Книга Королевский брак - Кара Колтер

В сказках такого не бывает, но в реальной жизни обычно происходит именно так.

Эта мысль наполнила Рэйчел болью и странной печалью. Ей редко приходилось встречать человека с такими прекрасными душевными качествами.

К тому же еще хорошо воспитанного молодого человека.

— Чаю? С удовольствием. — Он повернулся и посмотрел на нее. Свет в его зелено-золотистых глазах распространял доброту и тепло.

Хорошо воспитанный молодой человек обязательно выпьет чаю с огорченной женщиной в ее скромной лачуге, несмотря на то что его ждут великие дела и официальные приемы.

— Тогда я возьму у вас пальто.

Он движением плеч освободился от него, и несколько секунд Рэйчел пристально смотрела на принца. Она уже была не так уверена, что он похож на хорошо воспитанного молодого человека. У тех, по ее представлению, должны быть веснушки, очки на носу и тоненькие, как зубочистки, руки. Перед ней же стоял настоящий мужчина в белой рубашке, свежайшей, определенно шелковой. Когда только он успел снять галстук и пиджак, которые необходимо носить с такой рубашкой? Теперь его рубашка, расстегнутая у горла, открывала привлекательные завитки темных волос на груди. Закатанные манжеты давали возможность видеть руки, мощные и жилистые. Ей показалось, что воздух вокруг него был наэлектризован, что от него исходили волны чувственности.

Неожиданно возникшая в ней страсть заставила Рэйчел снова почувствовать себя женщиной. Она испытывала желание, от которого пересохло во рту и сжался живот. Ее пальцы вцепились в дорогую ткань пальто, вырвали его из рук Дэймона и повесили в платяной шкаф. Чувствуя жар на своих щеках, она не сразу повернула к нему лицо, опасаясь, что он догадается о ее эмоциях.

— У вас очень хорошие картины. Где вы их нашли? — Дэймон внимательно рассматривал пейзажи на стенах.

— На распродаже, — не смущаясь, ответила она, как бы напоминая о пропасти между их мирами.

— Хорошая находка, — оценил он, повернулся и внимательно посмотрел ей в глаза. — Скажите мне прямо, если я лезу в ваши личные дела, но… очень трудно быть матерью-одиночкой?

— Я, по крайней мере, не жалуюсь, — с достоинством проговорила Рэйчел.

Дэймон удивился ее ответу, затем улыбнулся. От улыбки он будто помолодел и стал выглядеть лукавым и даже более красивым, чем прежде.

У нее снова начались спазмы в животе.

— Вы правы. Мало радости, когда тебя узнают на каждом шагу и твои семейные дела обсуждают такие люди, как сержант Креншоу и миссис Брамбл. — Снова мальчишеская улыбка осветила его лицо. — С другой стороны, поскольку единственная моя проблема — это мое королевское происхождение, вы имеете право дать мне пощечину за то, что я выказываю вам сочувствие.

— Я думаю, что моя жизнь не так трудна, как вы себе представляете, — произнесла она твердо. — Я достигла некоторых успехов в составлении технической документации. И я написала книгу для детей, которую послала в издательство. Если ее опубликуют, у меня будет гораздо больше свободы.

Она снова начала краснеть. И что ей вздумалось сообщать ему о книге? О ней не знает ни одна живая душа, кроме Карли.

— Конечно, тяжело растить ребенка одной, но радость от ее существования помогает преодолевать любые трудности, — сказала она.

Дэймон смотрел па маленькую девочку, снова занятую разгрузкой корзины.

— Я не должен спрашивать о радостях, не правда ли? — спросил он. — А трудности?

— Думаю, такие же, как у других: всегда не хватает времени и денег. — Она вдруг вспомнила, что у пего этих проблем как раз нет. Он все еще как-то непонятно смотрел на Карли. — У вас есть дети? — спросила Рэйчел.

Он грустно взглянул на нее.

— Моя жена Шарон была беременна нашим первым ребенком. Мальчиком. Он тоже умер.

— О, Дэймон! — Его имя сорвалось с ее губ так, будто она произносила его всегда, всегда близко знала его. — Как ужасно! — Она еще не успокоилась после своего визита в полицейский участок, и теперь глаза у нее снова наполнились слезами. — Не надо было мне спрашивать.

— Говоря откровенно, удивительно встретить того, кто действительно чего-то обо мне не знает. Мне кажется, что обо мне известно всем и все. А иногда в какой-нибудь желтой газетке я нахожу нечто, чего и сам о себе не знал.

— Я их не читаю. И телевизора у меня нет. Поэтому не знаю ничего такого о вас, чего вы сами о себе не знали бы.

Он засмеялся.

— Заварите, пожалуйста, чай. А потом поговорим о вашей сестре.

Она вышла из комнаты. Дэймон вынул из кармана сотовый телефон и вызвал Филипа, чтобы убедиться, что тот благополучно проводил леди Беатрис Шиффилд. Затем он сообщил Филипу, где находится, и попросил его зайти взять ключ от автомобиля Рэйчел.

Убрав антенну и телефон, он повернулся и чуть не наткнулся на Карли. Испугавшись, что он мог ее толкнуть, Дэймон наставительно поднял вверх палец:

— Нельзя подкрадываться к людям.

Она что-то проворковала ему в ответ, хлопая пушистыми ресницами. Глаза у нее были такими же зелеными, как и у ее мамы. В своем пушистом розовом комбинезончике Карли была похожа на плюшевого мишку.

— Не пытайся очаровать меня, — заявил он ей, — ничего не получится. Даже лучшим в мире специалисткам это не удалось.

Она загукала, подняла к нему головку и сказала:

— Научки.

— Научки? Это что значит?

— Научки, — повторила она, и что-то опасное произошло с ее ртом. Уголки его поползли вниз, и брови тоже.

— Давай лучше поиграем с собачкой, — предложил Дэймон. Из кучи игрушек он достал пурпурную плюшевую собаку. — Смотри, какая собачка, — сказал он, передавая ей игрушку.

Девочка схватила собаку за длинное болтающееся ухо и бросила ее через всю комнату с поразительной силой.

— Научки! — завопила она.

На кухне засвистел чайник. Что там Рэйчел застряла? Какой, однако, громкий голос у такого маленького человечка.

— Научки!!!

Может, хорошо, что Рэйчел не слышит, — еще, чего доброго, подумает, что он истязает ее дочь!

— Покушать? — в панике спросил он. — Ты голодная? Мама сейчас принесет поесть. — Он направился к закрытой кухонной двери. — Я позову ее.

Крошечный кулачок вцепился в его брюки.

Он слегка потряс ногой, но кулачок не разжался. И голос Карли звучал по-прежнему громко.

Дэймон наклонился и попытался разжать удивительно сильный кулачок, пальчик за пальчиком. Над бровями собрались бисеринки пота. Он снял кулачок с брюк, но Карли тут же вцепилась в воротник его рубашки. Теперь он был пойман. Дэймон замер в крайне недостойной позе, наклонившись к вопящему младенцу.

Держась за воротник его рубашки, Карли подтянулась и встала на ноги. Она засияла, взмахнула ручками, отошла на шаг, затем шагнула вперед, и удивительно сильные ручки обвились вокруг его шеи.