Книга Создатель - Гарри Беар

– Заткни хайло, толстый! – сказал вдруг Думов, прежде спокойно следивший за всеми событиями. Гарри улыбнулся.

– Теперь вам, Гарри Всеволодович! – Тассов уставился на создателя, тот убрал усмешку. – Вы авантюрист, я вас расколол! Для своей цели вы не пощадите никого. Вы тот же Раскольников, но страшнее…

– Достоевщина это, блевота, – только и хмыкнул Гарри.

– Да, Наркизов! Но вы должны понять, что такой трюк в нашем Городе не пройдет! Вы сами мне говорили, что здесь – одни рабы, и это так! Они же вас, эти рабы, и распнут! Потом…

– А я – распятый! – тихо сказал создатель.

– Что-о?! – Тассов с искаженным лицом икнул и пропал за дверью, так как Силыч был от него уже на расстоянии вытянутой руки. Оставшиеся в недоумении переглянулись. Маэстрин пощипал бородку и стал тихо пробираться поближе к выходу.

– Может ушибить его? – поинтересовался Силыч. Не дождавшись ответа, он достал сигарету и закурил. – Не сболтнет налево?

Гарри расправил свои длинные черные волосы, протер тыльной стороной указательного пальца глаза и, ничуть не смущаясь, продолжил. Круговцы в некотором оцепенении слушали его.

– Нужно сразу же сказать, что развитие человечества наконец-то зашло в окончательный тупик безысходности… Что мы видим теперь в нашей стране? Крохоборствующее движение Наверх, где привилегии и относительная власть

над людьми, и безысходное по тупости существование в Низу общества, где пьянки, вечный треп и безделье! Люди деятельные и неленивые стремятся к первому, другие довольствуются сидением в болоте… Народа же в целом никогда не существовало, это абстракция. Понятно?

Былая Красоловская идея, цементировавшая прежде нашу страну, давно не существует в сознании масс: в нее никто не верит! «Русский народ патриархален», – как заметил наш писатель Ваня Тургенев. Ему все равно, кому поклоняться: царю ли, Лысому ли гению, теперь – этому ничтожеству Главному! (Круговцы вздрогнули.) Дай ему полные кастрюлю с харчами да пойла до небес, и этого довольно! Нашего собрата не интересует Истина и Справедливость, его интересует собственное набитое брюхо и возможность набить его завтра! Такова истина… Особенное место занимают у нас «анчилигенты” – люди образованные, но абсолютно безвольные, и часто бездарные! Какой только мрази не набилось за годы Роскомреспа в „народную интеллигенцию“, и теперь эта мразь разложила ее окончательно. Именно она с удовольствием обслуживает вот уже семьдесят лет власть хамья в нашей бедной стране! Только у нас так попирались истинные гении страны: сочтите, сколько их сгноили в лагерях дедушки Иосифа… Чего заслуживает такой народ и такая интеллигенция?!

Круговцы, все до единого, повскакали с мест, Шутягин заломил руки, Моча, напружинив бицепсы, прихлопнул в ладошки, лицо Федьки налилось кровью. Создатель, сделав паузу, продолжил свою речь.

– Они заслуживают своей жалкой нынешней участи, и другой не будет! Пока они… вы все не изменитесь! Понятно? Мое веское убеждение, мое кредо – человеком любой нации правят три основных инстинкта: инсайт – самосохранение, забота о потомстве; дирайт – саморазрушение, революции и войны; либидо – любовь ко всему, самовыражение человека в искусстве и в религии! Больше в природе человека нет ничего… нечего и искать! Вы спросите меня, что делать Вам – измученным и заблудшим? Я отвечу честно…

Вы, и только Вы должны стать апостолами Новой веры, нашей общей веры! Пока вы неофиты, она спасет вас от лжи… Нужно довести до заблудшего нашего народа всю безграничность наступающего Отчаяния! Когда брат

кинется на брата, а друг предает друга! Когда… Но, может быть, мы еще спасем их от этого… Итак, ваша вера – Свобода! Ваш кумир – Власть лучших среди равных! Ваш пророк – я, создатель!

Окончание речи Наркизова потонуло в восторженных возгласах: круговцы демонстрировали ему свою преданность, Мачилов в исступлении лупил в свой барабан, даже Славик Лассаль, казалось, поверил в Идею… Думов обнимался с Шутягиным, а Силыч в эту минуту был готов уничтожить кого угодно, если б создатель велел ему это. Наркизов, скрыв змеиную улыбку, отошел от импровизированной трибуны и некоторое время наблюдал за своими подопечными. Лишь хмурый лик Самсона не очень понравился Гарри. Он снова сделал римский жест, все стихло.

– Хватит бесноваться! Мы еще ничего еще не сделали, чтоб так радоваться. Сейчас каждый из вас получит жетон с гербом Круга – это будет нашим опознавательным знаком. Еще надо расписаться тут – в одной бумаге. Потом, каждый получит поручения…

Слова создателя несколько охладили пыл собравшихся, но каждый покорно подошел к столу и принял из рук Наркизова круглый кусок картона с изображением евангельского креста, где вместо традиционной перекладины был изображен пересекающий крест меч. Затем они по– очереди расписывались в какой-то тетрадке, где стояли их фамилии с домашними адресами. Процедура эта не слишком обрадовала новоиспеченных «круговцев», но многие из них в какой-то миг утратили способность самостоятельно мыслить. Впрочем, далеко не все…

Самсон бежал быстрее лани… Сознание того, что он чуть было вместо своей глупой рок-музыки не оказался в роке жизни, придало ему удивительные силы. Мачилов и Кораморов, бросившиеся за ним следом, скоро возвратились ни с чем: Маэстрин знал общаговский подвал, как содержимое собственных трусов. Шутягин тут же поручился за молчание Маэстрина, но ему не очень-то поверили. Создатель, однако, успокоил своих "зайчат”:

– Хорошо, что сейчас удрал! Потом было бы уже поздно… Так, от двух иуд освободилась, что же… Новых, надеюсь, не будет?! – на его риторический вопрос все тускло промолчали. – То, что я скажу сейчас, не должны слышать другие – иначе смерть! Итак, три основных задачи на текущий момент таковы: первая – пока Главный готовит переворот, давить на местную власть, делал ее потихоньку "нашей”; второе – постепенно внушать наши идеи народу, пусть и туповатому; третье – активно вербовать новых сторонников Круга – в основном, из студентов. Эти всегда готовы влезть куда угодно, только б не учиться… Всем понятно?

Все молчали. Мачилов кивал, отчаянно ковыряясь в носу, Шутягин и Думов согласно кивали в такт словам создателя, Лассаль аккуратно пожимал плечами, и лишь Федька преданно смотрел на Гарри и что-то загадочное, но явно солидарное мычал.

– Сейчас каждый получит индивидуальные задания, исполнить их надо за две недели… Вопросы?

Вопросов не воспоследовало. Каждый по очереди подходил к Наркизову и получал какие-то устные инструкции и пакетик с посланием. Затем все встали в дверях и с лицами, полными ожидания, вперились в лицо создателя. Гарри улыбнулся, махнул рукой и тепло попрощался с собравшимися.

Записки Аборигена (из городской Летописи)

Что-то в последнее время жить жутко стало: то убьют кого-нидь, то еще хуже – снасилуют… Молодежь, в основном! Да и по стране нашей, какие дела творятся! Там главу Совета сняли, там – сам сбежал, там мафию раскрыли – ужас! При Иосифе бы свет Виссарионыче за такие бы дела лет 10 строгача дали, а то и пришлепнули бы… A при нынешнем-то Главном, тьфу, свободу вишь они почуяли! Веры-то прежней нет, за которую мы кровь свою и чужую лили, вот и колобродят. Еще Бровеносец предупреждал: не давайте, мол, красоловов в обиду, вам же хуже будет! Не поверили, гады, в клоуны записали. А нынешний Миша – ну не клоун ли? Болтун он, да и только…