Книга Король Матиуш на необитаемом острове - Януш Корчак

А дальше что? Денег – ни гроша. А без еды до столицы не доберёшься. Может, у стрелочника спрятаться? Хорошо, что он навестил его, возвращаясь с войны. Добрая стрелочница наверняка его не выдаст.

Полковник беспокойно заворочался во сне, и Матиуш поспешил закрыть окно. Как бы соню не разбудил холодный ветер!

А полковник натянул на голову шинель и продолжал спать.

«Это мне на руку», – подумал Матиуш.

Время тянулось невыносимо медленно. Матиуш боялся прозевать станцию. А может, не стоит ждать? Он вспомнил изнурительные походы во время войны и подумал: «Сейчас мне не хочется спать, но вдруг сон сморит меня под утро? Тогда прощай свобода!»

Два полустанка, станция. Нет, не та. Опять полустанок. Наконец-то его станция! Открыть окно и выскочить было делом одной минуты. И вот он уже бежит вдоль насыпи, а впереди во мраке мерцает свет в окне у стрелочника. Матиуш мчится что есть духу…

Свобода!

Из предосторожности он спрятался в сарайчике и ждёт: может, заметили, как он выпрыгнул в окно и кинулись в погоню? Нет, всё спокойно, поезд отошёл от станции.

«Пусть начальник тюрьмы выполняет свой долг, а я – свой», – смеясь подумал Матиуш.

Соня-полковник продрал глаза, только когда поезд подъехал к границе. Смотрит: окно открыто, а Матиуша нет.

«Хорошенькое дело! Удрал! А ведь мне приказано доставить его на необитаемый остров. Как же я его доставлю, коли он удрал? Кажется, ему ясно было сказано: спать! Неслыханное дело! Мальчишка посмел ослушаться моего приказа! Что делать? Стрелять? Но из чего? Пушки нет. И в кого! И как стрелять без приказа?»

Полковник Дормеско вынул из портфеля приказ и прочёл:

По получении сего полковнику Дормеско немедленно надлежит передать командование батареей капитану, а самому явиться в столицу и отвезти Матиуша с вещами на необитаемый остров. Сухопутным и морским войскам вменяется в обязанность оказывать полковнику Дормеско всяческое содействие. По возвращении приказываем подать рапорт.

– Ну ладно, отвезу на остров канарейку и чемодан, а по возвращении подам рапорт, – рассудил полковник. Потом вздохнул, почесал затылок, закрыл окно и, прикрывшись шинелью, заснул. А поезд мчался всё дальше и дальше.

Три дня провёл Матиуш под гостеприимным кровом стрелочника.

«Спохватятся, что меня нет, – размышлял он, – начнут рыскать, пустятся в погоню, устроят облаву, но никому в голову не придёт, что я у них под носом притаился».

В первую войну стрелочник выкопал под хлевом яму, чтобы в случае опасности было где укрыться. Если нагрянут с обыском, там спрячется Матиуш. Но пока всё спокойно.

Заглянул, проходя мимо, дежурный по станции, хороший знакомый стрелочника, и говорит:

– Вчера ночным поездом какого-то преступника везли. Я часового видел в вагоне.

– Может, это денщик был?

– Да нет, он с винтовкой стоял.

– Или посол ехал иностранный?

– Может, и так.

«Осторожность не мешает, – подумала про себя жена стрелочника. – Беглецов иной раз в открытую ищут, а иной раз и потихоньку, тайно. Кто знает, что у него на уме».

– Ох, ваше величество, если бы вы знали, как нам без вас плохо живётся, – жаловалась стрелочница. – Всяк распоряжается, а жалованье платить никто не хочет. Ещё перед войной завели новые порядки: ребятам велели поезда водить, а взрослым – в школе учиться. Болтали, будто сам Матиуш так распорядился. Нашлись дураки, поверили. «Не к добру это, – сказала я тогда. – Позавидовали, видно, сироте. В его царствование шоколада больше было, чем сейчас хлеба!» Что-то дальше будет?

Матиуш ходит по комнате: руки – за спиной, лицо хмурое.

«Хватит без дела сидеть и бедных людей объедать. Пора в путь».

Стрелочник с женой уговаривали его подождать немного.

– Нет, – говорит Матиуш, – надо поскорей попасть в столицу, узнать, что там происходит.

Стрелочник принёс от кума старенькую, латаную одежонку. Матиуш переоделся, взял на дорогу ломоть хлеба (от сыра отказался) и денег ровно столько, сколько стоит билет со следующей станции: на этой он не рискнул садиться на поезд.

Безо всяких приключений прошёл он пятнадцать вёрст, купил билет в вагон третьего класса и под вечер был уже в столице. На всякий случай Матиуш надвинул на глаза шапку.

– Эй, малый! Отнеси мешок, заплачу́.

«С превеликим удовольствием». От мешка так аппетитно пахло, что у Матиуша слюнки текли. Мешок набит колбасами, сосисками, сардельками и свиным салом.

– Ты сейчас приехал?

– Да. Верней, вчера.

– А город знаешь?

– Немного. То есть нет: ведь я только вчера приехал.

– Издалека?

– Нет, то есть да.

– Ну, пошевеливайся!

Колбасник подгоняет мальчика. А у того руки занемели, голова кружится. Идут, идут они, Матиуш совсем из сил выбился. Приостановился дух перевести.

– Послушай-ка, парень, не вздумай улизнуть с мешком. Меня не проведёшь. Знаю я вас, пташек, которые не то сегодня, не то вчера, не то из далёких мест, не то из ближних прилетают. Крутитесь возле вокзала, ищете случая поклажу отнести, а сами так и норовите на первом же перекрёстке дать тягу. Я вас мигом узнаю́ по этой надвинутой на глаза шапке! Недаром до того, как колбасой торговать, я два года в полиции служил. Ну-ка поворачивайся, да поживей!

У Матиуша словно оборвалось что-то внутри, но он, не говоря ни слова, опять взвалил на спину тяжёлый мешок. Руки одеревенели, а ноги сами несли его вперёд.

– Эй, пан Михал! Слыхал новость?

Навстречу, откуда ни возьмись, полицейский.

– Куда путь держишь?

– Да вот товар несу. А что за новость?

– Короля Матиуша в ссылку отправили. Только смотри – молчок, никому ни слова. Это служебная тайна. Тебе как старому другу говорю.

– Как же так? Даже в газетах не сообщили.

– Беспорядков боятся. Ох и жалеет Матиуша народ! И детвора, и взрослые. Только поздно теперь жалеть. Надо было раньше думать, белых флагов не вывешивать.

Опустил Матиуш мешок на землю. Слушает.

– Останься Матиуш королём, ты, глядишь, годков через пять не колбасу, а золото мешками бы носил.

– А откуда ты знаешь, что его сослали?

– Тюремный сторож сказал. А Клу-Клу отправят к отцу… как зовут-то его, Бум-Друм, что ли? Печальный король будто бы от престола хочет отречься и добровольно уехать на необитаемый остров… А ты чего уши развесил? – накинулся на Матиуша полицейский.

– Он со мной. Мешок помогает нести.

– Ну ладно, идите. Завтра у меня после ночного дежурства день свободный – загляну к вам. Ох, жалко Матиуша!