Книга Искусство ката - Николай Рагрин

– Понятно, почему ты проиграл мне: учитель не успел тебе передать всё своё мастерство, – тихим голосом сказал Дувнирг.

– Ты знал учителя?! – воскликнул мастер Кап. – Вот почему твоя техника так мне знакома.

– Нет, лично не знал. Он не успел бы передать мне всё своё знание до встречи с тобой. Долог путь познания и не спеша наполняется чаша. Моим учителем был старший брат твоего учителя. Они оба прошли школу у великого мастера Гнова, ты наверняка слышал легенды о нём.

– Это тот, который общался с Богами?

– Ну, это только легенда. Хотя, что такое мастерство, как не дар Божий?

– По крайней мере, по рассказам моего учителя, он владел посохом, как Бог.

– Где он сейчас или что с ним стало?

– Никто не знает. Однажды он сказал братьям, нашим с тобой учителям, что на данном этапе ничего больше дать им не в силах. Дальнейшее знание к ним должно прийти само с годами труда и осмысления пути. К полному знанию каждый из них должен прийти самостоятельно когда-то. Или не прийти никогда. И ушёл, оставив их думать над его словами. Где он сейчас? Кого учит, если жив? Не знаю. Мой учитель, когда уходил, поручил мне найти тебя. Странным у нас вышел последний разговор с ним.

– Иди, – сказал он мне, слова давались ему с трудом, будто через силу, – найди брата своего по духу и крестника моего. Смерть кружит над нами и первый её удар уже нанесён. Кто мог предвидеть? Но ты должен успеть. Держитесь друг друга. Будьте всегда вместе. Заверши то, что брат мой не успел. Я чувствую, большая сила скрыта в нём. С твоей помощью она найдёт дорогу к свету. Тогда вдвоём вы сможете сделать то, что каждый из нас в одиночку не в силах.

– Учитель рассказал мне, где искать тебя. Теперь я понимаю его боль. Он сразу узнал о смерти своего брата. Они были очень близки и как-то связаны вместе. Едины духом, как объяснял эту связь мой учитель. В глазах его не было ни света, ни тепла, когда он прощался со мной. Смерть поселилась там. Боюсь, он ушёл навсегда, вслед за братом. Теперь нам предстоит разбираться со всем этим самим.

– Но что можем мы, если учитель не смог?! – воскликнул мастер Кап.

– Учитель сказал, что мы сможем, и многое зависит от тебя. Он верил в нас, и мы не вправе не оправдать его веры. Готовься брат, тебе я должен передать всё, что знаю сам, и как можно быстрее. Сегодня ты спишь спокойно последнюю ночь. Завтра начнём с рассветом.

Два месяца минули как один день. Мастер Кап не помнил, как спал, да и можно ли назвать сном то небытие, в которое он проваливался на короткие два часа, выделенные им обоим для сна Дувниргом. Двухчасовой сон и пища буквально на ходу, всё остальное время работа и работа. По тысячу раз отрабатывал он каждый новый приём, порой в полусознательном от усталости состоянии, пока в буквальном смысле не валился с ног. Двух часов сна и минимум еды один раз в день хватало для восстановления сил. Многолетняя работа с учителем научила его организм использовать скрытые резервы, черпая силы из окружающей среды. Однако столь долгий срок жить с такой отдачей ему не приходилось. Но с другой стороны, может быть благодаря именно этому состоянию, наука Дувнирга усваивалась мастером Капом на удивление быстро. Казалось, он осваивал техники сразу на подсознательном уровне, минуя стадию осмысления. Дувнирг не давал продыха ни себе, ни своему ученику, заставляя его двигаться вперёд без оглядки за гранью человеческих сил и возможностей, как будто им на пятки наступала смерть. Они работали и при свете солнца, и при свете звёзд, безлунными ночами и в темноте, когда свет звёзд закрывали тучи, и только свист посоха, рассекающего воздух, давал ориентир к ответному действию. Они работали в грозу, когда вспышки молний только уплотняли мрак, а слух бесполезен так же, как и зрение. Но посох встречался с посохом в нужный момент, и в нужную сторону уклонялось тело, чтобы избежать удара. И вдруг всё кончилось. Не сразу осознал мастер Кап слова Дувнирга, не сразу понял, что эти слова предназначены ему. Он даже не сразу вспомнил своё имя. Бессмысленно вначале для него прозвучали слова:

– Мастер, это всё, что я могу тебе дать, очнись, мастер, всё кончилось.

И лишь когда он осознал, что обращаются к нему, ещё не понимая смысла слов, недоуменно задал первый пришедший ему на ум вопрос:

– Учитель, я мастер Кап, неужто ты забыл, как звать меня?

– Ничего я не забыл, был Кап, стал Мастер, теперь это твоё имя. А я не учитель тебе больше. Им мог бы быть мастер Гнов. Но как проверишь? Эту ночь спим, завтрашний день отдыхаем. А потом будем двери открывать, – сказал Дувнирг, падая на землю лицом вперёд.

– Какие двери в лесу, учитель? – недоуменно спросил его мастер Кап, но не получил ответа.

Дувнирг спал там, где упал, глубоко запустив пальцы обеих рук в густую траву, как будто заранее противясь попытке оторвать его от естественной постели.

– Какие двери в лесу, учитель? – повторил утром, после двенадцати часов беспробудного сна, свой вопрос мастер Кап.

– Я больше не учитель тебе, – услышал он в ответ, – какие двери, не знаю, не видел, но мой учитель рассказал мне, как можно попытаться открыть то, что в тебе закрыто, пока. Вот этим мы и займёмся попозже. После еды и отдыха. Когда мы последний раз нормально ели? – в свою очередь задал вопрос Дувнирг.

– Похоже, никогда, – мечтательно сказал мастер Кап, мгновенно забыв обо всём остальном, почувствовав нестерпимый голод. Сон пробудил естественные желания. «На первом месте после сна всегда еда стояла» – пришли на ум слова популярной в среде лесных братьев песни…

«Оказывается, я не знал, какое это удовольствие вот так просто лежать на траве, глядя, как солнце склоняется к закату», – думал мастер Кап.

– Глупые люди, суетятся, чего-то хотят, к чему-то стремятся, не понимая, что ничего больше не надо для счастья, как просто лежать и ждать заката, зная, что за ним придёт рассвет, – сказал он, обращаясь к Дувниргу, облекая в слова своё неожиданное открытие.

– Кое-что ещё надо, чтобы обладать этим счастьем, – услышал он спокойный, немного грустный голос.

– Что ещё надо? – недоуменно спросил он. – Мне этого хватит вполне, ничего больше не хочу.

– Надо, – прозвучали слова, резкие, как удар хлыста, – для этого надо, как минимум, быть живым.

Последующий за этим удар посоха любого другого человека сразу лишил бы жизни.

Лежащий рядом с мастером Капом посох каким-то образом сам оказался в его руках и встал на пути разящего оружия. Сухое дерево не даёт искр при ударе, но звук был звенящий, как от удара метала по металлу. Не простое дерево лежало у них в руках. Обыкновенное дерево, пусть даже самых прочных пород, не выдержало бы таких ударов. Здесь ещё имелись секреты специальной обработки, известные только большим мастерам, передаваемые из рук в руки с наукой мастерства владения посохом. Но такой посох являлся большой редкостью, впрочем, как и настоящий мастер. И то, что сейчас в бою встретились два мастера, было из ряда вон выходящим случаем.