Книга Очарованная легендой - Бетти Бити

Он сам поднял тему, когда мы обменялись рукопожатием, сказав:

— Так вы — замена Евы! Хорошо, хорошо. Бедняжка!

Я обвинила его в этом замечании после того, как он взмахом руки пригласил меня к своему стулу в группе наблюдателей за теннисной игрой — Джеймс и Хестер вышли в следующий круг, — и поставила другой для себя.

Мистер Эшфорд осведомился, не возражаю ли я против трубки, и, не дожидаясь ответа, сделал несколько неторопливых затяжек. Я задумчиво посмотрела на него. Он казался любезным, спокойным, был немного выше среднего роста, рыжеволосым, костлявым, веснушчатым. Возможно, несколькими годами старше Джеймса Фицджеральда и, конечно, умнее. Подходящая кандидатура, чтобы просветить новичка, — как явно думала миссис. Малленпорт, когда оставила меня на его попечение.

— Полагаю, всегда трудно, — проговорил, наконец, Алекс Эшфорд, — следовать за человеком, который никогда не спотыкается.

Я посмотрела на свои ноги, не привыкшие к подстриженной лужайке резиденции. С момента приземления в Чарагвае они уже успели споткнуться.

— На самом деле Алекс хочет сказать, — наклонилась ко мне довольно необычной внешности девушка с прической из массы маленьких жестких завитков — кажется, миссис Малленпорт говорила, что ее зовут Мораг Камерон, но девушка выглядела недостаточно взрослой и ответственной, чтобы выполнять работу, которую, как я знала, она ведет среди мальчиков-чистильщиков обуви, — что у Евы лицо ангела и ум дьявола.

Девушка говорила с мягкими приятными переливами Нагорья, которые никак не соответствовали яду ее слов.

— Нет, я совершенно не подразумевал ничего подобного, Мораг!

— Он слишком дипломатичен, чтобы сознаться, но это правда.

Девушка подмигнула мне. У нее было широкое лицо с курносым носом и длинной упрямой верхней губой. На лице ни следа косметики, и она носила длинную юбку и свободную блузку, которую я ожидала увидеть скорее на Кингсроуд, чем в резиденции. Я почувствовала к ней симпатию.

— Мораг, ты проводишь слишком много времени, — нежно поглядел на нее Алекс Эшфорд, — с лживыми, вороватыми, романтическими маленькими разбойниками. Ты преувеличиваешь, как все чарагвайцы. — И поворачиваясь ко мне: — Мораг руководит общежитием для чистильщиков обуви.

Я кивнула:

— Я слышала. Второй стюард на нашем самолете был чистильщиком.

Мораг выглядела довольной.

— Ему удалось поговорить с вами? Эти парни плохо знают английский.

— Нет, мне объяснил другой пассажир — человек, который сидел рядом. Чарагваец.

— Он, случайно, не высок, темнолиц и порочно красив? — Она подмигнула Эшфорду, который смотрел прямо перед собой, сосредоточенно пыхтя своей трубкой.

Я улыбнулась и кивнула.

— Он также был очарователен, льстив и властен?

— Он был очарователен и льстив, — сказала я. — И не более властен, — с горечью подумала я о мистере Фицджеральде, — чем другие.

— Короче говоря, дон Рам он Каррадедас?

Я кивнула. Я пересказала им обстоятельства нашей встречи, но опустила реакцию на эту встречу моего нового босса. Эта рана еще не затянулась.

— Я слышала, что дон Рамон вернулся, — медленно проговорила Мораг.

— Он долго отсутствовал? — спросила я.

— Всего несколько недель. Как предполагали, несчастная любовная интрижка…

— Сплетня, Мораг, чистая сплетня! — Эшфорд вынул трубку изо рта.

— Кажется, он оправился и ищет новых развлечений.

Мистер Эшфорд с упреком прищелкнул языком:

— Мораг, Мораг! Не говори мне, что намерения дона Рамона имеют приоритет над твоей самой последней тайной?

Мораг рассмеялась и покачала кудрявой головкой. Она снова подмигнула мне.

— Какой тайной? — спросила я.

— Последний треугольник. — Она улыбнулась. — И легки на помине, они закончили игру.

— Кто?

— Хестер и Джеймс Фиццжеральд. — Мораг выпрямилась во все свои пять футов и козырьком приставила ко лбу ладонь. — Они снова выиграли. Это финал. Рада за них! Возможно, это предзнаменование? — Она опустила руку на плечо Эшфорда.

— Мораг, — сказал мистер Эшфорд, поворачиваясь ко мне, словно переводчик, — очень хочет знать, кто выиграет другую игру. Вы, девушки, всегда очень любознательны и романтичны. А здесь, в Чарагвае, втройне.

— Какую игру?

— Любовную, — ответила Мораг, усаживаясь и расправляя вокруг свою обширную юбку. — У Хестер хорошие шансы, но боюсь, следующий сет она проиграет.

Мораг кивнула кудрявой головой в сторону трех фигур на другой стороне лужайки. Джеймс Фиццжеральд направлялся к миссис Малленпорт, демонстративно собираясь прощаться. Хестер отставала, ковыряя ракеткой в мягком дерне. Даже издали было видно, как она разгневана.

— Держу пари, он возвращается в клинику, — сказала Мораг, — чтобы подержаться за ручку Евы.

— Очень похвально, — сказал мистер Эшфорд. — Еве скучно лежать неделями. Джеймс очень добросовестен.

— Совсем нет, — рассмеялась Мораг. — Он то и дело бегает, чтобы увидеть ее. Наше общежитие рядом с клиникой. Я часто его вижу. Он влюблен в Еву, а Хестер слишком ясно дает понять, что влюблена в него. Меня просто интересует, кто победит.

Когда последний теннисный гость ушел домой, миссис Малленпорт отправила меня, без моих возражений, спать.

— Вы устали после перелета, — сказала она. — Вам еще предстоит множество бессонных ночей. Чарагвайцы — ночные птицы. Мне необходимо отдохнуть, и вы можете. Чико принесет вам ужин на подносе.

Поэтому я удалилась к себе принять ванну и распаковать вещи. Темнота спускалась с невиданной стремительностью. Большая круглая луна сияла сразу после полнолуния. Она висела чуть выше перистых верхушек банановых деревьев, гораздо ярче и ближе, чем я видела когда-либо дома. Я переоделась в халат, открыла окно и вышла на маленький балкон. В темном саду за прудом с лилиями и небольшим фонтаном квакали лягушки. Огромные моли трепетали вокруг фонарей подъездной дороги. Нечто, птица или тропическое животное, шуршало и пищало среди сухих пальмовых листьев.

За стенами резиденции раздавались шум шагов и смех, поскольку Куича оживала во второй половине дня. Как сказала миссис Малленпорт, магазины открыты до полуночи и чарагвайцы редко ложатся до раннего утра. Толпы автомобилей переговаривались клаксонами, крича оскорбления, или смеясь, или играя мелодии. Всюду сияли огни, мерцая на фоне темной горы.

Я даже чувствовала запахи жареных каштанов и горячих деликатесов из даров моря, так любимых чарагвайцами. Это казалось вечностью, ностальгически думала я, размышляя обо всех осложнениях, которые обрушились на меня после завтрака на борту самолета с самым очаровательным чарагвайцем, доном Районом.