Книга Поле бесчестья - Дэвид Марк Вебер

– Ваша светлость является премьер-министром Мантикоры, – ответствовал барон со снисходительной ухмылкой. – Возможно, вы и не обладаете полномочиями, позволяющими вмешиваться в действия органов военной юстиции, однако ее величество, несомненно, обладает. Вы же в качестве главы ее правительства имеете возможность порекомендовать ее величеству своей властью прекратить это нежелательное разбирательство. Что я искренне советую вам сделать.

– Боюсь, что у меня нет ни желания, ни намерения поступать подобным образом, – сказал Кромарти.

Высокий Хребет кивнул, однако – и это не могло не встревожить – без каких-либо признаков раздражения и досады. Пожалуй, даже с удовлетворением.

– Ну что ж, ваша светлость, – сказал барон с исключительно неприятной улыбкой. – Коль скоро вы приняли окончательное решение и этот вопрос дальнейшему обсуждению не подлежит, то не стоит ли нам перейти ко второй причине, побудившей меня нанести сегодняшний визит?

– И в чем же она заключается? – лаконично осведомился Кромарти, когда барон снова сделал паузу.

– Ассоциация консерваторов, – сказал Высокий Хребет со злорадным блеском в глазах, – тщательно рассмотрела просьбу Правительства об объявлении войны Народной Республике Хевен.

Александер напрягся, глаза его расширись в испуганном неверии. Высокий Хребет с уже нескрываемым ехидством провозгласил:

– Разумеется, вторжение хевенитов на нашу территорию и нападения на наши военные корабли не должны остаться без внимания. Однако в свете последних событий в Народной Республике мы находим… приемлемой… более обдуманную реакцию. Я прекрасно понимаю стремление Адмиралтейства развязать себе руки, однако не могу не указать, что военным свойственны профессиональная близорукость и неспособность правильно оценить иные, не силовые, способы решения возникающих проблем. Между тем политические подходы весьма перспективны и – особенно в положении, подобном нынешнему, – позволяют надеяться на достижение с течением времени удовлетворительных результатов. Тем паче что, с точки зрения Ассоциации, предвзятость Адмиралтейства, столь явно проявившаяся в истории с лордом Юнгом, заставляет сильно усомниться в непогрешимости этого учреждения.

– Ближе к делу! – рявкнул Кромарти, отбросив притворную любезность.

Высокий Хребет пожал плечами.

– Разумеется, ваша светлость, к делу. Каковое, прошу прощения, состоит в моей обязанности с сожалением информировать вас о том, что в случае намерения Правительства настаивать на объявлении войны и предоставлении Флоту свободы действий против Народной Республики Хевен у Ассоциации консерваторов не останется иного выхода, кроме как примкнуть к оппозиции. Это вопрос принципа.

Глава 2

Холодное напряжение в единственном уцелевшем шлюпочном отсеке «Ники» казалось физически ощутимым, но по существу являлось лишь слабым отзвуком внутреннего смятения Хонор Харрингтон. Легкость лишенных привычной тяжести плеч внушала чувство уязвимости. Однако взять с собой Нимица было бы ошибкой: личность, эмпатически связанная с древесным котом, была для него абсолютно прозрачной, а скрывать свои чувства, как требовал официальный характер происходящего, он не умел. Правда, раз уж на то пошло, ей самой тоже незачем было здесь находиться. Она заставила себя стоять неподвижно, заложив руки за спину и гадая: зачем вообще она сюда заявилась?

Когда капитан Павел Юнг вошел в отсек, она повернула голову, но ее темные миндалевидные глаза остались совершенно спокойными. Как всегда, лорд красовался в безупречном дорогом мундире, однако его застывшее лицо было лишено какого-либо выражения. Он смотрел прямо перед собой, не обращая внимания на следовавшего за ним по пятам вооруженного лейтенанта морской пехоты.

Лишь на долю секунды, в тот самый миг, когда он увидел Хонор, неподвижная маска дрогнула. Ноздри его раздулись, губы поджались, но спустя секунду Юнг глубоко вздохнул и заставил себя продолжить путь по галерее прямо к Харрингтон. Когда он поравнялся с Хонор, она расправила плечи и отдала честь.

В глазах Юнга промелькнуло удивление, и рука его поднялась в ответном салюте. Получился отнюдь не знак уважения: в жесте угадывались ненависть и презрение, но вместе с тем и едва уловимый намек на признательность. Хонор знала, что он не ожидал этой встречи. Конечно, он не хотел, чтобы она стала свидетельницей его унижения, однако Харрингтон совершенно не ощущала торжества. Павел был злейшим и худшим ее врагом на протяжении тридцати стандартных лет, однако сейчас он виделся ей не опасным, а мелким. Порочным и злобным эгоистом, искренне считавшим, что происхождение, поставившее его выше окружающих, всегда поможет ему выйти сухим из воды. В настоящий момент он представлял собой отнюдь не угрозу, а лишь досадную ошибку, которую Флот вознамерился исправить. Для Хонор сейчас имело значение лишь то, что она навеки оставила его в прошлом.

И все же…

Она опустила руку и посторонилась: за спиной у нее прокашлялся офицер с нашивками военной прокуратуры.

– Капитан лорд Юнг? – осведомился прокурорский чин, и когда Павел кивнул, представился: – Сэр, я капитан Виктор Караченко. Как вас уже информировали, по приказу генерального прокурора я буду сопровождать вас до посадки. Кроме того, я обязан сообщить вам, что вы находитесь под арестом и должны будете предстать перед военным судом по обвинению в трусости и дезертирстве перед лицом врага.

Лицо Юнга заострилось от напряжения. Впрочем, он мог испытывать потрясение, но никак не удивление. Официально обвинение было высказано впервые, однако с выводами следственной коллегии его уже ознакомили.

– Вы останетесь на моем попечении, сэр, до тех пор, пока я не смогу передать вас под надзор соответствующих планетарных властей, – продолжил Караченко. – Считаю необходимым предупредить, что я не являюсь вашим адвокатом и соответственно не обладаю правом конфиденциальности. Все, что вы скажете в моем присутствии, может быть использовано в качестве свидетельства на суде, если меня обяжут дать показания. Вы это понимаете, сэр?

Юнг кивнул. Караченко снова прокашлялся.

– Прошу прощения, сэр, но вам надлежит подтвердить это вербально. Для занесения в протокол.

– Я вас понял, – произнес Юнг с оттенком раздражения.

– В таком случае будьте любезны следовать за мной, – сказал Караченко, отступая в сторону и указывая на ближайший шлюпочный порт, у которого дежурил еще один вооруженный морской пехотинец.

Взглянув на него пустыми глазами, Юнг ступил в тоннель шлюза. Караченко, помедлив ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы отдать честь Хонор, шагнул следом, и люк за ними закрылся. Загудели механизмы откачки воздуха, и вскоре над задраенным люком зажегся красный индикатор нулевого давления. Шлюпка отстыковалась и покинула шлюз.

Глубоко вздохнув, Хонор повернулась к шлюзу спиной и, пройдя мимо офицера и матросов шлюпочного отсека, покинула галерею.

Когда Хонор Харрингтон вошла в лифт, капитан Пол Тэнкерсли поднял голову.