Книга Чистилище. Дар учителей - Александр Токунов

– А Володьке тоже подберешь?

Костя рассмеялся, представив Володьку, который только стал самостоятельно ходить, смешно и быстро перебирая ногами, в неповоротливом костюме бакзащиты с висящими на плечах большими баллонами.

Чёрный «Мерседес» с тонированными задними стёклами мчался в направлении МГУ. Сегодня всё было не как обычно: не было воя привычной мигалки, глухо доносившегося снаружи, не было обилия автомобилей кортежа, надсадным кряканьем распугивающих простых автомобилистов.

Всё выглядело вполне обыденно для Москвы – непростая чёрная машина, может, водитель какой-то важной шишки просто возвращает машину в гараж, а может, богатенький мажор решил изобразить важного чиновника, а на кортеж папиных денег не хватило. Вице-премьеру было всё равно, кто и что думает по этому поводу.

Сейчас важно было соблюсти некоторую конспирацию. Вести, пришедшие от родственников из-за границы, были неутешительными: стало ясно, что спокойствие, которое воцарилось в столице, обманчиво и зыбко. Уже сегодня утром президент дал распоряжение о подготовке всех столичных бункеров к приёму людей. Вице-премьер мысленно усмехнулся. Бункеры готовы к приёму постояльцев всегда, только вот списки этих самых постояльцев приходится постоянно уточнять.

Было ясно, что в подземный город под Раменками попадут отнюдь не все. Насколько знал вице-премьер Аликберов, колоссальных размеров бункер рассчитан на немногим более чем 15 000 человек, а чиновников у нас очень и очень много, численность одной только Администрации президента составляет порядка полутора тысяч человек. Военные, бизнесмены, общественные деятели – все они хотят место в бункере, но не всем оно достанется… далеко не всем.

Солидные люди изворачивались как могли, кто мог себе позволить, выстраивали личные бункеры – один из них располагался под известным столичным бизнес-центром, – однако, как сказал вице-премьеру его знакомый в Министерстве обороны, надёжность подобного самостроя вызывает очень большие сомнения. Даже если все технологии соблюдены, запас автономности и прочности подобных сооружений невелик. Помнится, в середине двухтысячных пошла мода на жилищные аферы среди простых граждан: гражданину за весьма умеренную по московским меркам плату обещали выстроить персональный бункер с ядерным реактором – находились те, кто принимал эти обещания за чистую монету. Бизнесмены тоже были людьми – далеко не каждому удалось приобщиться к кругу избранных, и вот теперь эти выходцы «из простого народа» старались подарить себе хоть какую-то надежду.

Аликберов сам несколько волновался, его дружба с Мышкиным за последнее время весьма охладела. Премьер любил новые технологии, инновации и ноу-хау – словом, всё то модное, чем пестрели заголовки российских газет, и здесь вице-премьер допустил прокол. Инновационный наукоград Осколково, на который Мышкин возлагал большие надежды, стал очередным способом отмыва государственных денег. Вице-премьер лично отвечал за этот проект, и его сгубила жадность. Как только стало ясно, что в наукограде занимаются совсем не наукой, между премьером и его замом наметилось резкое охлаждение отношений. И теперь Аликберов не был уверен, что Мышкин захочет видеть его рядом с собой в раменском бункере.

Поездка в МГУ должна была внести некоторую ясность в происходящие события. Вице-премьер достал из кармана пиджака новый коммуникатор (тот был российский и инновационный, и никого не волновало, что комплектующие у него китайские, сборка сингапурская, а операционная система разработана в США) и вызвал своего помощника:

– Олег, всё в порядке?

– Почти, Аркадий Бениаминович, – отрапортовал помощник, – заключение специалистов готово, я отправлю его Вам на е-мэйл. Профессор Карпов будет ждать вас на юридическом факультете, у вас будет сорок минут, чтобы всё обсудить.

Аликберов нажал на сенсор отбоя. Самуил Исаакович Карпов был выдающимся вирусологом, сделавшим имя ещё в советское время. Он был профессором-консультантом МГУ. В своё время Карпов защитил закрытую диссертацию по так называемым боевым рецептурам. Он исследовал возможности синтезирования вирусного штамма, который позволил бы уничтожать противника по чисто этническим признакам. С развалом Советского Союза об исследованиях Карпова забыли, а сам профессор занялся пчеловодством в Подмосковье. По данным, которые удалось раздобыть помощникам вице-премьера, Самуил Исаакович разработал неплохую теоретическую базу по изучению болезней нового времени, таких как птичий грипп или атипичная пневмония.

Аркадий Бениаминович Аликберов очень надеялся раздобыть ценные сведения о вирусе и таким образом вернуть себе расположение Мышкина. Аликберов не был новичком в политике, однако у него ещё не было настоящего опыта, того опыта, который заставляет считаться с тобой политических мастодонтов. Внешнеполитическая изоляция России, последовавшая за известными событиями в Крыму, не могла не сказаться на материальном положении вице-премьера и его семьи, ведь, в отличие от своих более высокопоставленных друзей, он не имел прямого и неограниченного доступа к государственным деньгам. В свои сорок три года Аркадий считал себя неплохим финансистом, но теперь уже глупо было не признавать, что это иллюзия – экономика не была простым изменением графиков и котировок, экономика являлась реальным производственным процессом, и этого он не учёл. Осколково, топливно-энергетическая промышленность, продовольственные рынки – куда бы его ни назначили, вице-премьера Аликберова постоянно преследовали неудачи, мелкие просчёты перерастали в серьёзные ошибки, но, несмотря на это, выдворять Аркадия Бениаминовича из высших кругов никто не спешил.

На ум пришел недавний спич премьера: «Райские кущи я вам здесь не обещаю. К сожалению, это объективный экономический процесс. Рост цен замедлится и может даже грохнуться, если завтра грохнутся цены на нефть. А для нашей страны это ещё большая беда, чем рост цен на бензин». Это воспоминание заставило вице-премьера ухмыльнуться. В этом его друг и начальник прав, нефти скоро будет бери не хочу – регион Персидского залива практически обезлюдел. Заокеанские партнёры, которые поначалу злорадно потирали руки, сами дотянуться до этой нефти уже не могут – территории заражены. Вот такая ирония жизни, которая заставила вспомнить старую фразу: «Так не доставайся же ты никому».

Сейчас важно было успокоить граждан, паника никому не нужна, нельзя допустить проникновения в СМИ информации об истинных масштабах эпидемии. Поэтому в качестве прикрытия встречи вице-премьера Аликберова с Карповым была избрана встреча со студентами юридического факультета МГУ и обширная пресс-конференция на тему противостояния эпидемии. Естественно, обывателей необходимо было заверить в том, что всё хорошо – эпидемия может угрожать только странам третьего мира, но никак не державам с европейским уровнем медицины.

Машина въехала на территорию МГУ, Аркадий Бениаминович мысленно приготовился: расправил плечи, придал своему лицу наиболее доброжелательный вид. Нужно было произвести благоприятное впечатление на встречающих и на профессора Карпова.

Автомобиль вице-премьера свернул на улицу Хохлова, примерно на середине плавно развернулся и остановился перед шлагбаумом, а затем двинулся вперёд. Проехав несколько десятков метров, снова остановился перед крыльцом современного здания. На крыльце собралась небольшая делегация.