас оказаться в домике бабы Дуси было словно попасть в деревню или оторванное от цивилизации село.

— Баба Дусь…

— Да, Катенька! — На самом деле, к ней обращалась Юля, если кто еще не понял.

— Вы ведь живете здесь с рождения? Тогда вы должны знать, что такое Не… Не… Как его там, боюсь ругнуться… «Нежоп»?