Книга Герой ее романа - Элла Дэниелс

Отец же, не мешкая, снова на него набросился. Даже в старости он вел себя как рассвирепевший бык. Время, казалось, остановилось, пока Маркус наблюдал приближение к его лицу отцовской ноги. Воспоминания о годах издевательств ударили по чувствам, заставляя задыхаться. Он сейчас снова ощущал жало кнута на спине и слышал крики сестренки, которую старался защитить. Он чувствовал соленый вкус собственных слез и видел лицо отца, нависавшее над ним.

Настоящее вернулось к нему с громким ревом родителя.

– Ты женишься на этой девчонке и дашь мне наследника! Род маркиза Флитвуда продолжится!

Разум и тело Маркуса, наконец, отреагировали. Он увернулся от удара и, вскочив на ноги, парировал очередной удар. Затем мгновенным движением схватил отца за горло и прижал к книжному шкафу. Старый маркиз задыхался, и на губах его выступила пена. Но Маркус не думал ни о чем, кроме мести. Он надавил еще сильнее – им овладела отцовская ярость. И сейчас, глядя в посиневшее лицо отца, он вдруг осознал сходство черт. Заглянув в зеленые глаза старого маркиза, Маркус увидел в них свое лицо… искаженное бешенством. Сделав над собой усилие, он убрал руку и отступил, не обращая внимания на хруст разбитого стекла под ногами. Никогда прежде он не был так близок… близок к тому, чтобы убить человека.

– Ты ничтожество! Мне стыдно, что мой титул перейдет к тебе! – прохрипел маркиз.

Маркус встретил взгляд отца… и почти пожалел этого пожилого человека.

– Я не женюсь, – сказал он. – Делай что хочешь, но ты никогда не получишь наследника! – Он шагнул к двери, собираясь уйти.

– Маркус…

Что-то в голосе отца заставило его остановиться и обернуться. Маркиз медленно выпрямился и одернул на себе одежду, безуспешно стараясь разгладить складки. Затем поднял голову и посмотрел на сына. Сейчас он казался ужасно старым и жалким, и это ошеломило Маркуса. Внезапно губы отца искривила ухмылка, и он медленно проговорил:

– Ты пожалеешь об этом, обещаю. Есть разные способы добиться желаемого.

Маркус не ответил. Ничто сказанное или сделанное его отцом не могло заставить его передумать. Он переступил порог и навсегда покинул старого маркиза.

– Вы слышите, милорд?

Проснувшись, Маркус замигал от яркого света, лившегося сквозь шторы. А над ним склонился озабоченный камердинер, таращивший свои совиные голубые глаза.

– Милорд, вам принести что-нибудь?

Маркус нахмурился и сел, тут же сообразив, что снова ночью так ворочался, что упал с кровати. Пока он спал, деревянный пол нагрелся от тепла его тела. Обхватив руками пульсирующую голову, он глубоко вздохнул, уловив слабый розовый аромат мисс Грин, все еще преследовавший его.

Пахло всем тем, чего ему не дано было иметь.

– Проклятье, – пробормотал он, – наполните ванну. – Он не мог вынести и мгновения, наполненного ее запахом.

Слегка содрогнувшись, Маркус прикрыл глаза, представляя лицо мисс Грин. Перед встречей с мошенницей ему понадобилось выпить для храбрости. Это была единственная возможность связно озвучить свои мысли. Только так он мог быть уверен, что исполнит свой план. Тем не менее он не смог предугадать, что так на нее отреагирует.

С того момента, как Маркус вошел в лавку, его взгляд был прикован к ее расширившимся от страха карамельным глазам. Он собирался быть любезным и убедительным, но эмоции, промелькнувшие на овальном личике Джи, разозлили его. По какой-то безумной причине он надеялся, что она окажется не такой, как все, – окажется сильной и бесстрашной, несмотря на все свидетельства ее непорядочности. Увы, он ошибался. Хуже ее реакции на него, была только его реакция на нее – он восхищался ею, и в голову лезли сладострастные мысли.

И даже угрожая ей, он любовался ее блестящими волосами цвета красного дерева. А сейчас представлял ее чувственные розовые губы и глаза, сияющие любовью, а не беспокойством и страхом. Ему потребовалось приложить усилие, чтобы удержать себя в руках, когда она оттолкнула его ладонью, коснувшись его груди. О, как же ему хотелось прижать ее к себе… и никогда не отпускать. Только вспомнив о том, что она разрушила его планы, он смог остановиться. Месяц драгоценного времени потрачен впустую.

Маркус со вздохом поднялся с пола, завернулся в прохладную хлопковую простыню. Слишком возбужденный, чтобы стоять на месте, он принялся шагать по комнате, наблюдая за слугами, уже наполнявшими ванну подогретой водой.

Покинув адскую книжную лавку, – если ее можно было так называть, – он решил утопить горе в высококачественном бренди, напитке, слишком дорогом для такой цели. Все время, что пил, он вспоминал об отце. О человеке, которого ненавидел всю жизнь, смерти которого был рад. Ведь именно он, этот человек, изначально вовлек Маркуса во все эти неприятности…

Маркус все еще не мог поверить, что отец оказался таким дьявольски коварным. В конце концов старик нашел способ заставить его жениться. Старый маркиз хорошо знал, как его сын любил свою сестру (эта слабость часто становилась причиной его избиений). Незадолго до смерти отец умудрился устроить помолвку Каролины с герцогом Харвудом, обладавшим еще более ужасным нравом и репутацией, чем сам отец. Сделка должна была состояться, иначе нарушение условий договора разорит Флитвудов. Так что у Маркуса теперь был один-единственный выход – жениться на хорошем приданом, чтобы безо всяких опасений разорвать помолвку Каро. И тогда подписанный герцогом контракт был бы признан недействительным. Он не мог допустить, чтобы Каро вышла замуж за герцога, жизнь с которым была бы страшнее ее детства.

И Маркус был уже близок к тому, чтобы обезопасить сестру, – но все разрушили в последний момент соблазнительная мошенница и очкастый клерк – они увели невесту у него из-под носа. Черт бы побрал отца и его завещание! Черт бы побрал Анну. И, разумеется, черт бы побрал мисс Дани Грин.

Плеск воды и чей-то отчаянный вопль вырвали Маркуса из задумчивости. Какой-то слуга выскочил из комнаты, облитый содержимым одного из ведер с горячей водой. Тотчас же послышались извинения Уэллера, но убийственный взгляд, брошенный слугой из-за двери, красноречиво свидетельствовал о том, что сожаления камердинера не были приняты.

Маркиз проигнорировал ссору. Неуклюжего камердинера постоянно преследовали неприятности. Слугам следовало бы обходить его стороной. Маркус снова принялся ходить по комнате. Но головная боль не отпускала, и он со стоном рухнул в ближайшее кресло. Горечь нарастала, сжимая сердце, и он ужасно злился, хотя и понимал, что оказался в подобном положении отчасти по собственной вине. Таким уж он был идиотом.

Мисс Грин одурачила его! И мисс Анна Ньюпорт – тоже. Маркус был потрясен ее ночным бегством с возлюбленным. Предварительно заручившись поддержкой ее отца, он все же полагал, что она хоть немного к нему расположена. Да, конечно, ему было известно, что отец Анны желал этого брака больше, чем она. В конце концов семья как бы обретала титул в обмен на приданое. Простое деловое соглашение, никаких чувств.