Книга Бесконечность + 1 - Эми Хармон

Наш кортеж въехал в Бостон вчера рано утром: в одном автобусе я, бабуля и все, кто делал из Бонни Рэй Шелби красотку, в другом – моя группа и техники по звуку, в третьем – бэк-вокалисты и подтанцовка. Плюс еще два фургона с оборудованием и декорациями. В организацию тура «На осколки» вложили очень много труда. А я умудрилась рассыпаться на осколки в обычной толстовке, джинсах и сапогах. И еще шапочке Медведя. О ней тоже не следует забывать. Надо было сразу сказать, что незачем тратиться на всю остальную чепуху.

Клайд тихо и длинно выругался, растягивая один слог на несколько.

– И что же за хрень с тобой приключилась в эти двадцать четыре часа, что ты решила сброситься в Мистик?

– Может, я бы и не прыгнула в конце концов, – помолчав, сказала я, потому что не знала, как ответить на этот вопрос, не выложив всю историю своей жизни.

– Ты прыгнула. Но я не об этом спрашивал, Бонни, – мягко возразил Клайд.

– Другого ответа у меня нет, Клайд.

– Тогда нам с тобой придется расстаться.

– Ну-ка повтори.

– Нам с тобой придется расстаться, – твердо произнес Клайд, и его глаза холодно сверкнули в полумраке.

– Мне нравится твой акцент. Ты глотаешь окончания. Скажи еще раз.

– Какого хрена, а? – выдохнул Клайд, возмущенно вскинув руки.

– Нет, это не прикольно. Эту фразу ты говоришь так же, как я. Ка-ко-го хре-на! – прокричала я. – Видишь? Абсолютно так же.

– Я на это не подписывался, – тихо пробормотал Клайд и провел ладонью по лицу.

На меня он не смотрел, и я поняла, что перегнула палку. Неужели так трудно вовремя заткнуться? Я всегда пыталась свести все к шутке или сменить тему, когда мне было неприятно. Так я справлялась с нервами. Когда Минни заболела, я целыми днями старалась ее рассмешить. Ее – и всех остальных. А когда у меня перестало получаться, я поддалась на уговоры бабули «выручить семью» другим способом – зарабатывая деньги. Да, кстати, о деньгах. Я приподняла бабулину сумочку.

– У меня есть деньги. Я готова заплатить за дорогу до Вегаса. – Я вытащила из кошелька пачку купюр и помахала ими у Клайда перед носом.

Глаза у него округлились.

– Тебе не двадцать один, ты гонишь. – Он отпихнул мою руку. – Двенадцать, не больше.

– Я родилась первого марта тысяча девятьсот девяносто второго года, – возразила я, повысив голос вслед за Клайдом. – Вот тебе ответ. Еще вопросы?

– Взрослая девушка не станет размахивать купюрами перед незнакомым человеком. Ты же понимаешь, что беззащитна? Я могу отнять деньги, выкинуть тебя из машины и уехать. И хорошо еще, если так! Ты сейчас очень глупо поступила, девочка. Очень глупо! – Его лицо выражало шок и ярость.

Я знала, что он прав. Умом я никогда не отличалась. Ба вечно мне об этом твердила. Потому-то я и стала певицей. Для того чтобы петь, много ума не нужно.

– Ты прав. Я глупая. Как пробка. И мне нужно в Вегас. – Мой голос жалобно задрожал, и это, похоже, подействовало намного лучше, чем попытки рассмешить Клайда или сменить тему.

Он издал стон и снова потер лицо руками.

– У тебя есть деньги, причем, похоже, много. Почему бы не арендовать машину?

– У меня с собой ни прав, ни кредитки.

– Поезжай на автобусе!

– Меня могут узнать, – ляпнула я, не подумав, и тут же об этом пожалела.

– О, ну теперь-то я спокоен! – рявкнул он. – Слушай, малыш, тебе придется все выложить. Я не про деньги, – добавил он, когда я протянула ему купюры. – Мне нужна информация! Я никуда тебя не повезу, если ты не убедишь меня, что это не опасно.

– Я бы предпочла, чтобы ты не знал, кто я.

– Да, я так и понял, когда ты представилась как Бонни.

– Меня правда так зовут.

– А фамилия?

– А ты мне скажешь свое имя?

– Мы в моей машине, так что вопросы задаю я.

Я закусила губу и отвернулась. Видимо, выбора у меня не осталось.

– Шелби, – тихо произнесла я. – Моя фамилия Шелби.

– Бонни Шелби, – повторил Клайд. – И сколько тебе лет, Бонни Шелби?

– Двадцать один! – процедила я сквозь зубы. Может, не так уж мне и нужно в этот Вегас?

– К сожалению, Бонни Шелби, ты не можешь представить мне никаких доказательств.

– Заводи машину.

– Мы никуда не поедем, малыш.

– Просто заведи. Я тебе докажу. Только обещай, что не будешь потом странно на меня смотреть.

– Странно? Это я-то? Я, в отличие от тебя, с мостов не прыгал, не улыбался как чокнутый и не пытался уехать в Вегас с незнакомым человеком, – ответил Клайд, поворачивая ключ зажигания.

Старенький «шевроле» с ревом ожил, я врубила радио и покрутила переключатель, пока не нашла радиостанцию с кантри-музыкой.

– Ты вообще слушаешь кантри? – спросила я, очень надеясь на обратное.

– Нет.

– Я так и думала.

Хантер Хейз пел о том, как помочь девушке почувствовать себя желанной. Я дослушала песню до конца. Мы с Хантером познакомились в прошлом году на церемонии вручения наград Ассоциации кантри-музыки. Он оказался очень милым и добрым, и я даже подумала, что было бы здорово пригласить его спеть на разогреве во время тура «На осколки». Но ба решила иначе, так что моя идея ни во что не вылилась.

Вслед за Хантером зазвучала Кэрри Андервуд, и я вздохнула. Глупо было надеяться, что мои песни окажутся в эфире как раз в нужный момент. Я снова прошлась по каналам, а потом выключила радио.

– Не получится. Мне нужна твоя гитара. Я надеюсь, все струны на месте?

Клайд озадаченно уставился на меня:

– Ага. Но на ней лет десять никто не играл. Да и то, что было раньше, игрой не назовешь. Она совсем расстроена.

Я перебралась на заднее сиденье, достала гитару и вернулась вперед. Проще было, конечно, выйти из машины и дойти до багажника, но я боялась, что, стоит мне высунуться из салона, как Клайд тут же уедет. Он смотрел на меня с растущим недоверием.

Я расстегнула молнию, вытащила гитару из чехла и, оставив его на заднем сиденье, перетащила инструмент вперед. Пришлось потратить минуту-другую, по очереди дергая струны и подкручивая колки. Гитара была настолько расстроена, что каждая извлеченная из нее нота походила на стон.

– Ты умеешь настраивать без тюнера?

– Я, может, и глупая, зато Господь наградил меня абсолютным слухом, – будничным тоном сообщила я.

Клайд в ответ лишь приподнял брови – то ли сомневался в моем абсолютном слухе, то ли не верил, что это дар Господа.

– Ну вот, моя милая, – проворковала я, взяв на пробу несколько аккордов, – совсем неплохо для девочки, которая отвыкла от чужих рук.