Книга Скорее мертвый, чем живой - Джеймс Хедли Чейз

– Привет, старый бродяга, – приветствовал его Джордж и закрыл дверь. – Ну и нагнал ты на меня страху!

Теперь, когда он уже не был один, комната показалась ему более уютной. Капли дождя, стекавшие по стеклам окна, больше не удручали. Джордж был рад, что Лео пришел из подвала, чтобы нанести ему визит. С благодарностью он нагнулся к коту и потерся щекой о мягкую шерсть.

Потом он вернулся к креслу и, вытащив коробку, снова сел. Какое-то время он прислушивался, чтобы убедиться, что ему никто не помешает. Джордж открыл коробку и вытащил из нее тяжелый пистолет. Рука его коснулась рукоятки, и на лице появилось почти просветленное выражение. Он положил коробку на пол и принялся разглядывать пистолет со всех сторон, словно никогда его раньше не видел.

Пистолет вместе с патронами привез с войны опекун Джорджа как память о битве на Сомме. Уже давно Джордж, словно ребенок, мечтал иметь пистолет. Дважды получал он от опекуна трепку за то, что, еще будучи ребенком, играл с пистолетом. Но вместе с ростом фантазии росло и его желание обладать оружием, не уменьшилось это желание и с возрастом. Когда он узнал, что его опекун погиб в результате несчастного случая на транспорте, он не испытал ни страха, ни печали. Известие это он принял молча и думал только о том, что пистолет теперь будет принадлежать ему. В течение тринадцати лет оружие было самым большим сокровищем Джорджа. Почти каждый день он находил время вынимать его из коробки, чистить, полировать черный металл, вынимать и снова вставлять обойму. Когда он держал пистолет в руке, то чувствовал себя неимоверно сильным. С глубоким удовлетворением он представлял себе, как реагировали бы на оружие люди, которые плохо обращались с ним. В настоящий момент он видел перед собой испуганное лицо мистера Экклеса, видел его расширенные от ужаса глаза при виде оружия в руках Джорджа. Его пальцы дотронулись до курка, и он недовольно поморщился. Потом он вздохнул и опустил оружие. Вытащив обойму, он автоматически повертел ее в руках.

Мысли его вернулись к Бранту. Сидней Брант был не кем иным, как мелким и эгоистичным мошенником. Достаточно было ему добиться своего, и он был доволен. И все же Джордж должен был признаться самому себе, что Брант был выше его. Он обладал большей властью над людьми, чем Джордж, и умел навязывать свою волю людям. Но с пистолетом в руке Джордж мог выступить против кого угодно. В том числе и против Бранта.

Он достал из коробки масляную тряпку и осторожно протер ею оружие. Потом вытащил коробку с патронами и открыл крышку. Они лежали в пять рядов, тесно прижавшись друг к другу. Джордж никогда не заряжал пистолета. Он всегда следил за тем, чтобы патроны и пистолет находились отдельно друг от друга. И у него никогда не возникало желания выстрелить, а одна мысль о том, чтобы зарядить пистолет, уже пугала его. Несмотря на свои кровожадные авантюры, которые возникали в его воображении, он бы пришел в ужас, если бы кто-нибудь оказался раненным по его небрежности.

Время шло. На улице по-прежнему шел дождь. Джордж положил пистолет обратно в коробку и сунул ее в тайник между рубашками и нижним бельем. Потом подошел к шкафу, вынул оттуда бутылку молока и начатую банку сардин.

– Иди ко мне, Лео, – позвал он кота, держа банку так, чтобы тот мог ее видеть.

Кот сразу же соскочил с кровати и начал ласкаться о его ноги. Джордж положил сардины на клочок бумаги и налил молока в мыльницу.

– Вот так-то, бродяга, – нежно сказал он. – Теперь и я пойду ужинать.

В баре было почти пусто. Было еще рано, без четверти семь, и только три постоянных посетителя пришли сюда, несмотря на непогоду. Джордж повесил свою шляпу и плащ и прошел в свой привычный уголок.

– Добрый вечер! – приветствовала его Глэдис с улыбкой.

– Добрый вечер, – ответил Джордж и сел на один из табуретов. – Ужасная погода, не правда ли?

– Ужасная, – подтвердила Глэдис. – Будете ужинать? У нас есть свиная отбивная, если не возражаете.

Джордж не возражал. Когда Глэдис принесла ему ужин и кружку пива, он углубился в газету.

Бар постепенно наполнялся. Стало более уютно и шумно. Закончив ужин, он сунул в рот сигарету и сделал знак Глэдис, чтобы она принесла еще пива. Потом он принялся разгадывать кроссворд. Тепло, гул голосов, стуканье бильярдных шаров в соседней комнате действовали на него успокаивающе. В половине десятого он заказал себе еще одну кружку пива, последнюю. «На дорожку», – сказал он сам себе. Его уже клонило в сон, и он с мечтательностью подумал о своей постели. Завтра казалось ему еще очень далеким, и он подумал, что жизнь, в конце концов, не так уж и плоха.

Чья-то рука дотронулась до его плеча. Джордж вздрогнул, повернулся и уставился на Сиднея Бранта, сперва удивленно, а потом смущенно и растерянно. Он почувствовал, как кровь прилила к его лицу, и чуть было не опрокинул свою кружку с пивом. Брант был без пальто. Его поношенная куртка и брюки были совершенно мокрыми.

– Хэлло! – хмуро сказал Джордж. – Вы меня напугали. Что вы здесь делаете?

Брант прислонился к стойке.

– Я искал вас, – ответил он. – Вот я и подумал, что, видимо, найду вас здесь.

– Вам повезло, что вы меня застали, – сказал Джордж. – Я как раз собирался уходить.

Брант презрительно посмотрел на него, потом сделал нетерпеливый знак Глэдис.

– Лимонаду! – крикнул он, а потом снова повернулся к Джорджу. – Что вы, собственно, делали, когда работали на Фрэнка Келли?

Инстинкт предостерег Джорджа. Он был начеку и не хотел ничего говорить Бранту. Он любил фантазировать Элле, но Брант совсем другое дело.

– Это уж мое дело, – сказал он и отвел глаза. – О таких вещах я не говорю.

– Но мне-то можете и сказать, – проговорил Брант. – Я сам нахожусь в этом деле.

Джордж на какое-то мгновение лишился дара речи. Он уставился в холодные серо-голубые глаза Бранта, и то, что он там увидел, испугало его.

– В каком деле? – спросил он.

Брант улыбнулся.

– Я тоже умею держать язык за зубами, – ответил он. – Вы думаете, я бы стал продавать эти дурацкие книги, если бы не должен был это делать?

Джордж не понял, на что намекает Брант, и промолчал.

– Как только над этим делом прорастет трава, я это брошу ко всем чертям, – продолжал Брант и дотронулся до своего красного шрама. Взгляд его стал хмурым, а губы еще тоньше.

«Это нечестный человек, – подумал Джордж. – Возможно, преступник». И как ни странно, но при этой мысли он почувствовал зависть. Он знал, что это нехорошо, но он постоянно хотел вести опасную жизнь. Чтобы хоть что-то сказать, он выдавил из себя:

– Этот ужасный шрам! Вы ведь приобрели его совсем недавно, не так ли?

Черты лица Бранта резко преобразились. Лицо, казалось, даже потемнело, сузилось и превратилось в маску страшной ненависти. Он нагнулся вперед и сплюнул на пол.

– Пошли! – пригласил он Джорджа. – Сейчас мы пойдем к Робинсону.