Книга Фантомные боли - Лариса Голубева

– Воля ваша.

Николай встал и включил музыку. Тихо зазвучала «Кармина Бурана» Орфа.

– Эта музыка помогает мне настроиться на нужную волну. Сейчас вы будете делать то, что я вам буду говорить. После каждого действия вы должны смотреть на меня через эту рамку. Это очень важно. Вам понятно?

– Да.

– Возьмите фотографию Алексея и вашу и сложите их лицом к лицу.

Марина сложила фотографии вместе и после этого стала смотреть через рамку на Николая, который уже вовсе не казался ей милым, добродушным толстячком, с кем она беседовала несколько минут назад.

Как будто сквозь пелену, Марина услышала голос Николая.

– Теперь вставьте эту красную нить в иголку, проткните иглой каждый из четырёх углов, не задевая изображения, каждый раз закрепляя нить узлом.

Марина занервничала, пальцы стали плохо её слушаться, и в какой-то момент она даже уколола палец до крови. Наконец ей удалось скрепить красной нитью первый угол.

Выполнив задачу, она снова стала смотреть на Николая через рамку. Его внешность стала меняться на глазах, – лицо приобрело землистый оттенок, а щёки ввалились.

– Произносите за мной. – Услышала Марина. – Вяжу раба Божьего Алексея с рабой Божьей Мариной узами неразрывными. Аминь!»

Марина повторила за Николаем: «Вяжу раба Божьего Алексея с рабой Божьей Мариной узами неразрывными. Аминь!»

– Теперь следующий угол, – приказал Николай.

Музыка зазвучала чуть громче.

Марина завязала нить на следующем углу, повторяя мантру, и посмотрела на Николая.

Его нос из круглой деревенской «картошки» превратился в хищный острый нос с горбинкой.

Тем временем Марина завязала третий узел и вновь, как было велено, посмотрела на Николая. Его глаза превратились в пустые глазницы, откуда заструился зловещий красноватый свет.

Марина завязала последний узел и, с трудом преодолев страх, снова посмотрела на Николая. Её взгляд упал на руки Николая, его пухленькие короткие пальцы превратились в длинные и костлявые, из которых, как лезвие из ножа с пружиной, стали выстреливать один за другим острые когти.

Музыка зазвучала так громко, что, казалось, ещё чуть-чуть – и лопнут барабанные перепонки.

– Открой конверт, – произнёс Николай.

Марина послушно открыла конверт.

Николай просунул руку в рамку, когтем проткнул фотографии и положил их в конверт.

– Теперь зажги свечу и запечатай конверт воском, – сказал он.

Марина перевернула горящую свечу, воск накапал на конверт и застыл.

– Повторяй за мной. Запечатываю раба Божьего Алексея с рабой Божьей Мариной от глаза злого, от умысла недоброго, от отворота холодного.

Марина повторила заклинание, как под гипнозом.

Пространство внутри рамки вдруг превратилось в полупрозрачное зеркало.

– А теперь полюбуйся на себя, – торжествующе сказал Николай.

Марина увидела своё отражение, – на неё смотрела смертельно бледная женщина с седыми спутанными волосами, обескровленными губами, такая, что в гроб краше кладут.

Марина вскрикнула и потеряла сознание.

Когда Марина очнулась, Николай, снова добродушный и кругленький, суетился вокруг неё и опрыскивал из пульверизатора для цветов.

– Ну что же вы, милочка, так разнервничались, – елейно произнёс Николай. – Мы с вами только в начале пути, а вы так реагируете. Во-о-о-от, вам уже получше?

– А что со мной? – спросила Марина.

– Уже ничего. Вам стало плохо. Может быть, душновато тут у меня.

На столе, кроме конверта и фотографии Леры, уже ничего не было.

– На сегодня мы с вами закончили, – сказал Николай. – Вот, возьмите конверт и дома спрячьте его в укромном местечке. А эту фотографию сложите в другом месте. Она нам понадобится, но позже.

Николай протянул Марине флакон с жидкостью.

– По две-три капли добавляйте Алексею в чай, там, в кофе. Никакого привкуса здесь нет. Надолго он приезжает?

– На десять дней.

– Достаточно, чтобы запустить процесс.

Марина встала, положила конверт, флакон и фотографию в сумку.

– Ну, я с вами прощаюсь, но только на сегодня, – сказал Николай. – Свяжитесь со мной после отъезда этого вашего Алексея. Ну а если что-то срочное, то звоните, конечно.

Марина уже хотела поблагодарить Николая, но тот её прервал:

– Благодарить тут не принято.

* * *

В аэропорту, как обычно, царила суета. Орали младенцы, канючили дети постарше, пара сенильных стариков с умилением смотрела на табло с расписанием рейсов. Время от времени они незлобиво переговаривались, судя по всему, спор вышел из-за пункта назначения.

Алексей сдал багаж и подошёл к Лере, что стояла неподалёку.

– Народу-то! Вроде ещё и не сезон, – сказала Лера.

– Да, пожалуй, пойду уже на паспортный контроль, а то там тоже очередь может быть, – ответил Алексей и приготовил паспорт и посадочный талон.

Тренькнул мобильный Алексея. Он посмотрел на экран, стараясь не показывать эмоций.

– Кто это тебя разыскивает? – спросила Лера.

– Да тарифы всё шлют. Затрахали уже.

– Ты сразу сообщи, как долетишь. А вечером я тебе позвоню.

– Да, конечно.

Снова протренькала смска.

– Хорошо, что у меня самый примитивный телефон, – никаких тебе тарифов по смске, – сказала Лера.

– Тебе навороченный телефон ни к чему, – ответил Алексей, глядя на экран. – Ты же не любишь все эти прикольные игрушки. Прогресс – это для умственно продвинутых. Ну ладно, ладно, шучу.

– Не всем же быть Эйнштейнами, как некоторые.

– Ты езжай домой уже, не жди. – Алексей чмокнул Леру в щёку.

– Ладно, счастливого пути. Как договорились, я позвоню вечером.

– Ну всё. Я пошёл. Пока.

Лера встала поодаль. Она уже собиралась идти на парковку, как вдруг увидела, что её муж кому-то звонит по мобильному и чему-то улыбается. Через секунду он пропал из виду.

* * *

Москва встретила Алексея, как обычно, рыбьими глазами таможенника на паспортном контроле, свинцовым небом и матерящимися соотечественниками.

Алексей вышел из зала прилёта, сел в такси и сразу набрал телефон Марины.

– Марин, привет! Это я. Да, уже в Москве. В такси. Очень надеюсь тебя сегодня увидеть. Ничего, я не устал! Не выдумывай. Во сколько? После восьми в любое время. Жду.

Алексей мечтательно улыбнулся.