Книга Покоренная горцем - Пола Куин

— Меньше, чем он воображает. Слишком мало католиков осталось в Корнуолле и Эссексе.

— Да, конечно, — кивнул Колин. Он хорошо знал об этом, так как лично участвовал в битве при Седжмуре вместе с королевскими войсками три года назад, когда они окончательно подавили восстание Монмута. Значит, Девон недоверчив и крайне осторожен… Что ж, полезно будет проводить рядом с графом каждый вечер.

— Спать вы будете в одной из двух казарм в нижней части квадратной башни. Комнаты леди Джиллиан и ее сына расположены этажом выше, прямо над ними. — Капитан повернулся к нему, едва они вошли в квадратную башню. — Но не смейте заходить к ним в комнаты без меня. Понятно? — Шотландец кивнул, и он продолжил: — Я провожу вас в Большой зал. Только сначала проведаю Эдмунда.

Колин предположил, что Эдмунд и есть сын леди Джиллиан. Дьявольщина! Почему раньше никто не упоминал о том, что какая-то леди и ее ребенок живут здесь? Он не был настолько безжалостным, чтобы позволить им погибнуть вместе с остальными обитателями Дартмута, когда тут появятся его люди. Но подумать о том, как быть с ними, можно и позже. А сейчас ему предстояло провести более важные изыскания.

— Итак, вы — офицер Конногвардейского королевского полка, — проговорил Колин, глядя на синий мундир Гейтса. В отличие от него самого, генерала лейб-гвардии, носившей красные мундиры, конногвардейцы, одетые в синее, были независимыми частями, разбросанными по всей Англии, Шотландии и Ирландии, и служили не королю, а парламенту. — Вы сражались в битве при Седжмуре, когда герцог Монмут был захвачен? — Колин окинул Гейтса пытливым взглядом. Они были примерно одного роста, но капитан, худощавый и стройный, выглядел более элегантно в своей новенькой синей форме. Его волосы были того же цвета, что и песок за скалистыми утесами. Как и у сотен других лейб-гвардейцев и конногвардейцев, сражавшихся у Седжмура, чтобы защитить короля. Даже если они с капитаном виделись там во время битвы, Колин не узнавал его, и он был совершенно уверен, что и Гейтс его не узнает.

Когда они уже двинулись по коридору, Гейтс наконец проговорил:

— Я не участвовал в той битве. Хотя в то время конногвардейцы поддерживали короля.

— Как же вы оказались здесь, во главе наемников?

Капитан какое-то время молчал, в задумчивости глядя на Колина и обдумывая ответ.

— Я много лет служил лорду Алджернону Дирли, отцу Девона, и остался с его сыном. Но совсем по другой причине.

— Чтобы привести Вильгельма к победе?

— Нет. Чтобы присмотреть за дочерью графа Эссекса, дяди Девона.

Значит, капитан преданно служил не Девону, а леди Джиллиан, вернее — ее отцу? По слухам, Эссекс поддерживал Вильгельма Оранского, но Колин не стал расспрашивать об этом капитана, так как его вопросы явно смущали Гейтса.

Капитан знаком пригласил его следовать за ним к двери на площадке очередного лестничного пролета, но больше не сказал ни слова. Когда они подошли к двери, он отодвинул щеколду и вошел.

Колин заглянул в комнату и увидел, как суровый капитан осторожно и бережно вынимает из кроватки маленького мальчика. Он не прижал ребенка к груди, а держал его на некотором расстоянии, улыбаясь малышу, но при этом явно чувствуя себя не в своей тарелке.

— Мы присмотрим за ним, пока его мать не вернется. А потом вы, Кэмпбелл, сможете наполнить свой живот.

Колин кивнул и отступил в сторону, чтобы дать дорогу Гейтсу. Ребенок с воплями извивался в вытянутых руках капитана.

— Кэмпбелл, вы женаты?

— Нет, — ответил Колин, повысив голос, чтобы Гейтс мог его расслышать.

— А я встретил мою Сару в Эссексе. Но, увы, она бесплодна.

Этим и объяснялось его неловкое обращение с мальчиком. Значит, он ему не отец. Капитан был женат, но Колин отлично знал, что это не помешало бы большинству мужчин уложить другую женщину к себе в постель.

— У вас есть внебрачные дети? — спросил капитан, откинув голову назад как раз вовремя, чтобы избежать удара маленького кулачка.

— Только племянники, которых я недавно навестил.

— Прекрасно. Держите. — Гейтс сунул ребенка Колину. — Ваша первейшая обязанность заставить его прекратить эти ужасные вопли.

Колин не против был заняться ребенком. По правде сказать, во время его последнего визита в Кэмлохлин ему очень нравилось носить на руках детишек его братьев и сестер — когда они ему это позволяли.

— Тебе не нравится, что тебя несут, верно, Эдмунд? — Он поставил мальчика на ножки и взял его за руку. Тот мгновенно перестал кричать.

— Да. — Малыш потянул Колина за руку, затем еще раз и еще, пока тот не опустился перед ним на корточки. — Ты кто?

Заглянув мальчику в лицо, Колин был изумлен его красотой. В ореоле мягких золотистых локонов, со светло-голубыми глазами, он очень походил на мать… и на круглолицего ангела, которого Колин однажды видел на картине во Франции.

— Я Колин, — ответил шотландец.

— Где мама? — Эдмунд поднял пухлый кулачок и утер заплаканные глаза.

— Она будет здесь с минуты на минуту. Ты ведь большой мальчик и подождешь ее, правда?

Эдмунд кивнул и сунул большой палец в рот.

— Кэмпбелл, я потрясен… — пробормотал капитан, когда Колин выпрямился.

Шотландец с усмешкой ответил:

— Прости, они не любят, когда с ними обращаются как с младенцами.

— Да, они быстро растут, — заметил Гейтс, глядя на мальчика с любовью.

Колин проследил за его взглядом, затем посмотрел на крошечную ручку Эдмунда в своей ладони.

— Жаль, что очень уж быстро, — сказал он тихо, вспоминая своих родных на острове Скай. Он был рад, что заехал в Кэмлохлин перед поездкой сюда. До того дня Колин ни разу не видел своих племянников и племянниц, и ему было немного грустно, что они его не знали. Они напомнили ему о том, что он не только воин, но и мужчина. Может, когда-нибудь он станет отцом. Но не в ближайшее время — это уж точно.

— Хочу есть, — сказал Эдмунд, не вынимая пальца изо рта.

Колин погладил свой бурчащий живот и заявил:

— Я тоже! Не хочешь составить мне компанию за столом?

Эдмунд утвердительно кивнул, и все трое направились к лестнице, ведущей в Большой зал.

Когда они спустились, в зале все еще оставалось несколько человек. Огненно-рыжая служанка, которую тискал Девон, когда его кузина пошла за вином, подала вновь прибывшим по миске холодного рагу из баранины с черствым хлебом и по изрядному куску твердого сыра. Они ели в полном молчании, и в какой-то момент Колин вдруг осознал, что слишком уж странная тишина царила за их столом. Но разве маленьким детям не свойственно постоянно шалить и болтать? Черт побери, его племянники обычно поднимали такой шум за столом, что у любого голова бы пошла кругом. Но Эдмунд не произносил ни звука. Колин посмотрел на капитана, затем перевел взгляд на ребенка. Мальчик сидел на стуле с прямой, как стрела, спиной. Положив одну руку на колени, он другой аккуратно отправлял в рот рагу, не роняя ни капли на подбородок. Его манеры поведения за столом были безупречны.