Книга О древнейшей истории северных славян до времен Рюрика, и откуда пришел Рюрик и его варяги - Александр Васильев

Между множеством рек и речек, впадающих в Ильмень (окрестные жители насчитывают до 170) четвертое или пятое место по водности своей занимает Варяжа (иные зовут ее Веряжа). Ныне она широтой до 70 сажень, а глубиной только от трех до четырех аршин; при ее устье стоит полузапустелый монастырь Развяжский-Перекомский. Один монах говорил мне, что в древности монастырь назывался по имени реки – Варяжский Перекопский, производя последнее название от какой-то переколи (перерыти, плотины). Вверх по реке Варяже, между деревнями Любоижмой и Горошковой, есть два насыпных песчаных кургана, на них не растут ни лес, ни трава, ветры и дожди многих столетий значительно уменьшили высоты, но не могли уничтожить, а прорытие их было бы любопытно. Близ второго кургана находится монастырь Клопский с мощами святого угодника Михаила, юродивого Клопского; церковь и многие службы построены царем Иоанном Васильевичем Грозным, но колодезь близ монастыря считается доисторической древностью. За Варяжей впадает в озеро река Звадна, потом Варанда, ее же зовут и Веренда (варягов звали также варанги, веренды и пр.), потом реки: Черная, Шелонь, впадающая двумя рукавами, и т. д. Замечательно, что берег Ильменя у Коростина зовется Городок, на нем есть погост городище; предание говорит о существовавшем тут городе, следственно, это место древнеисторическое; другая часть деревни Устрика зовется Слуда. В числе послов Игоря к константинопольскому императору был Слуда; Карамзин и его с другими товарищами обратил в скандинава – когда, быть может, он был владетель участка земли на берегу Ильменя и древнерусский человек.

Там же, где впадают в Ильмень Варяжа и Варанда, есть село Буреги, ручей Воецкий, губа Липайские ворота, остров Орелец, губа Орелецкие ворота, острова Большой и Малый Железна; близ озера есть гора Бронница, окруженная курганами. Эти от древности оставшиеся прозвания явно высказывают, что не смиренные хлебопашцы и рыболовы были древними обитателями края; им бы и в голову не пришло назвать незначительные речки, истоки и острова Воецкими, Липайскими, Орел едкими, Железными, а гору назвать Бронницкой.

Нестор, много читавший греческие сказания или переводы с греческих сказаний Григория Пресвитера Мниха и мало собиравший сведения с севера, мог назвать руссов заильменских, пришедших в Новгород от рек Варяжи и Варенды, руссами-варягами и прибавить: с берегов моря Варяжского, которое всем тогда писавшим грекам казалось разливавшимся у самого Новагорода, то есть Нестор, прозвавший все моря Европы Варяжскими, рассказывая и для него древнее предание о выходе первых варягов из-за моря, сам увлекся древним названием Ладожского озера и Ильменя – «отдаленнейшим краем Западного океана» (слова греческому императору VI века славянских послов к хану Аварскому) и не объяснительно бросил слово: «Рюрик и его варяги пришли из-за моря Варяжского», когда Рюрик пришел от реки Варяжи, что у озера Ильменя!..[21]Иначе, если бы Рюрик и его варяги были из-за Одера или из Скандинавии, то надо бы было их не призвать, но посылать за ними посольство, которое должно было проходить чуждые земли, переправляться морем – все это не могло бы укрыться от местных историков, и дело призвания не было бы, как понятно из сказаний Нестора, «домашним делом». Скандинавы и воины из-за Одера принесли бы с собой католицизм, в те времена владевший всем западом Европы, и сношения с Римом или верования в Одина и в мифологию скандинавов (датчане вполне приняли христианскую веру в 840 году, при Гормоне XXVII короле «по Маллету»; но христианство за много столетий было уже распространено по всей Скандинавии). Скандинавы внесли бы также язык свой, по крайней мере, испестрили бы славянский вводом чуждых слов, но у Нестора во всех его списках и в Переяславльском летописце нет ни одного речения неславянского[22].

Наконец, у Нестора мы читаем: Рюрик (переходя к славянам) «пояша с собою всю Русь», то есть весь народ свой. Подобное переселение могло ли бы не отозваться, даже не потрясти всего оставляемого края, тем более могло ли пройти вовсе никем не замеченным? У него же читаем: «Славянск же язык и русской един есть, от варяг бо приидоша и прозвашася Руссию, а первее беша словене»[23]. Не явственно ли, что варяги Рюрика не имели ни малейшего тождества со скандинавами, но были славяне по происхождению и руссы по прозванию?

4) Сведений для истории северных славян и руссов должно искать на севере, собрав для сего предания в Швеции, Норвегии, Дании и Пруссии, а внутри России не только у природных россиян, но и у поляков, и финнов, и эстов. Я не имел ни времени, ни возможности заниматься разработкой столь великого дела; но, искав местные настоящего времени сведения, с удовольствием встретил трех финнов, способных служить проводниками для открытия и собрания сведений о древней России.

5) О варягах.

Варяги первоначальные, современные Рюрику, были то же, что запорожцы XIV и XV века, то есть удальцы, собравшиеся из разных колен славянских, но более из близ обитавших руссов (Старой Руссы), жили за Ильменем по берегам Варяжи и Варанды и не имели ничего общего со скандинавами, удальцами морскими. Г. Максимович в сочинении своем «Откуда идет Русская земля» говорит: «Руссы на севере могли именоваться варягами, причисляться к ним и не быв соплеменниками прочих варягов; но только по общему пребыванию их на Варяжском море, по одинаковому с ними на море том образу жизни – варяжскому, и даже, может быть, по участию своему в их подвигах на суше».

В словах этих высказывается не иностранец Шлёцер, а русский человек, но сбитый с истинного толка последователями скандиномании.

Все писавшие о России впадают в две ошибки: 1) бездоказательно, но настойчиво называя скандинавских пиратов варягами Рюрика и тем смешивая людей совершенно разнородных и 2) впадая в анахронизм, объясняя древнейших варягов Рюрика по сведениям о верингерах, современных Нестору, – составлявших разноплеменную дружину телохранителей византийских императоров, и тем смешивая людей совершено разнонародных и разновековых.

Из всех в мире историков первый Нестор заговорил о варягах, но по смыслу слов его же, Нестора, варяжского народа не существовало, у Нестора была варяги-руссы, варяги свей, урманы, готы, англы и другие; видимо, он говорит про военных наемников своего времени; впоследствии звание варяг обратилось в равносильное званию католик, иноверец. У него все не греки – варяги, и все моря, даже Средиземное, – Варяжские. Карамзин справедливо заметил, что Нестор не мог основательно знать и для него древнего происшествия: прихода первых варягов Рюрика.