Книга Любовь-целительница - Джослин Келли

– Вы просто совершенно невозможный человек, каких мне никогда еще не приходилось встречать!

– Почему? Потому что я честен с вами?

Их взгляды встретились.

– Потому что вы не были честны сами с собой в отношении своих ран, когда я вытаскивала вас из той дыры!

– Мисс Недеркотт…

– Что?

– Вы просите меня быть честным. Я вам совершенно искренне говорю, что у вас удивительные глаза.

Вместо того чтобы дать отпор его дерзким словам, Чайна сказала:

– Очень хорошо. Мы должны спуститься с холма так же медленно, как и поднимались. Если вы потеряете равновесие, вы можете упасть и получить еще более серьезные повреждения.

Как и до этого, она старалась соразмерить свои шаги с его шагами. Она рискнула бросить взгляд назад, но Квинт Валериус исчез. Появится ли он снова, или же он вернулся туда, куда уходят призраки, чтобы быть невидимыми? В ее голове проносилось множество вопросов, пока они с величайшей осторожностью спускались с холма, и она изо всех сил удерживала лорда Брэддока от падения.

Знал ли призрак о том, откуда может последовать нападение? Центурион, очевидно, был хорошо знаком с оружием. Есть у него подозрения относительно того, кто попытается убить лорда Брэддока?

И почему она не додумалась до этих вопросов, когда имела возможность поговорить с Квинтом Валериусом?

– Осторожно здесь, – говорила Чайна, должно быть, в десятый или двадцатый раз. Она была вынуждена повторять это, когда лорд Брэддок ускорял шаг и выходил из-под контроля. – Вот так. Сперва одной ногой, затем другой. Постарайтесь не поскользнуться на траве. Осторожно. Еще несколько шагов, и мы окажемся на ровной дороге. Вы хорошо идете. Опять же осторожно.

Она поморщилась. Роль тараторки ей не шла. Вот, скажем, Шиан могла говорить с кем угодно и о чем угодно: ее младшая сестра, вероятно, наговорила бы много вещей, вместо того чтобы в который раз повторять одно и то же предупреждение.

Но ее сестры здесь не было. Чайна сама должна была справиться с ситуацией, в которую вверг ее – под угрозой копья! – призрак. Так что ей пришлось соблюсти много предосторожностей, пока они не достигли подошвы холма.

– Надо пройти еще немного, – сказала она, не в силах заставить себя молчать. – Замок Недеркотт находится менее чем в одной лиге отсюда. Как только мы доберемся туда, вы сможете отдохнуть. У вас есть любимая еда, милорд? Если будет возможность, я попрошу приготовить вам ее на вечер. Это будет способствовать облегчению вашей боли. Если…

Он отодвинулся от нее и схватился за край повозки.

– Вы слишком много говорите.

– Я беспокоюсь о вашем здоровье, милорд. Вы должны быть благодарны за это.

– Благодарен?

Услышав злобную интонацию в его голосе, Чайна опешила. Затем она расправила плечи и посмотрела ему в глаза. Тратить время на спор с ним вряд ли есть смысл.

– Я спасла вас, милорд. И за это заслуживаю вашей благодарности.

– Я, по вашему мнению, подобен странствующему рыцарю, которого спасла леди, спустившаяся с башни, чтобы уберечь его от огнедышащего дракона?

– Насколько сильно вас стукнуло по голове?

– Может быть, вы ожидаете от рыцаря поцелуя, как та леди?

Его самоуверенная улыбка рассердила Чайну, и она резко сказала:

– Я бы не советовала вам делать подобную вещь. Иначе я могу залепить вам пощечину, и когда вы свалитесь с ног, мне ничего другого не останется, как только снова поставить вас на ноги.

– Ценю ваше понимание моего плачевного состояния.

– Было бы еще более плачевно, если бы вы постарались поцеловать меня.

– Это угроза, мисс Недеркотт?

Она обошла повозку и взобралась на нее. Обернувшись в его сторону, ответила:

– Обещание, лорд Брэддок.

Глава 3

Руки Чайны, державшие вожжи, дрожали, когда она повернула повозку и поехала по извилистой лесной тропке. Она почти ожидала, что лорд Брэддок потребует гнать побыстрее. Однако он привалился к сиденью и откинул голову назад, что доказывало, насколько слаб он был несмотря на то что до этого упрямо шел с ней нога в ногу.

– До замка Недеркотт недалеко, – негромко сказала она. – Как только мы там окажемся, ваши раны обработают с гораздо большим знанием дела, чем это сделала я.

– Вы сделали очень даже неплохо. – Лорд Брэддок смог произнести это лишь шепотом. – Я не хочу, чтобы со мной нянчились. – Он чертыхнулся, когда повозка подпрыгнула на кочке.

Чайна готова была похвалить его за твердость духа, если бы это шло ему на пользу. Выглядел он неважно. Кожа у него имела сероватый оттенок, и это беспокоило Чайну. Его удивительно голубые глаза были закрыты, и она видела кровавые пятна на его руках. Конечно же, ленточка от шляпы на его голове могла показаться смешной. Но это не меняло дела. Его силу воли нельзя было не отметить.

Он снова тихонько застонал. Она подумала о том, что, будучи раненным, он может стать легкой добычей для убийцы, и тогда пророчество Квинта Валериуса сбудется. Ведь кто-то намеревается убить маркиза. Он будет не в состоянии защитить себя. Получалось, ей следовало убедить лорда Брэддока (честно говоря, она пока не знала, как это сделать!) остаться в замке Недеркотт, а не ехать в Пиккеринг. Эти несколько миль могут оказаться для него фатальными.

Чайна легонько дотронулась до руки лорда Брэддока:

– Не надо спать, милорд. Говорят, опасно засыпать сразу после травмы черепа.

– Я не сплю, – пробормотал он.

– Но вы почти спите.

– Почти – это совсем не по-настоящему.

Обычно Чайна не любила препирательств, но сейчас она должна была не позволять ему заснуть. И если спор оставался единственным способом достичь этой цели, то ей так и следовало делать.

– Вы можете воспротивиться убаюкивающей песне, если откроете глаза.

Он открыл сначала один, затем второй глаз и со стоном расположился на сиденье повыше.

– Хотел бы я знать, все ли жители в этой части графства болтают языком так, как вы?

Чайна сохранила безмятежное выражение лица, чтобы он не догадался, как ей хочется заставить его прекратить оскорбительные замечания, и что она с радостью помолчала бы, если бы он оставался бодрствующим.

– Не правда ли, красиво?

– Что?

Она показала на западную часть неба:

– Закат. У нас удивительные закаты этим летом. Красные цвета наиболее эффектны, а другие оттенки перемешаны, как в радуге, которая появляется в конце каждого дня.

– Простите меня за полное отсутствие интереса, мисс Недеркотт, но для меня сейчас самой красивой вещью стал бы бокал пенящегося эля или охлажденного вина.