Книга Пленник моря. Встречи с Айвазовским - Николай Кузьмин

Иван Константинович часто рассказывал также, что с Гоголем он встречался впоследствии в Петербурге и Москве. Я слышал от И. К. о существовании небольшого рисунка, сделанного еще в начале 40-х годов, кажется, известным художником Пименовым, где изображены во весь рост, конечно в небольшом виде, все наши художники «русской колонии», бывшие в Риме в одно время с ним и Гоголем, как то: Ставасер, Рамазанов, Иванов, Логановский, Штернберг и др., а посреди них Гоголь, – но видеть этого рисунка мне не пришлось.

Известный скульптор Бернштам высек из мрамора бюст И. К. Айвазовского, почти относящийся к этой эпохе. Он находится в его картинной галерее в Феодосии, а другой – позднейшей работы академика Чижова – по желанию государя украшает один из главных верхних залов Музея Императора Александра III.

Глава V

Европейский триумф И. К. – король Фердинанд II и римский папа Григорий XVI у Айвазовского. Посланники де Монтебелло и гр. Гурьев. Итальянские поэты. «Лунная ночь» И. К. в стихах англичанина Тернера. Путешествие за границей. Буря по дороге из Англии. Нападение бандитов на коляску И. К. в Испании. Прогулка под выстрелами в революцию в Барселоне. Зима в Риме с Н. В. Гоголем.

С первых же шагов за границей И. К. ждал триумф, начавший его победное шествие по Европе. События 1841–1842 годов навсегда запечатлелись в его памяти. «В Риме и Неаполе все только и говорят о картинах Айвазовского», – писал Кукольник. И действительно, в Неаполе полюбили художника. По рассказам его и воспоминаниям современников, дом его целые дни наполнен был посетителями. Вельможи, поэты, ученые, художники и туристы наперерыв ласкали его, угощали и воспевали в стихах, признавая в нем невиданного еще ими гения.

Король неаполитанский Фердинанд II Карл изъявил желание, через нашего посланника Гурьева, увидеть русского художника и его чудесные картины. Вскоре после того король посетил студию художника, долго с ним разговаривал и купил у него картину, изображающую неаполитанский флот. Римский папа Григорий XVI пожелал также видеть художника и в знак своего благоволения пожаловал ему золотую медаль. Посланники французский, Дюк де Монтебелло, и наш, граф Гурьев, купили у Айвазовского картины и щедро за них заплатили. Коллекция редких картин Ватикана, по желанию его святейшества папы, обогатилась новой картиной его «Хаос», признанной всеми чудом искусства. До представления этой картины папе Григорию XVI картина была с глубочайшим вниманием осмотрена многими прелатами и кардиналами, которые целой комиссией явились в его студию, но были очарованы, при всем своем предубеждении к русскому художнику, новым его творческим полотном. Мрачное смешение стихий над «безводной и пустой землей» и над бездной озаряла на картине комета, которая при пристальном на нее взгляде являла в себе очертание божественного облика Саваофа, передавая слова книги Бытия: «Дух Божий носился над водой» (кн. Бытия, гл. I ст. 2).

По словам Айвазовского, английский пейзажист и поэт Тернер, проникнутый искренним восторгом, воспел тогда же другую картину Айвазовского, «Лунную ночь», в стихах. Несколько итальянских поэтов посвятили русскому художнику свои стихотворения. В честь его явилось в Неаполе множество импровизаций, в которых говорилось о чарующей и могущественной силе искусства, когда оно вдохновляет гения. Вскоре художник предпринял путешествие в Англию, Португалию и Испанию. По желанию французского правительства, в 1843 году он доставил свои картины «Море в тихую погоду», «Ночь на берегу в Неаполе» и «Буря у берегов Абхазии» на выставку в Лувре.

Перед картинами Айвазовского толпились многие тысячи зрителей: он был единственным представителем русской живописи на выставке в Лувре. Французский институт художников присудил ему в награду золотую медаль. В Бискайской бухте, по дороге от берегов Англии до Испании, корабль, на котором ехал Айвазовский, выдержал жестокую бурю, капитан вынужден был пожертвовать мачтами, и корабль с великим трудом и повреждениями дымовой трубы и палубы достиг Лиссабона. В Париже тем временем распространились слухи о гибели корабля, и имя Айвазовского называли в числе жертв, будто бы погибших в волнах. Картины его, оставленные на комиссию у находчивого продавца картин Рюэлля, были проданы, благодаря этому обстоятельству, по баснословно дорогим ценам, и он сам со смехом рассказывал об этом по возвращении своем в Париж.

По дороге из Гренады в Малагу «на долгих» на коляску И. К. Айвазовского напали три вооруженных пистолетами и широкими ножами за поясом человека довольно мрачной наружности, которые, без церемонии взобравшись на козлы коляски его, отобрали у кучера его бывшие с ним деньги и расстались довольно мирно с художником, ласково раскланявшись с ним. Оказалось, что это были местные бандиты, за известную сумму поборов с извозчиков беспрепятственно пропускавшие иногда путешественников.

Конечно, в ночное время, при полном безлюдье или если бы извозчик заупрямился, дело могло бы принять дурной оборот, и подвергавшийся опасности художник только каким-то чудом счастливо отделался от этой случайности.

После бури на море в Испании Ивану Константиновичу пришлось быть свидетелем политической бури, как раз в разгар сильнейшего волнения народных страстей. Прогулка с капитаном корабля по прибытии и Барселону под выстрелами дала возможность художнику срисовать в течение двух часов, проведенных на берегу осажденного города, вид моря со стоящим на якоре кораблем.

Над Барселоной, занятой королевскими войсками, взвивались бомбы, бросаемые в город стоявшими под его стенами инсургентами. Гул канонады явственно доносился до слуха путешественников, еще когда они сходили на лодку с корабля, чтобы поплыть к берегу, где их встретили инсургенты. По выяснении обстоятельств, т. е. что плывут они на коммерческом корабле и что они люди, ничего общего не имеющие ни с карлистами, ни с христиносами, начальник вооруженного отряда целой толпы инсургентов предложил И. К. стакан вина и для личной охраны дал им вооруженного проводника.

«Неаполитанский маяк». Художник И. К. Айвазовский. 1842 г.

Положение Барселоны поразило И. К. Айвазовского, как и его спутника: город был вместе с окрестностями в руках инсургентов; королевские войска занимали цитадель.

Отсюда художник отправился на Мальту и по возвращении с нее остался на всю зиму опять в Риме, где встречал Гоголя, который писал в ту пору свои «Мертвые души». В это время им написано было больше 50 картин. Возвращаясь из Франции через Нидерланды, Айвазовский был извещен об избрании его в члены Амстердамской академии за картины, приобретенные на выставке королем Нидерландским Вильгельмом II, супругом великой княгини Анны Павловны, по желанию которого он тогда же ему представлялся.

Пестрой вереницей, как в калейдоскопе, подобно волшебной сказке, проносились и запечатлевались в богатой художественной памяти И. К. Айвазовского все эти и другие впечатления пребывания его за границей, принесшего ему громадную пользу и блеск неувядаемой славы.