Книга На тебе греха не будет... - Татьяна Голубева

— Да уж, натура — шире некуда, — пробормотала Ил она. — Но почему ты меня не остановил?

— Ну, дорогая, — усмехнулся Нерадов, — когда ты входишь в раж, тебя ничем не остановишь!

Покачав головой, Ил она принялась за дело. Приготовление еды всегда успокаивало ее, так что к тому моменту, когда были готовы овсяная каша с изюмом и сливками, салат из груш и персиков и бутерброды с сыром, которые Илона украсила крошечными кружочками вареной моркови и зеленью, она уже почти забыла о происшедшем. Осталось лишь сожаление о том, что не придется вот прямо завтра открыть собственное маленькое кафе с изысканным меню. Ну, жила ведь она до сих пор без кафе и дальше проживет.

Толян объявил, что у него впереди три дня выходных, но провести их придется тихо и скромно, поскольку шиковать им не на что. Все истрачено и выброшено на ветер.

— Значит, будем сидеть дома и смотреть видик, — твердо заявила Илона. — И думать о том, как заработать побольше.

Толян расхохотался.

— У меня есть кое-какие идеи, — сказал он. — Но я не знаю, как ты на них посмотришь.

— ты имеешь в виду бумажники прохожих, я против, — заявила Илона.

— Не обязательно прохожих, — туманно ответил Нерадов. — Ладно, давай тут приберем и посмотрим кино. Я тебе помогу посуду вымыть.

Они и в самом деле провели три дня дома, занимаясь любовью и просматривая кассету за кассетой. Только два раза вышли в магазин — за продуктами и за вином. На четвертый день Толян ушел на «службу», о которой Илона уже не знала что и думать. Оставшись одна, молодая жена снова задумалась о собственной выходке. Что же это такое? Почему, выпив лишку, она совершенно теряет контроль над собой? Ну, конечно, любой человек в пьяном виде себя не контролирует, но почему ее тянет именно на подвиги такого вот рода — денежные? Но как ни пыталась она понять суть явления, ей это не удалось, и, утомившись от бесплодных размышлений, Илона, как это уже не раз случалось прежде, махнула рукой и решила: наплевать! Себя не переделаешь.

Однако идея о собственном кафе крепко засела у нее в голове, и наконец, выключив телевизор, на который она все равно не обращала внимания, Илона встала и принялась рассматривать барахло, которым была завалена и заставлена вся квартира. Начала она с пыльных фарфоровых фигурок, стоявших вплотную друг к другу на массивном комоде в углу комнаты, у окна, напротив кровати. Сам по себе комод тоже привлек ее внимание — как ни странно, впервые с тех пор, как Илона поселилась в этом доме. Она ничего не понимала в старинных вещах, но ей показалось, что комод дубовый. Уж очень монументально он выглядел… Грубоватая резьба, сплошь покрывавшая его, обладала неизъяснимым очарованием — вот только запылилась и засалилась за многие годы. Илона попыталась выдвинуть верхний ящик, но оказалось, что он заперт на ключ. «Интересно, — подумала Илона, — его Толян запер или эта штуковина стоит запертой еще с того времени, когда тут хозяйничала его бабушка? И где в таком случае ключи?» Она проверила все ящики, но открыть ей не удалось ни одного. Махнув рукой на содержимое комода, Илона взяла одну из самых маленьких, меньше пяти сантиметров высотой, фарфоровых фигурок — то ли зайца, то ли кошку — и отправилась с ней в ванную, чтобы смыть плотный слой жирной пыли. Удалось это далеко не сразу: пыль оказалась какой-то невероятно липкой, и, лишь пустив в дело губку и стиральный порошок, Илона совладала с въедливой гадостью. Вернувшись в комнату, она рассмотрела фигурку. Это оказалась все-таки кошка, но какая-то необычная — темно-коричневая, с желтыми подпалинами, с длинными узкими глазами и огромными ушами. Кошка сидела на задних лапах, скрестив передние на животе и обернув вокруг себя хвост. По спине кошки кисть разрисовщика провела волнистые золотые полосы, золотыми были и кончики ушей зверька.

Илона поставила кошку на журнальный столик, уселась поудобнее на диван и уставилась на фигурку. И чем дольше она смотрела на ушастую киску, тем больше та ей нравилась. Наконец Илона вздохнула и решила, что таких кошек на собственное кафе понадобится уж очень много. Впрочем, она ведь не имела ни малейшего представления, сколько может стоить подобная игрушка. И тут Илону осенила идея: пойти в солидный антикварный магазин и попросить оценить фигурку. Она посмотрела на часы. Четвертый час. Надо же, как день пролетел незаметно… Скоро и Толян может явиться. Обычно он возвращался домой около пяти. Иногда задерживался до семи-восьми часов вечера, но тогда, как правило, звонил и предупреждал ее. Ладно, сходить к оценщику она всегда успеет, а сейчас лучше заняться приготовлением обеда.

Заглянув в холодильник, Илона обнаружила, что нужно идти в универсам. Она поспешно сбросила халат, в котором щеголяла с самого утра, натянула джинсы и футболку, набросила на плечи легкую куртку и, схватив сумку и кошелек, впрыгнула в босоножки и помчалась на соседнюю улицу.

Вернулась она меньше чем через час, основательно нагруженная, и, открыв дверь в квартиру, с изумлением услышала голос Толяна:

— Эй, где это ты пропадала?

— Толик! — воскликнула она, втаскивая сумку в кухню. — Я еще обед не приготовила!

— Неважно, — отмахнулся он. — Пойдем лучше в ресторан. У меня сегодня такое настроение… не хочется сидеть дома. А ты, как я посмотрю, занялась бабулиными сокровищами?

Только теперь Илона заметила, что на кухонном столе перед Толяном стоит та самая фарфоровая кошка.

— Да, — кивнула девушка. — Решила рассмотреть, что там стоит такое. Ну и пылищи же на ней было! Не отмыть! Как ты думаешь, она дорогая?

— Понятия не имею, — пожал плечами Нерадов.

— Я подумала: может, отнести ее к антикварам? Пусть оценят, а?

Толян рассмеялся:

— До чего же ты наивна, детка! Если она действительно чего-то стоит — так они тебе и скажут, дожидайся! Нет, лучше я сам этим займусь, раз уж ты ее отчистила. У меня есть знакомый специалист по фарфору.

— Ладно, — согласно кивнула Илона. — Займись сам. — И, запихав покупки в холодильник, пошла переодеваться.

Глава 5

Прошло несколько дней, а Толян ни словом не упоминал о фарфоровой кошке. Илона, обуянная идеей собственного кафе и сожалениями о пущенных на ветер деньгах, вымыла еще десятка три безделушек и часами рассматривала их, гадая, сколько же они могут стоить. То ей казалось, что они безумно дорогие, то — что цена им ломаный грош. Но к мысли о походе к оценщику она не возвращалась, поверив словам Нерадова. Ведь и правда, думала она, обманут как пить дать. К тому же ей было просто-напросто лень. Вся эта суета… Илоне почему-то не приходило в голову, что собственное дело, случись ей завести его, потребует куда большей суеты, тогда уж будет не до мечтательного безделья… Но она представляла все это по-своему: кто-то там работает, какие-то нанятые люди, а она время от времени подъезжает в роскошном «мерседесе» к собственному кафе (а еще лучше — к дорогому модному ресторану) и слышит, как со всех сторон несется завистливый шепот: «Это хозяйка… Это ее ресторан…» Шофер в ливрее распахивает перед ней дверцу, швейцар низко кланяется, метрдотель нервно покрикивает на официантов… Черт, у них с Толяном даже собственной машины почему-то до сих пор нет! Вообще никакой!