Книга Всем сердцем - Патриция Мэтьюз

Хетти Фостер была одной из немногих, кто удостоился привилегии называть Спенсера Харда просто Спенсером. Будучи в течение долгого времени единственным юристом в городе, он пользовался здесь уважением и фактически выполнял роль судьи. И даже когда Вашо-Диггинс сильно разросся, переживая новый расцвет, долгое время место судьи оставалось вакантным, так что Харду нередко случалось исполнять его обязанности, разрешая местные тяжбы.

– Соломон пограничных селений, – как он однажды заметил Хетти. – Праведный суд с походного трона!

– Не смейся, Спенс, здешние обитатели без тебя бы совсем одичали.

– Они все равно остаются дикарями. Тут даже библейский Соломон не сумел бы ничего изменить.

– Ладно, все равно ты делаешь все, что в твоих силах, и даже больше... И это, учитывая, что обычно тебе почти ничего не платят за работу.

Он был ее адвокатом, но частенько случалось, что Хетти и сама защищала его от жгучей самоиронии. А затем Хетти влюбилась в него, и ничего хорошего из этого не вышло. Хард, конечно, тоже любил ее, но в Виргинии у него осталась жена – ревностная католичка, и никакой надежды на развод не было. А после внезапной смерти Хетти Хард ясно осознал: теперь всю жизнь он будет мучиться, что они так и не сделали последнего решительного шага, чтобы открыто признать свои отношения.

Пару раз, когда он неуверенно заводил разговор о разводе и женитьбе, Хетти только фыркала:

– Жениться на мне, Спенс? Ты уважаемый человек среди горняков. Что, как ты думаешь, случится с твоей репутацией, если ты женишься на мадам?

– Хетти, но ведь ты-то сама приличная женщина. Ты же говорила, что никогда не...

– Не ложусь на спину за плату? Совершенно верно. Никогда так не делаю. Однако у меня целый курятник девушек под крылышком, которые это делают, что в глазах окружающих уравнивает меня с ними.

– Но ведь многие знают про нас с тобой. И насколько мне известно, ничего плохого об этом не думают.

– Те, кто приходит в «Рай» и платит за то, чтобы провести время с одной из девушек, конечно же, ничего плохого о них не думают. Так обычно думают только их жены, но не они сами. К тому же у многих жены остались где-нибудь в Сан-Франциско. Однако что будет, если кому-нибудь взбредет в голову жениться на проститутке?

– Я знаю нескольких парней, женившихся на проститутках. И они счастливы. Такие девушки становятся хорошими женами.

– Ну не надо сладких слов, – фыркнула Хетти. – Большинство из этих девчонок – ленивые бездельницы с куриными мозгами. За исключением разве что Мадлен Дюбуа. Они и воды-то вскипятить не сумеют, не то что содержать дом и семью. Потому-то они и подались в публичные девки.

И все же, по мнению Харда, у Хетти Фостер было золотое сердце. Она делала все, что было в ее силах, для него, Спенсера. Заботилась о девушках – ухаживала за ними, когда они болели, и вставала на их защиту, когда их обижали пьяные клиенты. И принимала их обратно, после того как они иногда убегали с мужчинами, а потом возвращались, несчастные, избитые и в лохмотьях.

Хетти было уже больше сорока, когда она умерла, – маленькая женщина со вспыльчивым характером и острым языком. Всегда готовая к бою, всегда полная энергии, она двигалась резко и быстро, словно маленький вихрь. Умерла она тоже быстро, без всякой суеты и паники, можно сказать, даже красиво. Она аккуратно подсчитала дневную выручку после закрытия заведения и упала прямо на пороге. Пьяница Док Джонс, частый клиент «Рая», сказал, что она умерла от удара.

Возможно, она предчувствовала свою смерть, а может, нет, кто знает? Но за неделю до этого она пришла к Спенсеру в контору.

– Я пришла по делу, Спенс. Решила, что лучше прийти прямо сюда.

– Что за дело, Хетти? Проблемы?

– Нет, никаких проблем, Спенс. Просто я хочу составить завещание.

– Завещание нужно каждому. Как адвокат, я советую это всем моим клиентам. Но с чего вдруг такая спешка?

– А вдруг я завтра умру?

– Глупости. Ты совсем молода и здорова как лошадь!

– Ах вот что ты обо мне думаешь! После стольких лет я наконец-то узнала правду!

– Хетти, я вовсе не имел в виду...

– Столько лет мы знакомы, а ты все еще не понимаешь моих шуток. Ладно, Спенс, ты согласен составить завещание, или мне придется искать другого адвоката?

– Конечно, сейчас напишем. Скажи, кто будет твоим бенефициарием?

– Бенефициарий – это тот, кто получит все, чем я владею, верно? Я не слишком образованна, Спенс.

– Все, что надо знать в жизни, ты прекрасно знаешь. И да... твой бенефициарий – это тот, кому ты оставляешь все в случае твоей, не дай Бог, смерти.

– Ты вдруг взываешь к Господу? Ладно, я оставляю все, что у меня есть, моему брату Хайраму Фостеру. Не представляю, правда, как он отнесется к такому наследству. Двадцать лет назад, когда я его видела в последний раз, он был страшно религиозен. Он не имеет никакого представления, чем я занималась все эти годы. Хотелось бы мне видеть его лицо, когда он это узнает. К сожалению, они с женой – мои единственные родственники.

– Почтенный святоша наследует публичный дом? – Хард откинулся на спинку кресла и громко расхохотался. Он достал из ящика тонкую сигару: – Покури, Хетти, а я пока напишу твое завещание.

– Да, пожалуй.

Хетти разделяла любовь адвоката к хорошим сигарам. Но курила только наедине с ним. Она считала, что содержательница борделя должна на людях выглядеть как леди. И, соответственно, служить для девушек примером – не пить, не курить, не ругаться и не носить платьев с глубоким вырезом.

Хард обрезал кончики сигар и заметил:

– Ты сказала, что не виделась с братом... сколько... двадцать лет? А что, если их с женой уже нет в живых? Кто тогда будет наследовать?

– Мне никогда это не приходило в голову. Ну ладно, – она затянулась, – а как насчет тебя, Спенс?

Он категорически покачал головой:

– О нет, нет. Только не меня, Хетти. Это будет незаконно, если я напишу завещание, в котором я же являюсь и наследником.

Хетти молча курила, обдумывая ситуацию, затем махнула рукой, решившись:

– Если Хайрам и его жена будут мертвы, то какая разница? Я могла бы оставить все Мадлен. Я привязана к девочке, но у меня есть некоторые сомнения насчет ее. Если я сразу оставлю все Мадлен, она может зарваться и пуститься во все тяжкие. И тогда другие девочки останутся без работы и без куска хлеба. А если бразды правления примет кто-то другой, она будет прекрасной управляющей для «Рая». – Хетти глубоко вздохнула. – Тогда пусть все отходит Брэду Страйкеру...

Хард резко поднял голову:

– Брэд Страйкер?! Великий Боже, но почему именно он?

Хетти тихо рассмеялась.

– Из-за Элии Страйкера, отца Брэда, упокой Господь его душу. Ты ведь, Спенсер, наверное, не знаешь, что старый Элия ссудил мне денег, которых хватило, чтобы купить этот дом и начать дело. Конечно, я расплатилась с ним еще задолго до его смерти, и с порядочными процентами.