Книга Ловушка для мужчины - Лилиан Тревис

Девушка поднялась с кресла, покинула теплое местечко у камина и направилась прочь из гостиной. Затаив дыхание, она прошла мимо него, ожидая, что ее схватят за руку, чтобы остановить. Но Тореро не двинулся с места. Даже не моргнул, когда она открыла тяжелую массивную дверь.

— В таком случае тебе предстоит долгий путь, — сказал он насмешливо. — К тому же сейчас темно, а в такой местности, как пампа, нет электрических фонарей. Здесь нет даже улиц.

Она резко повернулась к нему, с силой захлопнув дверь. Убила бы его за спокойный невозмутимый тон.

— Я жила за городом! — гордо выпалила она.

— Ну, тогда тебе должно быть знакомо, каково добираться до города по местности без дорог, без указателей, без единого намека на человеческое жилье.

— Ваше ранчо не может находиться на краю цивилизованного мира.

Его брови поползли вверх, но он промолчал. — Я просто уверена, что совсем недалеко здесь что-нибудь да есть, — Настаивала она, снова отрывая дверь. — Ну да. Коровы, овцы, олени… — Не так уж и плохо. — А также ягуары, пумы, то есть кугуары… Кэролин судорожно проглотила комок в горле.

— Вы лжете.

— Я не стал бы тебе лгать.

— Да вы только и делаете в последние несколько часов, что лжете мне! — выкрикнула она ему в лицо, все еще держась за железную ручку двери.

— Я ни разу еще не солгал. — Он как будто бы оскорбился.

— Как бы не так! А почему в аэропорту вы спросили, не я ли Кэролин Коллинз?

— Только чтобы лишний раз удостовериться в этом, — улыбнулся он тепло.

Из открытой двери в комнату залетела красивая ночная бабочка. Алекс осторожно направился к Кэролин и медленно закрыл дверь.

— А ты не помнишь, кто мне дал свой номерок от багажа без всяких вопросов? Кто без слов пошел со мной и сел в машину? Ты, Кэролин, сама! Ни о чем, не спрашивая, ничем не интересуясь.

Она чувствовала себя обманутой дурочкой. На ее глаза снова навернулись слезы.

— Но вы обманули меня! Я же думала, что вы работаете на Энрико!

— Так оно и есть.

От такого поворота событий мисс Коллинз чуть не упала, хорошо, что сзади была закрытая массивная дверь. Она прижала ладони к прохладной деревянной поверхности.

— Вы?

— Я работаю на твоего зятя, милая, на Энрико Дольче.

Не может этого быть! Он шутит. Либо она ослышалась. Либо и то и другое вместе.

— Что же вы для него делаете?

— Выполняю любое его поручение.

Алекс презрительно улыбнулся, и улыбка заставила кровь застыть в ее жилах. Девушка закрыла глаза и сжала голову руками, пытаясь успокоить бьющееся от страха сердце. Невозможно. Хуже не может быть!

— Будьте добры, объясните, что все это значит? — Она посмотрела на него умоляющими глазами. — Вы один из его наемников?

— Не совсем. Я теперь президент Дольче Энтерпрайз.

Пленница удивленно подняла голову, ее глаза расширились и заблестели.

— Но ведь это он президент.

— Энрико — исполнительный директор. Я веду каждодневные операции.

— С какого времени?

— Да вот уже два года.

— Но…

— Хватит на этот раз. Я больше не собираюсь обсуждать с тобой вопросы бизнеса. Ты и так валишься с ног от усталости. Тебе точно надо принять ванну, поесть и отдохнуть. Поверь, девочка, у нас будет еще с тобой время поговорить. Попозже.

Он повернулся, чтобы уйти. Кэролин застыла на месте как вкопанная.

— Сколько? — спросила она ему вдогонку.

— Сколько чего? — остановился Тореро.

— Вы сказали, что у нас будет время поговорить. Так вот я и спрашиваю, сколько времени. Долго вы тут собираетесь меня держать?

— Там видно будет. Может, неделю, может, две, но если бы я был на твоем месте, то рассчитывал бы не меньше, чем на две недели.

Девушка открыла было рот, чтобы возразить, но Алекс уже исчез за дверью, ведущей, очевидно, в другую часть дома. Туда, где была ванна?

Кэролин медленно пошла за ним. Вот миновала темную спальню, вот оказалась в огромной ванной комнате. Пол и стены тут были выложены великолепным розовым мрамором. Сама ванна, столь огромных размеров, что в ней могли бы поместиться несколько человек, была заполнена водою и ждала ее.

Алекс вышел, чтобы Кэролин могла раздеться, но та стояла не шелохнувшись. Потом с трудом опустилась на краешек великолепного резервуара и стала смотреть, как клубится легкий пар. На поверхности воды переливались кружочки ароматной масляной жидкости. Должно быть, он растворил в воде что-нибудь успокаивающее, что пахло так соблазнительно хорошо.

В голове девушки никак не могла уместиться та информация, которую она только что от него услышала.

Проходили минуты, а она так и сидела, созерцая поверхность воды, и не могла заставить себя сдвинуться с места.

Вдруг раздался стук в дверь. Она не ответила на него. Тогда ручка медленно повернулась, и дверь ванной приоткрылась.

— Ты в порядке? — услышала она голос Алекса из-за двери. Он даже не выглянул из-за нее.

Ну да, будешь тут в порядке… Еще спрашивает! С ней столько всего произошло: отец отправлен в дом для престарелых, сестра беременна, и эта беременность протекает нелегко, ко всему прочему ей самой сделал предложение старый знакомый их семьи. Будешь после этого в порядке! Нет, подумала Кэролин, нужно взять себя в руки и все хорошенько обдумать.

Не получив ответа, Алекс шагнул в ванную комнату и посмотрел на девушку. Увидев, что она сидит не двигаясь, он разочарованно покачал головой. Он-то уже давно чувствует к ней симпатию, а это — единственное чувство, которое ему совсем не хотелось к ней испытывать.

Тихонько подойдя к задумчивой гостье, он присел рядом. — Ты здесь полностью предоставлена самой себе. Не бойся. С тобой ничего плохого не случится. Так же, впрочем, как и с Нэнси, поверь. Я обещаю тебе! — Ее губы дрожали, глаза вопросительно смотрели на него, ресницы подрагивали.

— Но как же я могу вам доверять?

— Право же, не представляю, если честно. — Он улыбнулся, едва сдерживаясь, чтобы не погладить ее по голове, чтобы не дотронуться до нежной кожи щеки. Кэрри выглядела такой беззащитной, была такой хрупкой! Наверное, ей очень тяжело находиться рядом с таким болваном, как он.

Это все из-за Энрико!

Алекс ощутил внезапный прилив ярости, которому не было выхода. Почти всю жизнь он чувствовал гнев, от невозможности достичь желаемого. Как это было давно, в детстве: грязный оборвыш стоит напротив витрины магазина, смотрит на красивую вещицу и прекрасно знает, что никогда не будет обладать ею. Вечно чувствовать себя изгоем невозможно.