Книга Карл XII, или Пять пуль для короля - Борис Григорьев

Нет, Вы поступаете неправильно.

Это еще надо доказать.

Да, и я это докажу.

Послушаем!

Потому что хотят противиться Богу.

Ну-ну-ну! Если бы я мог жить, как хотел, какой мне от этого ущерб?

В таком случае теряется награда Царства Небесного за все усилия.

Боже сохрани нас от такого несчастья! Должен ли я поверить, что запрет жить так, как я хочу, является законом Бога? :

Во всяком случае, должно в это верить.

Где же мне найти совет о том, как устроить свою жизнь?

В словах Господа Бога.

Слова Господни — широкое понятие. Не может ли господин указать на конкретное место?

В Библии.

Трудно все-таки узнать, по каким законам должно жить. Если я открою Библию, я наткнусь на историю о Каине, убившем Авеля, или на Иуду, предавшего Христа, или на евреев, забросавших камнями Стефания. Поскольку это не годится как пример для построения своей жизни, я хотел бы узнать, какую часть слова Божьего должно взять для этого.

Указания Бога.

Но где же найти их?

В десяти его заповедях.

Я всегда слышал, что никто эти заповеди строго не соблюдает. Какой совет даст мне господин, чтобы я мог быть счастливым?

Попросить Бога о прощении.

Разве Бог обязан меня прощать?

Нет.

Как же мне добиться прощения?

Только из милости и милосердия.

Из-за кого Бог должен быть милостивым и милосердным?

Из-за Сына Божьего.

Кто этот Сын Божий и как его имя?

Иисус Христос.

Что такое он сделал, что стал дорог Богу?

Он страдал за нас.

Это утешительный и хороший ответ. Я буду делать свою жизнь согласно учению господина и пожелаю ему в этом деле победы надо мной.

21 июня 1689 г., Карлберг.

Какое самое заветное желание, господин?

Мне хотелось бы иметь счастье однажды сопровождать папу в поход.

27 июля 1689 г., Карлберг.

Пристойно ли сидеть и беседовать о старых императорах и отмечать каждую их ошибку?

Это вполне пристойно, чтобы потомки имели пример: плохие дела — для предупреждения, добрые — для подражания. Если вы спросите: зачем? Затем, чтобы сойти в могилу с честью и славой».

Обращает на себя внимание наличие у семилетнего мальчика самостоятельности мышления и уверенности в своих взглядах на непростые законы бытия. Во всех этих диалогах неизменным победителем оказывался ученик — этого хотел и сам учитель. Многие историки позже считали, что Норкопенсис, таким образом, привил Карлу чувство излишней самоуверенности и непогрешимости, которое сыграло потом роковую роль в его жизни. Возможно, что они правы, но ведь устами ученика глаголили добро и справедливость, говорит Лильегрен, а это с любой точки зрения было вполне педагогично.

Проблем перегрузки учеников в то время не существовало, и уже в этом раннем возрасте Карл стал вникать в учение об управлении государством и тому подобное. Смена поколений в ту эпоху из-за низкой продолжительности жизни происходила быстрее, чем в наше время, поэтому к пятнадцати годам молодой человек должен был полностью сформироваться и отвечать за свои поступки.

Память у принца Карла была отменная: ему достаточно было один раз встретиться с человеком, чтобы много лет спустя вспомнить его и назвать по имени. Однажды, во время польского похода, он потерял свой личный, довольно сложный, шифр, но восстановил его по памяти и написал длинное шифрованное письмо фельдмаршалу Реншёльду (Реншильду).

Смерть находилась рядом с Карлом до конца его дней. Мать, маленькие братья, отец, учителя — все они один за другим на его глазах уходили из жизни. Первую потерю он пережил, когда в 1690 году ушел из жизни жизнерадостный и мудрый Линдшёльд, сын кузнеца, достигший в результате своего карьерного роста должности королевского советника и графского титула. Его заменил граф Нильс Юлленстольпе (Гюльденстольпе), бесцветная и слишком занятая другими делами фигура, не оставившая заметного следа в душе и голове своего подопечного. Гибкий царедворец, он не обладал необходимым мужеством противостоять своенравному ученику и старался больше подлаживаться под его желания, нежели указывать на его недостатки. Королева тогда возражала против назначения Юлленстольпе, но из-за своей преждевременной кончины не успела добиться своего.

Еще более болезненной для двенадцатилетнего Карла была смерть Нурденхъельма в 1694 году, умершего после восьмилетних учительских трудов. Для впечатлительного принца срок немалый — две трети жизни! Нурденхъельм был незаменим, хотя новый учитель, канцелярский советник Томас Пулюс (Полюс), делал все возможное, чтобы соответствовать ожиданиям скорбящего ученика. Пулюс, заслуженный человек, тихий, без всяких претензий, в конце концов снискал доверие и уважение Карла, о чем свидетельствовали посыпавшиеся на него позже милости, почести и награды. У Пулюса, однако, был один недостаток: он был слишком мягкий человек, и у него не всегда хватало твердости противостоять живым наклонностям мальчика. Поэтому новому учителю дали помощника, камергера барона Густава Крунхъельма, молодого, образованного и неглупого в целом человека.

Б. Лильегрен приводит характерный пример поведения Карла по отношению к учителям и использования им своего высокого положения. Как-то принц сидел в классной комнате и громко читал вслух. Наблюдавший за ним Г. Крунхъельм ненароком задремал, и тогда Карл подкрался к учителю и ударил его по лицу. Учитель, естественно, рассердился и отправился было жаловаться на ученика отцу. Принц сказал, что если тот наябедничает на него, то он взбучит его еще больше, когда станет королем. Крунхъельм развернулся и пошел обратно в класс.

А потом пришло время другого камергера, завладевшего принцем Карлом всецело и надолго. Это был генерал-лейтенант квартирмейстерской службы Карл Магнус Стюарт, с 1689 года приписанный ко двору наследника и с этого же года начавший преподавать ему математику, фортификацию и рисование. Интерес к этим предметам у мальчика был настолько живой и сильный, что учитель быстро и незаметно увлек его в дебри военного дела. К. М. Стюарт, потомок шотландского рода, служил мушкетером в гвардии английского короля Карла И, потом занимался фортификацией в Швеции под руководством известного Эрика Дальберга (последнего генерал-губернатора Лифляндии), потом учился на деньги короля Карла XI военным наукам в Германии. Это был человек необыкновенно даровитый и специалист высокого класса в своем деле. Фортификация — не такое уж «презентабельное» для военного человека ремесло, чтобы позволить ему выдвинулся в первые ряды военной элиты. К тому же Стюарт сравнительно рано ушел из жизни. Но он все-таки вошел в шведскую военную историю и запомнился в основном тем, что организовывал Копенгагенский десант в 1700 году и форсирование Двины год спустя.