Книга Ошибка генерала Жукова - Илья Мощанский

29 ноября, опять же согласно мемуарам А. М. Василевского, командующий Западным фронтом, доложив обстановку Верховному главнокомандующему, попросил его отдать приказ о начале контрнаступления. Свое предложение генерал Жуков обосновывал так: «Противник истощен. Но если мы сейчас не ликвидируем опасные вражеские вклинения, немцы смогут подкрепить свои войска в районе Москвы крупными резервами за счет северной и южной группировок своих войск, и тогда положение может серьезно осложниться. И. В. Сталин сказал, что он посоветуется с Генеральным штабом»[14]. По указанию Жукова начальник штаба Западного фронта генерал-лейтенант В. Д. Соколовский позвонил начальнику Генштаба по тому же вопросу.

30 ноября генерал армии Г. К. Жуков прислал в Генштаб план контр-наступления Западного фронта и попросил генерал-лейтенанта А. М. Василевского «срочно доложить его народному комиссару обороны тов. Сталину и дать директиву, чтобы можно было приступить к операции, иначе можно запоздать с подготовкой»[15]. К этому прилагалась объяснительная записка за подписями Г. К. Жукова, члена Военного совета фронта Н. A. Булганина, начальника штаба фронта В. Д. Соколовского и план-карта. Подобный документ, но уже по указанию Ставки и Генштаба, несколько позже был быстро составлен и штабом Юго-Западного фронта. После их рассмотрения Ставка пришла к выводу, что кроме Западного и Юго-Западного фронтов (в тот момент Юго-Западный фронт входил в состав Юго-Западного направления, а должности командующего в межфронтовом и фронтовом объединениях совмещал Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко) к планируемой операции необходимо еще и привлечь войска Калининского фронта (командующий генерал-полковник И. С. Конев, член Военного совета корпусной комиссар Д. С. Леонов, начальник штаба полковник А. А. Кацнельсон).

1 декабря план Военного совета Западного фронта был утвержден Ставкой. Накануне были рассмотрены соображения Военного совета Юго-Западного фронта. В 3 часа 30 минут утра в штаб Калининского фронта была направлена очередная директива Ставки № 005292, а менее чем через час исполняющий обязанности начальника Генштаба генерал-лейтенант А. М. Василевский уже обсуждал с комфронта генерал-полковником И. С. Коневым аспекты предстоящей наступательной операции. По воспоминаниям Василевского, командующий, ссылаясь на отсутствие у него танков и нехватку сил, предлагал вместо оказания помощи Западному фронту провести местную операцию по овладению городом Калинин (Тверь). С подобным заявлением нельзя было согласиться, так как оно преследовало только свои собственные локальные интересы, выгодные в первую очередь командованию фронта, и шло вразрез с общей целью.

В немалой степени подобное поведение комфронта было связано с содержанием последней директивы, весьма критично оценивавшей боевые успехи войск Калининского фронта. В ней указывалось, что частые атаки на различных направлениях, предпринятые войсками фронта 27–29 ноября, были неэффективны. Фронту, согласно директиве, приказывалось, сосредоточив ударную группировку, в течение двух-трех дней нанести удар южнее города Калинина на Тургиново, чтобы содействовать уничтожению клинской группировки врага войсками 1-й ударной армии генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова. Командующему фронтом И. С. Коневу рекомендовалось использовать для этой цели пять наиболее боеспособных дивизий, мотобригаду, основную часть артиллерии резерва Главного командования, все реактивно-артиллерийские системы и танки.

Автор приводит вышеописанную информацию для того, чтобы показать, как в считанные часы с немалой долей импровизации складывался план одной из наиболее значимых наступательных операций Великой Отечественной войны.

И Василевский, и Конев знали, что войска Калининского фронта не имели общего численного превосходства над противостоящей нашей группировке 9-й полевой армией вермахта. Но Калининский фронт занимал исключительно выгодное оперативное положение по отношению к подлежащей разгрому северной группировке противника и мог оказать войскам Западного фронта существенную помощь в решении этой задачи. Именно поэтому, услышав возражения Конева, обычно вежливый и тактичный, как и положено штабисту, генерал-лейтенант А. М. Василевский не стал маневрировать и перешел в разговоре на требовательно-официальный тон:

«Товарищ командующий! Известны ли вам события под Ростовом? Сорвать наступление немцев на Москву и тем самым спасти не только Москву, но и положить начало серьезному разгрому противника можно лишь активными действиями с решительной целью. Если мы этого не сделаем в ближайшие дни, то будет поздно. Калининский фронт, занимая исключительно выгодное оперативное положение для этой цели, не может быть в стороне от этого. Вы обязаны собрать буквально все для того, чтобы ударить по врагу, а он против вас слаб (?). И, поверьте, успех будет обеспечен. Товарищ Сталин разрешил немедленно перебросить вам для этой цели еще одну, 262-ю стрелковую дивизию Северо-Западного фронта. Она начинает погрузку сегодня в 18.00. Дивизия имеет в своем составе свыше 9 тыс. человек и неплохо вооружена. Ставка Верховного Главнокомандования считает не только возможным, но и необходимым снять с фронта и сосредоточить для этого удара указанные мной дивизии. Мне непонятно ваше заявление, что все эти дивизии имеют в своем составе 2–3 тыс. человек. Передо мной донесение вашего штаба, полученное 24 ноября 1941 года, по которому 246-я стрелковая дивизия имеет 6 тыс. 800 человек, 119-я — 7200, 252-я — 6000 и т. д. Если в этих дивизиях, как вы заявили, действительно слаба артиллерия, то вы сможете усилить их за счет артполков Резерва Главного Командования, которых вы имеете 9. По вопросу о танках буду докладывать Верховному. Ответ дадим позднее…»

После этого началось конкретное обсуждение предлагаемой Ставкой операции. Генерал-полковник И. С. Конев, прося все же усилить его фронт, заверил, что будет действовать так, как требует Ставка, нанося удар на Тургиново с целью «обязательно прорвать оборону и выйти в тыл противнику»[16].

Ставка была крайне озабочена обеспечением точного выполнения этого приказа, а Калининский фронт получил из резерва Ставки два отдельных танковых батальона, также в его состав из войск Западного фронта передавалась правофланговая дивизия 30-й армии.

Для поддержки всей операции с воздуха кроме ВВС фронтов предусматривалось привлечь авиацию МЗО, МВО, ПВО Москвы, а также дальнебомбардировочную и две резервные авиагруппы.

Суть замысла контрнаступления сводилась к тому, чтобы ударами правого и левого крыльев Западного фронта во взаимодействии с Калининским и Юго-Западным фронтами разгромить главные группировки врага, стремившиеся охватить Москву с севера и юга. Основная роль при этом отводилась войскам Западного фронта.

Что же представлял собой сам «Жуковский» план контрнаступления? Во-первых, карту масштаба 1:200 000, на которой красным карандашом были изображены полосы наступления и стрелы направлений ударов армий Западного фронта, проведенные на глубину до 60 км к северу от Москвы и около 100 км — к югу от нее.