Книга Коктейльные истории (сборник) - Анна Бабяшкина

— Приятного аппетита! — крикнул им вслед Андрей.

В столовой подавали все то же, что и полгода назад: сосиски, рис, кетчуп, макароны, холодный «оливье» и компот. На этот раз блюда эти проталкивались в пищевод с особыми затруднениями. Когда служители Фемиды вернулись к рабочим местам, в воздухе еще витало прекрасное воспоминание об обеде Андрея.

На следующий день в микроволновке разогревались спагетти болоньез и сырный суп. На послезавтра — курица карри и рассольник. На третий день — вареники и шикарный украинский борщ. На четвертый день в офисе напряженные лица к обеду были у всех. Кроме Андрея. Он как будто не замечал, что приносимые им порции несоизмеримы с запахами, которые они источают.

— Ну и чем тебя сегодня балуют? — ехидно поинтересовался Ефим Петрович в пятницу, глотая «Фестал».

— Рыбной солянкой и блинчиками с мясом, они жене особенно удаются, — беспечно ответил Андрей и широко улыбнулся.

Ему почему-то казалось, что радость от кулинарного мастерства его супруги разделяют все. Однако чувство, объединяющее коллектив, измученный водянистыми сосисками, холодными макаронами и сомнительными беляшами, было совсем иным.

— Еще неделя — и я сойду с ума, — делился своими чувствами в курилке Юрий Викторович, жена которого вместо стояния у плиты делала вид, что она — гениальный селз-менеджер в области канцтоваров. — Такие запахи могут убить!

(В курилку в обеденный перерыв начали ходить все, в том числе и Танечка, которая до этого не курила. Просто она предпочитала отвратительный запах табака соблазнительному зловонью очередного кулинарного шедевра). Коллектив был солидарен с Юрием Викторовичем, но умирать не хотел.

Напрямую сказать Андрею о несовместимости его образа питания с законами капиталистического общежития юристы постеснялись. Придуманное Дарвином правило естественного отбора начало действовать. Как известно, сильнейший выживает. Слабейшего. Слабейшим, естественно, был назначен Андрей. Ведь это он, как слабак, не мог жить на столовских кормах. Другие, более сильные, могли же ведь жить на них несколько лет?!

С понедельника юристы начали вести себя странно. Например, наметилась у Андрея очередная клиентка, нуждающаяся в правовой поддержке. Мадам желала узнать, как развестись с мужем без совместного похода в ЗАГС с оным, потому как тот по причине хронического пьянства был просто не в силах до ЗАГСа дойти. Непонятно как вообще ее угораздило выйти за этого типа, потому как выглядела сама тетенька очень и очень прилично. Танечка отловила женщину возле дамского туалета.

— Вы знаете, — интимно сказала Татьяна. — Вам совершенно не обязательно платить $150 долларов Андрею за консультацию и все такое. Я вам и так все расскажу. Идите с мужем к ближайшему нотариусу, он вам поможет составить документ, при наличии которого вас разведут без проблем. Ведь у вас имущественных споров и детей общих нет?

— Нет, — задумчиво кивнула посетительница.

— Ну вот и все! Нотариус прекрасно знает, как такие документы составлять. И нечего тратить лишние деньги. Нотариусов много — наверняка один из них окажется в соседнем доме. Ведь это уже проще?

— О да! У нас прямо в доме нотариус! — радостно закивала тетка, ошеломленная такой интеллектуальной щедростью.

Потом Андрею достался молодой человек, проживавший в гражданском браке со своей беременной подружкой. Эта подружка усиленно тащила его под венец «ради будущего ребенка», парень же стремился доказать ей, что хоть муж, хоть просто отец — для ребенка никакой разницы. Ефим Петрович также хитроумно выманил парочку в вестибюль и доходчиво объяснил молодым людям, что алименты будущему папаше в случае крайней необходимости все равно придется выплачивать вне зависимости от штампа в паспорте. Если парень добровольно запишется в отцы — то никаких проблем с этим вообще не предусмотрено и фамилию можно дать отцовскую. Если же папаша начнет запираться — то дело решит экспертиза. Так мимо Андрея проплыла еще сотня баксов. Словом, в течение следующей недели новенький продолжал все еще вкусно кушать, но уже мало зарабатывать. В этот период сослуживцы пытались поразить рецепторы Андрея запахами мобильной пиццы, передвижного салата «цезарь» и прочим ассортиментом службы доставки еды. Кое-кто даже решился на «моривасэ мацу сашими». И съел. Из принципа. Причем ближе к вечеру долго отсутствовал на рабочем месте. По причине обнаружившейся непривычности организма к такого рода пище. Больше всего травмировало, что все эти совершенно не имевшие никакого действия на Андрея изыски стоили намного дороже столовских сосисок.

Через месяц, когда все уже находились на грани нервного срыва, за сверхурочные усилия юристам последовало малое вознаграждение: владелец конторы решительно отказал новенькому в каких-либо средствах помимо оклада в $300. Андрей расстроился. Юристы тихо торжествовали.

— Ну вот, теперь накроются нашему гурману зразы с печенкой и черничные торты! — тихо шептались служители Фемиды.

Меж тем супруга Андрея не сдавалась. Рацион его, конечно, претерпел изменения в связи со снижением заработка. Но по аппетитности запах дешевых в производстве картошки с селедкой и спагетти карбонара по-прежнему мало уступал стейку из рыбы-меч на гриле.

Мучения продолжались еще месяц. В ход уже пошли макароны по-флотски и банальный рис с маслом. Наконец Андрей не выдержал и решил, что «что-то ему на этом месте не везет», и собрал вещи. Последней он упаковал микроволновку.

— Ну ты не расстраивайся, может, найдешь еще хорошую работу, — притворно утешали его юристы.

— В конце концов, при такой жене-мастерице никогда с голоду не помрешь. Она хоть из топора кашу сварит.

— Да, да, — вяло соглашался Андрей.

Увольнение гурмана праздновали дружно и широко: к столу были поданы демократичные хот-доги из дальнего ларька, плюшки с маком из столовой и даже вино.

— Мы едим для того, чтобы жить, а не живем для того, чтобы есть, — провозгласил раскрасневшийся Ефим Петрович.

— Вот именно! Как говорят англичане: обжора роет себе могилу своими зубами! — поддержал коллектив.

— За пищу духовную! — поднял тост Юрий Викторович.

Наконец вечеринка закончилась, и Танька отправилась в книжный магазин за этой самой духовной пищей. Бродя среди стеллажей в поисках очередного шедевра Мураками, она случайно наткнулась на репринтное издание книжки Молоховец. Она еще сама не понимала, зачем это делает, но книжку купила. Вечером она уже пыталась приготовить гурьевскую кашу. Как ни странно, получилось. Даже захотелось состряпать что-нибудь эдакое на завтра и принести на работу. Однако, вздохнув и вспомнив о нелегкой судьбе Андрюхи, Таня от замысла отказалась. Но не похвастаться сделанным открытием о том, какой может быть домашняя пища, Танюша тоже не могла. Теперь она стала ярой поклонницей приемов гостей по воскресеньям. Она еще не знает, что побывавшие у нее в гостях мужчины начали дарить своим вторым половинам книжку Молоховец, и не представляет, насколько это для нее опасно.