Книга Четыре норвежских конунга на Руси - Татьяна Джаксон

II. «Обзор саг о норвежских конунгах»:

И когда ему было 12 лет, случилось так, что однажды на торгу он узнал в руке у человека топор, который был у Торольва, и начал расспрашивать, как к нему попал этот топор, и понял по ответам, что это был и топор его воспитателя и его убийца, и взял тот топор у него из руки, и убил того, кто до этого им владел, и отомстил так за своего воспитателя. А там была большая неприкосновенность человека и большая плата за убийство человека, и принял он решение бежать к княгине под ее защиту. И поскольку это сочли делом энергичным для человека двенадцати лет от роду, а месть его справедливой, то тогда помиловал его конунг, и стала с тех пор расти его известность, а также уважение и всякий почет [Agrip, к. 17].

III. «Сага об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда (А):

Случилось так однажды, что Олав ушел из своей комнаты, и с ним его брат по воспитанию, без ведома Сигурда, своего родича. Они ушли однако тайно и шли по какой-то улице. И там узнал Олав перед собой своего недруга, того, который убил 6 лет назад его воспитателя у него на глазах, а затем продал его самого в неволю и рабство, и когда он увидел его, стал он лицом, как кровь, и очень подавлен, и его сильно взволновало это зрелище. Повернул он тогда быстро назад и вернулся домой, в свою комнату. А несколько позднее пришел туда Сигурд с торга, и когда он увидел Олава, своего родича, в гневе, то спросил Олава, что с ним. Он говорит, какая тому была причина, и просил его оказать ему поддержку, чтобы отомстить за своего воспитателя, «такое горе этот человек причинил мне и многократное бесчестье, – что хочу я теперь отомстить за своего воспитателя». Сигурд говорит, что он хочет оказать ему помощь, вот поднимаются они и идут с большим отрядом людей, и вел Олав к торгу. И когда Олав видит этого человека, берут они его и выводят за город. И затем выступает вперед этот юный мальчик Олав и собирается теперь отомстить за своего воспитателя. Дали ему тогда в руки большой широкий топор, чтобы зарубить этого человека. Олаву было тогда 9 лет. Затем замахивается Олав топором и ударяет человека по шее и отрубает ему голову, и это считается славным ударом для такого юного человека [О. Тг. OddrA, к. 8].

IV Снорри Стурлусон, «Круг земной»:

Олав Трюггвасон был однажды на торгу. Там было очень много народа. Там он узнал Клеркона, который убил его воспитателя Торольва Вшивая Борода. У Олава был в руке маленький топор, и он ударил им Клеркона по голове так, что разрубил ему мозг; тотчас же побежал домой и сказал Сигурду, своему родичу, а Сигурд сразу же отвел Олава в покои княгини и рассказывает ей новости. Ее звали Аллогия. Сигурд попросил ее помочь мальчику. Она отвечала, глядя на мальчика, что нельзя убивать такого красивого мальчика, велела позвать к себе людей в полном вооружении. В Хольмгарде была такая великая неприкосновенность мира, что там были законы, что убить следует всякого, кто убьет неосужденного человека. Бросился весь народ, по обычаю своему и законам, бежать, куда скрылся мальчик. Говорили, что он во дворе княгини, и что там отряд людей в полном вооружении. Сказали об этом конунгу. Пошел он тогда туда со своей дружиной и не хотел, чтобы они бились. Устроил он тогда мир, а затем и соглашение. Назначил конунг виру, а княгиня заплатила. С тех пор был Олав у княгини, и она его очень любила. [... ] Олаву было девять лет, когда он приехал в Гардарики, и пробыл он там у конунга Вальдамара еще девять лет [б. Тг. Hkr., к. 7 (fF, XXVI, 231-232)].

V «Большая сага об Олаве Трюггвасоне»:

Случилось однажды, что Олав Трюггвасон стоял на торгу. Там было очень много народа, там он узнал Клеркона, который убил его воспитателя Торольва Вшивая Борода. У Олава был в руке маленький топор, он подошел к Клеркону и ударил его топором по голове так, что разрубил ему мозг; тотчас же побежал Олав домой и сказал Сигурду, своему родичу. А Сигурд сразу же отвел его в покои княгини Аллогии и рассказал ей новости, и попросил ее помочь мальчику. Она поглядела на мальчика и сказала, что не следует убивать такого красивого мальчика, велела она тогда всем своим людям прийти туда в полном вооружении. В Хольмгарде была такая великая неприкосновенность мира, что следовало убить всякого, кто убьет неосужденного человека. Вот бросился весь народ, по обычаю своему и законам, бежать за Олавом, куда он скрылся. Хотели они лишить его жизни, как требовал закон; говорили, что он во дворе княгини, и что там построен отряд людей в полном вооружении, чтобы охранять его. Затем это дошло до конунга. Пошел он тогда быстро туда со своей дружиной и не хотел, чтобы они бились. Устроил он тогда мир, а затем и соглашение. Назначил конунг виру за убийство, а княгиня заплатила. С тех пор был Олав у княгини [...] Пробыл Олав там девять лет в Гардарики у конунга Вальдамара [О. Тг. en mesta, к. 46].

Итак, согласно «Истории Норвегии», Олава представили королю, который его усыновил; по «Обзору», – месть сочли справедливой, и конунг помиловал Олава; в саге Одда – юному Олаву дали отряд, сами пошли с ним и сочли удар его славным; а в «Круге земном» и «Большой саге» – конунг, чтобы избежать столкновения между народом, желающим мести по закону о неприкосновенности мира, и отрядом, вызванным княгиней, назначил виру, а княгиня заплатила.

В своде королевских саг «Гнилая кожа» содержится аналогичный рассказ из детства будущего норвежского конунга Магнуса Доброго. Действие вновь происходит в Гардарики, только относится к несколько более позднему времени. Согласно целому ряду источников, конунг Олав Харальдссон (Святой), покидая Гардарики, где он несколько месяцев пользовался гостеприимством конунга Ярицлейва (князя Ярослава Мудрого) и его жены Ингигерд, оставляет им на воспитание своего малолетнего сына Магнуса. Это известие датируется концом 1029 г., и Магнусу к этому времени – около шести лет (дата его рождения, согласно исландским анналам, – 1023 или 1024 г.). «Гнилая кожа» и «Хульда» (рукопись XIV в., представляющая собой компиляцию «Гнилой кожи» и «Круга земного»), однако, содержат противоречащий всем остальным источникам (явно вымышленный, как полагает Е. А. Рыдзевская) рассказ о ссоре между Ярицлейвом и Ингигерд и примирении, достигнутом лишь в результате приглашения для воспитания при дворе Ярицлейва («потому что тот ниже, кто воспитывает ребенка другого», – говорит Ингигерд) незаконного сына конунга Олава – Магнуса. Непосредственно за сообщением о том, что Магнус, с согласия его отца, был доставлен в Гардарики и воспитан у конунга Ярицлейва среди дружины и с не меньшей любовью, чем их (Ярослава и Ингигерд) сыновья, следует в «Гнилой коже», равно как и в восходящей к ней «Хульде», такой текст:

Часто забавлялся он в палате конунга и был с самого начала искусен во многих играх и упражнениях. Он ходил на руках по столам с большим проворством... Один дружинник, довольно пожилой, невзлюбил его, и однажды, когда мальчик шел по столам и подошел к тому дружиннику, то подставил тот ему руку и свалил его со стола, и заявил, что не хочет его присутствия... И в тот же самый вечер, когда конунг ушел спать, мальчик был снова в палате, и когда дружинники еще сидели там и пили, тогда подошел Магнус к тому дружиннику и держал в руке маленький топор, и нанес он дружиннику смертельный удар. Некоторые его товарищи хотели тотчас взять мальчика и убить его и так отомстить за того дружинника, а некоторые воспротивились и хотели испытать, как сильно конунг любит его. [Конунгу сообщили о происшедшем.] «Королевская работа, приемыш, – говорит он и рассмеялся. – Я заплачу за тебя виру». Затем договаривается конунг с родичами убитого и тотчас выплачивает виру. А Магнус находится в дружине конунга и воспитывается с большой любовью... [Msk., 2–3].