Книга Ее незабываемый любовник - Мерлин Лавлейс

– Тихо!

Бесполезная команда, поскольку пес считал священным долгом объявить о своем присутствии всем и каждому. Дом договорился с соседями снизу приглядывать за собакой, пока он на заданиях. Но во время вынужденного отпуска между человеком и собакой возникла крепкая связь, по крайней мере со стороны пса. Дом еще не примирился с необходимостью делиться пивом с псиной, обожавшей напиток.

– Только бы не очередной проклятый репортер, – пробормотал он, отталкивая коленом лаявшего пса и заглядывая в глазок. Он узрел двух полицейских в мундирах и какую-то забрызганную грязью особу, которую узнал, только когда открыл дверь. И тут же выругался по-венгерски:

– Натали! Что с вами случилось?

Она не ответила, поскольку была слишком занята псом, пытавшимся сунуть нос между ее ног. Дом снова выругался, схватил собаку за ошейник и оттащил, но по-прежнему не получил ответа. Она просто смотрела на него, хмуря лоб. Волосы обвисли и разметались неряшливыми прядями.

– Вы Доминик Сен-Себастьян? – осведомился один из полицейских.

– Да.

– Иначе говоря, великий герцог?

Дом нетерпеливо зарычал и еще крепче сжал собачий ошейник.

– Да.

Второй полицейский, чье имя, судя по бейджу, было Граджник, глянул в газету с зернистым снимком Дома и брюнетки в кафе.

– Похоже, это он и есть.

Его партнер показал на Натали:

– И вы знаете эту женщину?

– Знаю.

Дом оглядел референта, от спутанных волос до порванного жакета и того, что выглядело мужскими кроссовками на несколько размеров больше, чем следовало бы.

– Какого черта с вами случилось?

– Может, нам лучше войти? – предложил Граджник.

– Да-да, конечно.

Полицейские проводили Натали в комнату. Прежде чем присоединиться к ним, Дом запер собаку в ванной. Та выла и скреблась в дверь, но вскоре вынюхала гигантскую жевательную кость. Из тех, которые хранились в корзине для таких случаев.

Помимо маленькой ванной, в мансарде было одно гигантское помещение, в котором когда-то хранились артефакты из музея этнологии. Когда музей переехал в другое место, здание переделали в кондоминиумы. Зия тогда как раз получила полную стипендию медицинского факультета, потому Дом решился вложить свои сбережения в квартиру в дорогом районе Замковая гора в Буде. После чего обрабатывал наждаком и лаком дубовые полы, пока они не засверкали. Он также снес часть нависающей крыши и открыл вид на Дунай, узрев который, гости только ахали.

Сегодняшние посетители не составили исключения. Все трое глазели на залитые светом шпили, огромный купол и витражи здания парламента на другом берегу реки.

Дом безжалостно вернул их к действительности:

– Пожалуйста, садитесь и объясните, в чем причина вашего визита.

– Все дело в этой женщине, – сказал Граджник по-английски с сильным акцентом, когда все расселись. – Как, вы сказали, ее зовут?

Дом перевел взгляд на Натали:

– Вы не назвали своего имени?

– Я… я не помню.

– Что?

Она еще больше нахмурилась:

– Я ничего не помню.

– Если не считать великого герцога, – сухо вставил Граджник.

– Погодите. Начните сначала.

Полицейский кивнул и стал листать записную книжку.

– Для нас все началось в половине одиннадцатого утра, когда нам позвонили и заявили, что прохожие выловили из Дуная женщину. Мы немедленно выехали на место происшествия и нашли ее на берегу в компании своих спасателей. При ней не было ни туфель, ни сумочки, ни сотового, никаких документов. Кроме того, она не помнит, как оказалась в реке. Когда мы спросили ее имя, имя друга или родственника здесь, в Будапеште, она сказала всего два слова: «Великий герцог».

– Иисусе!

– В основании черепа под волосами у нее шишка величиной с гусиное яйцо.

Дом снова взглянул на Натали. Она осторожно пощупала затылок.

– Скорее с голубиное, – поправила она, хмурясь.

– Да, мы предположили, что она могла упасть с моста или туристического судна и ударилась головой. Хотя ни одна из туристических компаний не сообщила о пропавшей пассажирке. Нам пришлось везти ее в больницу. Доктора не нашли серьезных повреждений или сотрясения мозга.

– Вы все ясно видите? Перед глазами не плывет? – резко спросил Дом. Он получал и раздавал достаточно ударов по голове, чтобы знать все неприятные симптомы. – Никакой тошноты, рвоты или потери равновесия?

– Только потеря памяти. Доктор сказал, что это довольно обычно при таких травмах. Поскольку нам некуда было ее девать, пришлось решать: либо оставить в больнице, либо привезти к единственному человеку, которого она, похоже, знает в Будапеште. К великому герцогу.

Какая ирония! Особенно если вспомнить дрожащие ноздри и презрение в глазах. Он подозревал, что мисс Кларк предпочла бы скорее оказаться в приюте для собак, чем быть доставленной к нему.

– Я позабочусь о ней, – пообещал он, – но она должна была остановиться в какой-то гостинице.

– Если это так, мы дадим вам знать.

Граджник открыл пустую страницу и взял ручку:

– Итак, как, вы говорите, ее зовут?

– Натали. Натали Кларк.

– Американка, судя по акценту.

– Верно.

– И работает на вашу кузину?

– Да, в качестве помощника-референта.

Пытаясь что-то выведать, Дом нерешительно осведомился:

– Натали, вы должны были на этой неделе встретиться с Сарой в Париже, верно?

– С Сарой?

– Моя кузина. Сара Сен-Себастьян Хантер.

Первой реакцией стал недоуменный взгляд. Вторая испугала всех троих мужчин.

– Голова болит.

Она с уродливой гримасой вскочила:

– Я устала. И эта одежда воняет.

С этим сухим объявлением она направилась к незастланной постели в дальнем конце мансарды, на ходу сбрасывая кроссовки. Дом, в свою очередь, взметнулся с места, когда она высвободилась из своего драного жакета.

– Погодите!

– Я устала. Мне нужно поспать.

Дом попытался ее удержать, но она сбросила его руку и повалилась на постель лицом вниз. Все наблюдали за ней с различной степенью удивления и обреченности. Она зарылась лицом в подушку.

Граджник первым прервал молчание:

– Что же, полагаю, нам здесь делать нечего. Теперь, когда у нас есть ее имя, мы сумеем отследить прибытие мисс Кларк в страну и ее передвижения по Венгрии. Мы также найдем отель, где она поселилась. А вы позвоните нам, когда и если она вспомнит, почему решила нырнуть в Дунай. Договорились?