Книга Романовы. Сбывшееся пророчество - Сара Блейк

Этой ночью Михаилу было не до сна. Он думал о многом. С одной стороны, его манила к себе депеша, дарующая долгожданное счастье. Оно было так близко! На расстоянии всего пары шагов. С другой же стороны, его не оставляли мысли о матери. Он понимал, что эти ее слова были вызваны лишь ее беспокойством о нем самом, о сыне ее родном. Не сказала бы она такого никогда, если бы не сомневалась в невесте царской глубоко и серьезно. Он понимал, как непросто матери говорить такие слова сыну своему, знал о муках и страданиях, перенесенных ею во время принятия такого решения. Разрывался Михаил. Между двумя женщинами разрывался. И не мог он выбирать между ними, ибо разные места они в его сердце занимали.

В ноябре 1623 года Хлоповы получили грамоту следующего содержания: «Великий государь не соизволяет взять в жены Марью, дочь Ивана Хлопова. Иван теперь должен один возвратиться в свою родовую вотчину – в Коломну. Марье же и впредь положено оставаться в Нижнем Новгороде, принимая тамошнее имение спасителя Руси Кузьмы Минина, некогда вымороченное в казну». Подписана грамота была самим Михаилом Романовым.

Неизвестно было Хлоповым, как дорого далась ему эта грамота, через какие муки душевные ему пройти довелось, чтобы подписать ее. Однако выполнить предписание государево они были обязаны.

Ничему не удивилась Марья, когда отец показал ей эту грамоту. Она уже давно смирилась с тем, что не быть ей вместе с любимым больше никогда. А в душе продолжала любить его нежной любовью. И знала, что любить его будет до последнего дня своего. Попрощалась она с отцом своим и села у камина. Желтые языки пламени нежно ласкали ее взгляд. Марья любовалась ими и думала о своей судьбе. Не о плохом думала, думала о хорошем. Вспоминала теплые денечки, приведенные подле милого своего, их прогулки под луной, его частые визиты к ней в терем… Ни на что она бы не променяла эти воспоминания. Слишком дороги они были ее сердцу. Весь смысл ее жизни заключался в них.

Тем временем о произошедшем стало известно отцу Михаила. Злость его взяла безграничная!

– Как ты мог допустить такое?! – кричал он ему. – Ты неужели не помнишь, как плакался мне о том, что не быть тебе счастливым в этой жизни без Марьюшки твоей? Что она тебе судьбою предназначена и никого другого подле себя ты видеть не сможешь? Сколько сил я приложил к тому, чтоб расследование провести и всех на чистую воду вывести! И вот она, благодарность твоя великодушная? Не сын ты мне более. Не может мой сын быть таким малодушным.

И сделалось Михаилу еще хуже на душе от услышанного. Но поправить уже ничего было невозможно. Марья уже получила горькую грамоту. Слово Марфы снова верх взяло.

И не только в этот раз. Позднее, в 1624 году, по подсказке Евникии Марфа женила сына на дочери знатного и зажиточного князя Владимира Тимофеевича Долгорукого – Марии.

Празднование пришлось как раз на Новый год, на Рождество Богородицы (тогда этот праздник справлялся в сентябре). Михаил шел под венец под руку с Марией. Да не с той Марией, с которой он так хотел под него идти. Свадьба была по-царски роскошной, но поспешной. И каково же было удивление Михаила, когда на следующий же день после того, как он сочетался с Марией семейными узами, он узнал, что ее постигла серьезная хворь.

Что-то неладное творилось в Доме Романовых. Болезнь Марии развивалась очень быстротечно, она почти сразу же слегла без сознания, а по прошествии трех месяцев и вовсе покинула мир земной. И снова по двору пошли слухи, что дева была испорчена злодеяниями различными.

Один Михаил, казалось, и не был вовсе удивлен. Он точно знал причину случившегося с Марией. И вовсе не злодеяния были тому виной, это было наказание Романовым за Марью Хлопову, за предательство, которое они ей учинили. Хотя не исключал он и того, что это могло быть отцовское проклятье – отец Филарет был не на шутку разозлен отказом Михаила от Марьи. Не думал он только о том, что дело здесь могло быть совершенно в другом. Позабыл он о Марине Мнишек, сына которой он так зверски казнил, боясь потерять престол. Не было ли все происходящее знаком того, что пророчество, произнесенное ею перед смертью, обретало силу и начинало сбываться? Так или иначе, Мария Долгорукая почила, и этого было уже не изменить.

Михаил Федорович снова остался один. С готовностью он встретил свое наказание – одиночество и был готов ему не сопротивляться. Пока спустя два года, в 1626 году, его снова скоропостижно не женили. Но на этот раз все проводилось под строгим присмотром отца Филарета. Он позаботился о том, чтобы третья царская невеста, дочь незнатных дворян Евдокия Стрешнева, попала в царский терем всего за три дня до свадьбы. Так он хотел избежать возможных черных козней, которые уже постигли обеих прежних государевых невест. Пышная и не очень веселая свадьба состоялась. И далее все пошло своим чередом.

Глава 6

Скорбящий призрак

Убитый горем царь Алексей, сын Михаила Романова, сменивший его на русском престоле, не находил себе места. Его любимой больше нет… Он не мог в это поверить. В его голове просто не укладывалось, как женщина, прожившая с ним до его сорокалетия и родившая ему тринадцать детей, могла его покинуть. Покинуть навсегда… Третьего марта 1669 года Марии Милославской не стало.

Она прожила с Алексеем двадцать лет. Алексей был крайне неординарным человеком, отличающимся от всех его предшественников. Но она всегда была рядом с ним.

Теперь ему нужно было жить дальше. Без нее, одному. Не мог он себе представить, как ему это удастся. Только глядел в серое небо, стоя у окна, и грустно улыбался своим мыслям.

– Смотри, какая погода гадкая. Приятная картина. Такая же, как у меня внутри, – промолвил, не оборачиваясь, Алексей сидящему позади него человеку, сложившему ногу на ногу.

Человек казался задумчивым. Но в то же время, возможно, он только хотел таким казаться. Это был близкий друг Алексея, Артамон Матвеев, который приехал поддержать Алексея в трудную минуту. Сам он был человеком тихим и спокойным по натуре, очень трудолюбивым. Алексей любил посещать Артамона, чем вызывал полное недоумение среди своих знатных сородичей. Чем этот совершенно незаурядный человек мог быть так интересен великому царю?

– Держу пари, что уже завтра будет солнечно. Как и в твоей душе через время. Мария была удивительной женщиной, но не стоит хоронить себя заживо. Я и моя семья скорбим вместе с тобой, в тяжелую минуту ты всегда можешь обратиться к нам за поддержкой. Однако жизнь переменчива, не забывай об этом. Плохое всегда сменяется хорошим, – отвечал Артамон.

Алексей промолчал. Подобные речи его возмущали. Как можно в такую минуту думать о том, что все переменится?! Не хотел он никаких перемен, он просто хотел, чтобы его жена была рядом с ним. Эта утрата была для него почти смертельной.

– Госпожа Гамильтон тоже здесь? – выждав паузу, спросил Алексей.

– К сожалению, Евдокия плохо себя чувствует, и не смогла приехать навестить тебя, но она просила передать тебе свои искренние соболезнования и пригласить посетить нашу скромную обитель.

– Я благодарен ей. Однако это позже. Прошу меня простить, но я хотел бы остаться в одиночестве. Разговоры сейчас для меня весьма обременительны, – поблагодарил Артамона Алексей и мягко попросил его удалиться. Алексею действительно нравилось общество этого человека, но сейчас его раздражал даже он. Каждым своим словом.