Книга За семью печатями-2 - Иоанна Хмелевская

И не говори, что я тебе не нравлюсь.

— Ещё как скажу!

— А все потому, что дурак. Сам не знаешь, что для тебя лучше. Зато я знаю. И ты будешь делать, как я велю, ты ведь жизни не видел, так что слушайся тех, кто соображает. А насчёт свадьбы, чтобы помнил — вот закончу платье свадебное, там только отделка осталась, и идём к венцу! Понятно? И никаких отговорок!

Девушка умолкла, очень довольная собой, а у Тадеуша волосы поднялись дыбом от ужаса. Боженка точно спятила, иначе с чего вдруг стала бы в качестве аргументов приводить угрозы и такие глупые доводы, как свадебное платье и общий дом? И эта её главная установка: так следует поступать с глупыми мужиками, ведь они сами не знают, в чем их счастье. А вот она знает: сначала за галстук затащит неразумного телёнка к алтарю, а уж потом останется лишь хорошенько его кормить и держать на коротком поводке.

Спятила Боженка или всегда придерживалась таких взглядов, только он не замечал, — значения не имеет, в любом случае теперь следует держаться от неё подальше. Из дома надо съезжать, другого выхода нет. Денег хватит — конечно, не купить квартиру, но снять на какое-то время. Подзаработать не мешало бы, кореш и в самом деле предлагает выгодную халтуру, но раз уж ему доверили поиски драгоценного портфеля Карпинского, придётся отказаться.

Просьба Эльжбеты важнее любой халтуры.

Значит, так — с Беженкой покончить раз и навсегда, независимо от того, усилится её паранойя или немного уменьшится. И обязательно переговорить с матерью и отчимом.

* * *

Пани Богуслава вернулась домой в жутком настроении: из попытки срочно оформить на работе Отпуск ничего не вышло. При виде кучи гостей, которых она в эту пору никак не ожидала, настроение ничуть не улучшилось. Правда, гости поспешили заверить, что уже пообедали и вообще в такую жару — никакого аппетита, но это отнюдь не смягчило сердца Богуси. И только новая замечательная дверь шкафа в прихожей, свободно открывающаяся и закрывающаяся, её крепкие петли и блестящая поверхность немного уменьшили раздражение. От сердца малость отлегло. Хоть и осточертело присутствие в доме посторонних, польза от них несомненная: сначала чердачный люк, теперь вот дверца шкафа. Только зачем опять припёрлись такой толпой? Вполне бы хватило Хенрика с Тадеушем. Так нет, Эльжбета вцепилась в них, как репей в собачий хвост, а теперь ещё и эта паршивая Крыся повадилась таскаться.

Бросив на Крысю злобный взгляд, Богуся с удовольствием отметила: что-то эта язва неважно выглядит, как-то потускнела и осунулась, теперь уж её красоткой не назовёшь. А шурина не видать. Лучше бы он пришёл — единственный приятный человек из всей этой компании.

— А где же пан Зыгмусь? — вырвалось у хозяйки, прежде чем она успела одуматься. И сделала неловкую попытку скрыть неуместное любопытство:

— Раз уж всегда приходите всем семейством, почему же сегодня так скромно?

У Кристины ёкнуло сердце — так она и знала!

Однако нашла в себе силы спокойно пояснить:

— Занят чем-то. Вчера весь вечер только и бубнил — не допустит, мол, чтобы пани Богуся свой талант в землю зарывала. Должно быть, какая-то идея пришла в голову, с самого утра исчез. Сказал только — или заскочит к вам, или позвонит.

— А Крыся что такое принесла? Опять деликатес для свиней?

— Э-э… кажется, блинчики. Во всяком случае, задумала именно блинчики, а вот что получилось — не знаю. Потому и принесла. Сомнения у меня.

Кристина и без того путалась в объяснениях, а тут ещё за спиной пани Богуславы появилась Эльжбета и принялась делать какие-то непонятные знаки, причём их экспансивность в равной мере могла означать как радостное, так и нехорошее известие, но в любом случае — весьма важное. Пытаясь одним глазом косить на падчерицу, а вторым на изделие своих рук, Кристина неловко переминалась на месте, пока хозяйка не положила конец этой сцене:

— Может, все-таки покажете?

С облегчением шмякнув на кухонный стол принесённый свёрток, Кристина поспешила его развернуть. Взорам собравшихся предстала тарелка с горкой блинов среднего размера неопределённой окраски — зеленовато-желтоватой.

Богуся сначала внимательно обозрела новое произведение Кристины, затем, подняв тарелку к носу, обнюхала и лишь после этого отважилась отщипнуть кусочек, тщательно разжевать и не торопясь проглотить. Бросив на Кристину какой-то странный взгляд, отщипнула второй кусочек и тоже проглотила.

— Укропчик, — сурово вынесла она вердикт. — И сыр. Чего ещё намешала?

Поскольку Эльжбета перестала подавать таинственные сигналы и тоже приблизилась к столу, Кристина смогла сосредоточиться и дать исчерпывающие показания:

— Обезжиренное молоко, яйца, натёртая сухая булка, немного укропа и очень много тёртого сыра.

Жуткая вещь получилась? В горячем виде они были вкуснее. Правда, масла извела полбутылки, я на масле жарила…

Если Эльжбета и изумилась при виде зеленоватого творения мачехи, то сумела не показать удивления. Хозяйка же удовлетворённо заметила:

— Ах, на масле… Понятно, понятно…

Разумеется, эта дура в жизни не слыхала, что блины следует жарить на сковородке, смазывая её кусочком свиного сала на вилке, тогда блины получаются красивыми, и экономно, и для здоровья полезнее. Хотя вышло вполне съедобно, ничего не скажешь, даже удивительно, что и эта лахудра в состоянии смастерить что-то путное. Разумеется, совет Богуси чего-то стоит, но о блинах не было разговора. Ладно, так и быть, похвалит, все равно ведь сама испечёт не в пример лучше.

— Очень неплохо получилось, — наконец снисходительно одобрила хозяйка. — И даже не слишком дорого. Вот что значит прислушаться к добрым советам!

Кристина прямо расцвела. Эльжбета тоже отщипнула, попробовала и была приятно поражена. Не удержавшись, она воскликнула:

— Слушай, Крыха, а ведь и правда вкусно!

Богуся не утерпела, чтобы не сделать замечания, а главное, оставить за собой последнее слово:

— К таким блинам непременно требуется… ну да я тебе потом скажу, что именно требуется. А в общем, Кристина права — блины надо есть горячими.

— Конечно, горячими! — подхватила обрадованная Кристина. — Я тоже подумала, уж пани Богуслава непременно мне что-то посоветует, самой никогда не сообразить, и пытаться нечего. Моя фантазия дальше салатов не идёт.

Однако сегодня пани Богуслава была сама снисходительность.

— И салат — хорошее дело, — одобрила она. — Помидоры, лучок, майоран или перец…

Перечисляя составные части салата, Богуся жевала очередной кусок блина, на ходу обдумывая усовершенствование блюда. Тут открывались широкие перспективы для экспериментирования, уж она не упустит такие возможности. И спохватилась — с чего это она так разоткровенничалась? Нечего им знать о её рецептах, перебьются. А Кристинины блины можно будет подать гостям в качестве перекуса, к ним пивко, обойдутся сегодня и без обеда.