Книга Оружейный барон, или Римские каникулы Кремнева - Фридрих Незнанский

— А что случилось, товарищ лейтенант? — проворковала Настя. — Я что-то нарушила?

— Нет.

— Тогда в чем дело?

— Простая формальность. В городе объявлен план «перехват», и мы останавливаем все черные джипы.

Сердце Насти учащенно забилось.

Главное, чтобы он не захотел осмотреть машину. Хотя… даже в этом случае Насте ничего не грозит. Осмотреть машину — это еще не значит обыскивать рюкзак.

Настя заставила себя успокоиться. Она достала документы на машину и права и протянула все это гаишнику.

— Ловите террористов? — весело поинтересовалась Настя. — К счастью, я не собираюсь ничего взрывать, а стреляю по мужчинам исключительно глазами.

Гаишник посмотрел на нее поверх раскрытых прав и усмехнулся:

— Такими глазами, как у вас, любого мужчину можно убить наповал, — сказал он.

Комплимент был довольно остроумным, и услышать его из уст простого гаишника было довольно странно. Странно, но забавно. Усы у толстяка-гаишника так и топорщились. Как у какого-нибудь бразильского Дона Педро.

Глядя на него, Настя вдруг вспомнила анекдот, над которым когда-то смеялась до коликов. Она решила рассказать его гаишнику.

— Хотите анекдот?

Лейтенант промолчал, просматривая документы, и Настя, на которую вновь накатила волна благодушного настроения, расценила его молчание как знак согласия.

— Русская пара приехала но турпутевке в Бразилию, — начала она, сдерживая смех. — Муж поехал на рынок, а жена быстренько вызвала к себе в номер «бразильского жиголо». Она думала, что муж вернется через час, а он управился за полчаса. И вот муж входит в номер и видит немую картинку: на кровати лежит Дон Педро — черноусый, загорелый, мускулистый красавец. А рядом с ним — его голая жена, бледная, ненакрашенная, с обвисшей грудью и морщинистой шеей. Муж покраснел и подумал: «Боже, как перед Доном Педро-то неудобно!»

Настя запрокинула хорошенькую головку и рассмеялась чистым, звенящим смехом. Но гаишник лишь усмехнулся.

— Это вы к чему? — спросил он.

— К тому, что вы мне своими черными усами напомнили Дона Педро!

— Спасибо за комплимент. А теперь выйдите, пожалуйста, из машины. Я хочу осмотреть салон.

Улыбка покинула лицо Насти. Как же так? Она такая красивая и такая славная! Неужели ее обаяние не подействовало на этого амбала?

Тем временем противный гаишник сунул голову в салон и стал пристально его осматривать. И вдруг он спросил:

— Это ваш рюкзак?

Настя нервно сглотнула слюну и ответила:

— Раз он лежит у меня в машине, значит, мой.

— Ясно. — Гаишник помедлил еще несколько секунд, затем спросил: — А что в нем?

— Так, разная мелочь. А что?

— Будьте добры — откройте его, пожалуйста.

Внутри у Насти все похолодело.

— Это еще зачем? — спросила она дрогнувшим голосом.

— Откройте, — повторил гаишник и нахмурился.

Настя побледнела, но взяла себя в руки и пролепетала, еще надеясь спасти ситуацию:

— Товарищ лейтенант, если я что-то нарушила, я готова все исправить.

— Каким образом?

— У меня в сумочке лежит кошелек. Давайте решим все полюбовно…

Он выпрямился и пристально посмотрел Насте в глаза.

— Как прикажете понимать этот намек? Вы что, предлагаете мне взятку?

Настя рассеянно взмахнула ресницами. Вопрос лейтенанта совсем сбил ее с толку.

— Нет… — пролепетала она, не зная, что и сказать. — Вовсе нет.

— Тогда как вы собирались «решить проблему полюбовно»?

— Я… Вы… — Настя покраснела. Что за идиотские вопросы он задает? И почему он так на нее смотрит?

— Будьте добры, достаньте, пожалуйста, рюкзак!

На этот раз голос лейтенанта прозвучал холодно и жестко. Настя, почти не соображая, что делает, открыла заднюю дверцу и вытащила рюкзак.

— Поставьте на капот, — приказал гаишник.

Настя сделала, как он велел.

— А теперь — откройте!

Настя протянула онемевшую руку и, замирая от ужаса, ослабила стяжку рюкзака: Гаишник заглянул в рюкзак.

— Достаньте, пожалуйста, коробку, — попросил он.

Настя подчинилась.

— Что там у вас? — требовательно спросил гаишник.

— Я… не знаю.

— Но это ваша коробка?

— Д-да… То есть, нет.

— Тогда чья она?

— Понятия не имею.

— Откройте ее! — потребовал лейтенант.

Настя уцепилась дрожащими пальцами за край картонной крышки и медленно открыла коробку. Гаишник заглянул в коробку и сдвинул брови:

— Что в пластиковом пакете?

— Это… порошок, — ни жива, ни мертва, пробормотала Настя.

— Стиральный? — с холодной иронией осведомился гаишник. — Лет на восемь потянет.

И вдруг Настю взяла злость. Она поняла, что никакого плана «перехват» не было и в помине, а ее элементарно подставили! Развели, как последнюю лохушку!

Гаишник протянул руку к пакету, но Настя схватила его за рукав.

— Ну ты, козел! — пророкотала она, гневно сверкая глазами. — Ты хоть знаешь, с кем ты связался?

— Отпустите рукав, — спокойно потребовал гаишник.

— Мой муж — хозяин этого города, — подрагивающим от гнева голосом сказала Настя. — По воскресеньям он играет в футбол с мэром и генеральным прокурором России!

— Да хоть с президентом, — холодно отчеканил лейтенант и высвободил руку из ослабевших пальцев Насти. Затем поднес ко рту рацию, нажал кнопку и глухо проговорил в динамик:

— Первый, я второй. Тут у меня наркокурьер. Вызывайте группу.

— Понял вас, второй, — хрюкнула в ответ рация.

Настя закрыла лицо ладонями и медленно опустилась на землю. Плечи девушки затряслись, из-под ладоней послышались славленные рыдания.

8

Альберт Ситник был очень похож на брата. Такой же высокий, лощеный, с красными губами и лысоватым лбом. Однако, в отличие от Марка, ничего слащавого во внешности Альберта не было. На майора милиции Звягинцева он смотрел угрюмо и неприязненно.

— Моя жена Настя ни в чем не виновата, и вы это знаете, — холодно заявил он. — кокаин вы ей подбросили сами.

— Да ну?

Звягинцев вставил в рот сигарету и потянулся за зажигалкой.

— Будьте добры, не курите при мне, пожалуйста, — попросил Ситник голосом, которым уместнее было бы требовать. — У меня хронический бронхит, и я не выношу табачного дыма.