Книга Бестиарий спального района - Юрий Райн

И действительно – одно из окон жилого дома ярко светилось золотистым, манящим сиянием.

Без всяких проблем братья прошли сквозь металлическую дверь подъезда, взлетели по лестнице на восьмой этаж.

– Вот здесь, – облизнулся Рыжий около двери квартиры номер 116.

Дверь тоже была железной. Но какие двери могли остановить этих братьев? Разве что заговоренные.

2

– Я от тебя ухожу. Слышишь, Смирнов?

Вика собирала вещи. Она порывисто металась по квартире, швыряла в раскрытый чемодан какие-то тряпки, какие-то коробки с обувью, какую-то косметику. Злилась.

Вроде – серьезно. Тем не менее Дима не мог избавиться от ощущения, что жена шутит. Нельзя же так серьезно заводиться из-за каких-то пустяков! Деньги на посещение вертикального солярия – все-таки не повод. Да и какой еще солярий, когда в доме работает только он, денег после выплаты кредита – конкретно в обрез, а до зарплаты – почти целая неделя.

Вечер был жаркий, безветренный. Однако Диме вдруг показалось, что по комнате прошел сквозняк – совершенно вроде бы немыслимый. И мало того – этот сквозняк еще и словно бы потерся о Димину ногу.

Остро и пронзительно Дима вдруг понял, что любит Вику. Любит сильно, до головокружения. И плевать на взбалмошность, капризы, запросы, разорительный шопинг! Плевать, это все мелочи, не заслуживающие скандала! Даже и говорить не о чем, подумаешь, триста рублей!

– Викусь! – сказал Дима. – В конце концов, у нас своя квартира, а это уже немало! Мы счастливы! Скоро я начну больше зарабатывать…

– Не очень-то замечаю, чтобы ты пытался, – парировала Вика. – И не переживай. Найдешь себе другую. Хорошую девочку. Приезжую. Экономную. Будет в рот тебе заглядывать.

Дима и Вика были вместе полтора года. Диме вдруг захотелось вернуться к времени их первого знакомства, когда душа и тело были в полном восторге от Вики, когда счастливо кружилась голова, когда совершались прекрасные безумства. Сейчас ему очень хотелось обнять Вику. Она, конечно, будет сопротивляться, но он не даст ей вырваться. Он поцелует ее любимое местечко – за ушком. Вика ахнет, расслабится, вся задрожит, прекратит, наконец, скандалить, и они, потеряв голову, совсем как раньше, рухнут на диван. Или на ковре устроятся.

Впрочем, не менее вероятен и другой исход событий. Вика, например, может его сейчас оттолкнуть, поднять крик. В общем, вывести конфликт на новый уровень – когда уже кричат и бьют об пол посуду.

3

Мир устроен несправедливо. Кого-то природа одаряет щедро, кого-то – совсем чуть-чуть. И кому, как не братьям-котам, было об этом знать.

Рыжему Любу везло всегда. И не только с поэтами. Везло хотя бы потому, что получить свою пищу Люб мог независимо от Черного Нелюба. Рыжему, по-хорошему говоря, достаточно было всего-то устроиться в непосредственной близости от занимающихся любовью людей, счастливо урчать и поглощать их золотистые позитивные эманации.

Другое дело Нелюб. Он питался энергией другого знака – негативной. Энергией эмоционального взрыва, которая происходила от мгновенной трансформации всех тех «розовых соплей», которыми подъедался рядом с милующимися парочками братец.

Есть у людей песня про черного кота. Только черному коту и не везет… Истинная правда! Нелюб, впервые эту песенку услышав, помнится, чуть не расплакался, хотя коты плакать и не умеют. Все правда! Не везет! Так еще и братец – эгоистичный, наглый, рыжий… Сколько раз такое бывало: объедается своим золотым сиропом, а о Нелюбе даже не думает, все себе, все себе! А Черному что остается – знай облизывайся, ссору-то затевать во время пиршества – страшное, немыслимое преступление против Вечных Законов… Только и подкормишься, когда в него, Рыжего, больше уже не лезет…

Ну, уж тогда-то Нелюб старался! Еще бы – ведь следовало набить себя энергией основательно и надолго. Ах, какой он мастер, как тонко умеет провоцировать неловкие ситуации, дурацкие шуточки, неодолимые влечения к дурным привычкам! В приторный сироп, произведенный братцем, попадала грязь. И тогда-то пища наконец становилась съедобной для Черного кота.

Сейчас Рыжий был занят созданием поля с положительным зарядом. Он потерся о ноги взволнованного мужчины. А потом легким, мастерским прыжком вспрыгнул женщине на руки. В следующее мгновение, втянув когти, перебрался к ней на плечи, пушистым, упитанным телом обвился вокруг шеи, замурлыкал.

Как ни сдерживал себя Нелюб, но слюнки уже текли.

4

– Жарко что-то, – сказала Вика и сняла футболку. Лифчиков она, сколько Дима помнил, не признавала. Особенно в жару.

Дима застыл. Поди пойми этих женщин! То ли это призыв к действию, то ли Вике действительно стало жарко… «Была не была!» – решил Дима, шагнул ближе, вытянул руки, почти ухватил жену за талию. Почти. Потому что Вика вырвалась да вдобавок больно ущипнула его за запястье.

– Не смей меня лапать!

– Да ладно, Вик, чего завелась-то?

– Чего завелась?! – Вика повернулась к нему, картинно уперла изящные руки в потные бока.

Впрочем, в поту были не только бока. Вспотела и пышная, манящая грудь. На потолке горела люстра, и в ее свете ладный бюст давал соблазнительные блики, словно посылал сообщение световой азбукой: «Я твоя! Возьми меня!»

Игнорировать такую грудь Дима не мог. Он хотел жену сильно, непреодолимо, как в самом начале их отношений. Он был не просто готов к бою. Ему казалось, что вся кровь прилила к его охваченному безумием предстоящей битвы тарану, которому предстоит – вот-вот! – сокрушать ворота теплой и мокрой крепости.

5

Черный кот смотрел на брата. Тот блаженно мурлыкал, обернувшись ласковым воротником вокруг шеи женщины.

Невидимые для людей эманации исходили из их пупков плотными золотистыми потоками.

Люб жмурился, облизывался. Но на лакомство не покушался.

Черный расчетливо подогрел свою злость. Он голоден! А эти – любовью заниматься собрались! А вот получите!

Воинственно задрав хвост, Нелюб подскочил к женщине, поднял лапу, полоснул гладкую ногу острыми когтями.

Физическое тело женщины ничего не почувствовало. Впрочем, Черный кот намеревался причинить боль не телу, а исключительно душе.

И преуспел: золотой поток энергетических частиц стал окрашиваться темной краской, как… как лимонад, в который впрыснули чернила. Грязно-черные частицы расплывались по потоку, окрашивали его причудливыми, призрачными кляксами.

Еда была готова. Почти.

Теперь ее следовало приправить. И Нелюб вонзил в точеную ногу уже не когти, а клыки. Пошла реакция! Энергия забурлила, забила мощным фонтаном, и Черный кот даже подумал, что для насыщения хватит только молодой женщины.