Книга Музыка судьбы - Элизабет Хардвик

– Вы так думаете? – мягко возразил он.

Джулия вновь нахмурилась. Они с Ламбертом были друзьями, и не более!

– Думаю, я пришла сюда для того, чтобы вы сделали эскиз, мистер О'Мейл, а не расспрашивали меня о личной жизни! – раздраженно заметила она.

– У меня есть имя, и вы его знаете, – мягко поправил он.

– Сейчас я предпочитаю обращаться к вам по фамилии!

Алан невозмутимо пожал плечами.

– Как угодно. Не могли бы вы встать у камина? – попросил он и, нахмурившись, опустил глаза на эскизный планшет.

Кипя от злости, Джулия медленно подошла и встала у каминной решетки.

– Отлично, – удовлетворенно произнес Алан. – Одежда, конечно, никуда не годится. – И, перехватив ее возмущенный взгляд, добавил: – То есть, поймите меня правильно, в ней вы выглядите замечательно. Но она не подходит к тому образу, который мне необходимо передать.

– А что это за образ? – нетерпеливо переспросила Джулия.

Он не ответил, сосредоточившись на листе бумаги и сделав несколько быстрых штрихов карандашом.

Джулия осталась на месте, утешая себя тем, что в тот момент, когда мастер углубился в работу, она, как личность, на какое-то время перестала для него существовать. И это ее устраивало. Ведь она оказалась здесь не по доброй воле, и никаких лирических отступлений, тем более касающихся личной жизни, в разговоре с художником допускать не собиралась.

– Будут ли на портрете… другие детали? – наконец, спросила она часом позже. Камин, с ее точки зрения, был довольно изящен, но, неотступно рассматривая его в течение часа, она уже успела почувствовать к нему отвращение!

Алан, нахмурившись, взглянул на нее, и было видно, что его мысли все еще были сосредоточены на эскизе.

– Какие детали? – недоуменно переспросил он.

– Я имею в виду интерьер, – сухо заметила она. – Надо ли вокруг меня изображать множество различных предметов?

Алан О'Мейл отложил в сторону эскизный планшет и не спеша помассировал занемевшие плечи.

А действительно довольно красивый мужчина, неохотно признала Джулия. Пронизывающий взгляд напоминал байроновский, а длинные темные волосы придавали его внешности цыганскую вольность. Хотя во взгляде такой романтической натуры, как лорд Байрон, наверное, никогда не было того откровенно-похотливого оттенка, который сплошь и рядом встречается у современных мужчин.

– А что? – наконец спросил он. Джулия пожала плечами.

– Я ведь уже объяснила…

– Что вы очень заняты, – насмешливо закончил он. – Да, я уже слышал об этом. Понятно, вам не терпится, чтобы я изобразил вас одну, без всякой обстановки, причем как можно быстрее. Насколько я знаю, вы – одна из лучших манекенщиц, если не самая преуспевающая. Не пойму только, зачем нужно работать в таком напряженном графике?

– Затем, чтобы я продолжала оставаться ведущей моделью, – сухо ответила Джулия.

Алан поджал губы.

– Так ли это важно для вас?

От его насмешливого тона щеки Джулии запылали.

– А для вас важно быть востребованным художником? – язвительно переспросила она, обиженная высокомерным отношением к ее профессии, которое она вдруг ощутила в голосе О'Мейла.

Чтобы войти в модельный бизнес и закрепиться в нем, помимо ума, требовалась безукоризненная осанка, до мелочей отработанная походка и еще… немного удачи. Для уверенного продвижения по ступенькам этой карьеры и сохранения завоеванных позиций необходимо было напряженно трудиться, стараясь выдавать лишь блестящие результаты, и никогда не довольствоваться хорошими. Себя Джулия тоже в чем-то считала художником.

– Вы правы, – согласился Алан. – Но я представить себе не могу, как этим можно заниматься каждый день, без перерыва.

Голубые глаза Джулии сузились.

– Вы пытаетесь меня оскорбить, мистер О'Мейл, или это происходит помимо вашей воли? – медленно произнесла она.

– Наверное, и то, и другое, – невозмутимо усмехнулся он.

Джулия покачала головой, не понимая такой самоуверенности, граничащей с наглостью.

– Думаю, мне пора, – коротко сказала она, многозначительно посмотрев на свои золотые часы.

Это был еще один подарок Ламберта в день помолвки. Обручальное кольцо с бриллиантом лишь дополняло изысканный набор ювелирных украшений, которые Джулия постоянно носила.

Алан О'Мейл выжидающе и не без любопытства смотрел на нее, слегка наклонив голову.

– Почему так скоро? – наконец спросил он.

Джулия почувствовала в его голосе вызов.

– Мне еще нужно кое-куда попасть, – решительно сказала она. – У меня назначена встреча.

– Все ясно. Спешите домой, к Ламберту, – подразнил ее Алан, медленно встав и заслонив собой окно.

Джулия шагнула назад, неожиданно обнаружив, что комната угнетающе мала. Ей даже показалось, что она сама почти прижата к каминной решетке.

Алан медленно приближался к девушке, его пристальный взгляд был по-прежнему прикован к ее лицу. Он остановился на расстоянии всего лишь вытянутой руки.

Джулия вдруг поняла, что почти не дышит. Находясь в такой близости, она ощущала исходившее от мужчины тепло, легкий приятный запах его лосьона…

– Мне на самом деле нужно идти, – с трудом проговорила она.

Алан пожал плечами.

– Так что же вас останавливает?

Как ни странно, ее останавливали собственные ноги. Они отказывались передвигаться. В коленях была такая слабость, что Джулия едва сохраняла вертикальное положение и ощущала себя испуганным кроликом, неспособным передвигаться даже перед лицом смертельной опасности.

О'Мейл, как она догадалась еще при первой встрече, прекрасно знал о том влиянии, какое оказывает его магический взгляд на женские сердца.

Она облизала пересохшие губы.

– Позвольте же мне пройти!

Алан слегка отступил в сторону.

– Не торопитесь, побудьте еще немного моей гостьей, – мягко предложил он.

– Простите, мне пора. – Джулия наконец-то сделала шаг, потом решительно прошла к двери.

– Позже я позвоню вам, – пообещал Алан.

Она резко обернулась, дрожащей рукой схватившись за дверную ручку.

– Простите?

Алан поднял темные брови, и его рот искривился в притворном изумлении.

– Я сказал, что позвоню вам. Чтобы договориться о времени следующего сеанса, – объяснил он, видя недоуменное выражение на ее лице.

Джулия попыталась сохранить контроль над собственными эмоциями. Что же сейчас на самом деле произошло? Алан О'Мейл, подойдя слишком близко, всего лишь на мгновение вторгся в ее личное пространство, что позволительно делать только очень близким людям. Ну и что? Пассажиры лифта подчас стоят чуть ли не вплотную друг к другу, это же не гарантия того, что, выйдя на одном этаже, они тут же закрутят романтические отношения! И все-таки она знала, что между ними уже возникло что-то, чему она усиленно противилась…