Книга Мистика в жизни выдающихся людей - Денис Лобков

Александр Пушкин: всю жизнь боялся предсказания гадалки

Как-то считающийся «солнцем русской поэзии» великий Александр Сергеевич Пушкин (26 мая 1799 — 29 января 1837) беседовал со своим приятелем графом Ланским. Речь зашла о религии, и оба наперебой принялись подвергать ее едким и колким насмешкам. Вдруг в комнату, где они сидели, вошел молодой человек, которого Пушкин принял за знакомого Ланского, а тот — за знакомого Пушкина. Подсев к ним, он тотчас включился в беседу и мгновенно обезоружил их доводами в пользу религии. И хотя оба приятеля слыли страстными спорщиками, они обескураженно примолкли, не зная, что сказать. Возникшую паузу следовало прервать, и граф с поэтом сделали это, согласившись, что, пожалуй, были неправы и теперь совершенно изменили свое мнение. Тогда гость встал и, простившись с ними, вышел.

Некоторое время оставшиеся молчали, когда же заговорили, то выяснилось, что ни тот ни другой не знали молодого человека. Позвали многочисленную прислугу, бывшую в доме, но дворня в один голос утверждала: никто посторонний здесь не появлялся, а в барскую комнату вообще никто не заглядывал. Тогда только Ланской и Пушкин признались друг другу, что таинственный визитер одним своим появлением внушил им какой-то страх, парализовавший их. Александр Сергеевич, рассказывая о случившемся своим знакомым, говорил: «Это не могло быть видением, потому что одинаковых видений у двух человек быть не может, мы же не просто видели его на пару, мы разговаривали с ним, ощущали тепло, исходящее от него, чувствовали дыхание». Поэт говорил, что его мучает только один вопрос — был ли незваный гость посланцем от Бога — ангелом, несущем какую-то весь и направляющим на путь истинный, или же от демона. Уж очень скверное ощущение осталось от общения с ним — не радость и облегчение, как после молитвы, а ужас и страх.

Впрочем, это далеко не единственный мистический случай в жизни Пушкина, мистика буквально преследовала его и странным образом предопределила важнейшие вехи его судьбы.

Почти все исследователи жизни Пушкина говорят о его ярко выраженной суеверности. Современники его подчас даже укоряли в излишней вере в разного рода приметы, знамения, предсказания. На подобные дружеские нападки Александр Сергеевич обычно отшучивался: мол, у каждого свои странности. Но однажды поэт серьезно сказал, что таким суеверным он стал, уже будучи взрослым. Виной такого изменения в мировоззрении Пушкина стала цепь интересных случаев…

Трудно поверить в то, что начало драмы, разыгравшейся 27 января 1837 года в пригороде Санкт-Петербурга на Черной речке, было положено еще зимой 1817 годов, когда в город на Неве приехала известная гадалка, немка Александра Филипповна Кирхгоф.

Прогуливаясь с друзьями по Невскому проспекту, Пушкин решил подшутить над ними. Проходя мимо дома, где временно жила и вела прием гадалка, кто-то зло бросал, что «эта ведьма» только мозги порядочным людям пудрит, кто-то восхищенно воздевал очи к небу: ну надо же, все как есть рассказала! Пушкин с приятелями решили заглянуть к прорицательнице и, убедившись, что она — очередная мошенница и аферистка, поднять ее на смех. Молодые люди попросили женщину погадать им, при этом светские бездельники сказали, что прошлое их не интересует и копаться в нем не стоит. Зато будущее… О нем следовало рассказать как можно подробнее.

Александра Кирхгоф решила начать с Пушкина, сразу выделив его среди других. Она заявила Александру Сергеевичу: ему стоит ждать письма, а через него — неожиданных денег. Затем поэта ждет на днях встреча с давнишним знакомым, который предложит хорошее место по службе. Обрисовала прорицательница и наиболее важные этапы жизни клиента (в частности, то, что он прославится, станет кумиром соотечественников и дважды подвергнется ссылке), предрекла ему брак, рассказала о будущих детях. К концу сеанса Кирхгоф предупредила поэта: он кончит свою жизнь неестественной смертью… Из воспоминаний близкого друга поэта Сергея Соболевского: «Она сказала, что умрет он от белой лошади, белого человека или же белой головы, всего этого ему следует остерегаться».

Надо сказать, Александр Сергеевич отнюдь не страдал легковерностью, поэтому об услышанном он благополучно забыл уже в тот момент, когда закрыл за собой дверь дома предсказательницы. Однако события того же вечера заставили поэта всерьез проанализировать результат сеанса ясновидения. Дело в том, что, как и предсказывала чопорная немка, Пушкин и вправду получил по почте письмо с деньгами… Поэт никаких денежных поступлений не ожидал и на пополнение своего кошелька незапланированной суммой не рассчитывал. Так откуда такая щедрость судьбы?!

Оказалось, эти деньги были… старым карточным долгом. Еще учась в лицее, Александр Сергеевич со своим приятелем-соучеником, любил перекинуться в картишки. Ставки делались небольшие, однако, в конце концов, Пушкин выиграл приличную сумму. К проигрышу товарища он отнесся несерьезно и о долге забыл. Но соперник по игре оказался весьма щепетилен в денежных вопросах; лицей давно остался позади, но выплатить приятелю проигрыш он по-прежнему не мог. Только получив наследство от отца, товарищ Пушкина поспешил избавиться от старого долга…

Откуда Кирхгоф узнала о получении денег? — не мог понять Пушкин. Неужели гадалка и вправду увидела будущее?

Несколько дней спустя Пушкин повстречал на Невском проспекте своего хорошего знакомого. Тот служил в Варшаве при великом князе Константине Павловиче и местом своим был очень доволен. Однако обстоятельства вынудили мужчину искать новую работу — в Петербурге. Поскольку чиновник не хотел подводить своего начальника, он решил найти и порекомендовать достойную замену. В общем, получалось, что Александра Кирхгоф в первой части своих предвидений ошибок не допустила. Стало быть, с последним предсказанием она тоже не ошиблась. Говорят, с нескрываемым беспокойством, Пушкин объявил друзьям, что теперь «надобно сбыться и третьему предсказанию». По многочисленным свидетельствам, именно с этого момента он стал очень суеверным. Все оставшиеся годы жизни Пушкин ожидал исполнения пророчества. И надеялся, что указанной крайности все же удастся каким-то образом избежать.

Так, когда поэт изъявил желание уехать в Польшу (там как раз правительственные войска усмиряли очередное восстание), он случайно узнал интересную вещь, срезу же заставившую его изменить принятое решение и остаться в Москве. Оказалось, имя одного из повстанцев — Вейскопф — переводилось как «белая голова»…

Из-за пророчества Александры Кирхгоф Пушкин расстался и с масонами. В организацию поэт вступил, руководствуясь собственными убеждениями, однако, обнаружив, что к масонской ложе имеет непосредственное отношение человек, чье имя также означало «белая голова», порвал с ними.

И все же оказалось, что судьбу, и вправду, конем не объедешь. В день и час, указанный гадалкой, на жизненном горизонте поэта нарисовалась новая роковая личность, которой и было суждено поставить точку в существовании Александра Сергеевича.

Убийца Пушкина, Дантес, вполне подходил под определение, данное Кирхгоф: молодой человек был белокур (вот вам и «белая голова»!), носил белый мундир кавалергарда (чем не «белый человек»?). И в его полку даже лошади были исключительно белой масти…