Книга Тайна дочери пророка. Камни Фатимы - Франциска Вульф

Беатриче прислушивалась к шуму, проникавшему снаружи. Она улавливала гомон толпы, громкие голоса торговцев, предлагавших свой товар, блеяние овец и даже восточную музыку, исполнявшуюся на флейтах и ударных инструментах. Но до ее слуха не донеслось ни звуков тормозов, ни шелеста шин автомобилей об асфальт, ни звонков велосипедов.

Может быть, она находится в старой части какого-то города Ближнего Востока, где переулки слишком узки для автомашин и слишком ухабисты для велосипедов?..

Наконец носильщики остановились. Беатриче вздохнула с облегчением, когда работорговец высадил ее из паланкина и она смогла расправить плечи и потянуться. Но не успела она осмотреться, как тот уже гнал ее вперед.

Они вошли в какой-то дом, где их встретил хромой мужчина, страдающий, похоже, артрозом тазобедренных суставов, и провел через искусно обустроенный двор в помещение, где они замерли в ожидании.

У Беатриче от удивления перехватило дыхание. Везде были расстелены восточные ковры, они висели даже на стенах. В Гамбурге Беатриче время от времени приходилось помогать своей тете, державшей антикварный магазин, поэтому она разбиралась в антиквариате и могла оценить стоимость ковров, украшавших стены. По самым скромным подсчетам сумма составляла два миллиона немецких марок!

Однако мебели в помещении было не так уж и много: несколько низких столиков из розового дерева, на которых стояли медные подносы с фруктами; толстые, с богатой вышивкой, подушки, лежавшие на низких подставках, служившие, по всей видимости, стульями. Венцом этого великолепия был мужчина, восседавший на самой высокой подушке, с наслаждением потягивающий из крохотной чашечки кофе мокко, запах которого заполнил все помещение. Мужчина выглядел как султан из сборника сказок. Он был достаточно упитан, с окладистой отлично ухоженной бородой, в шелковой одежде и вышитых арабских шлепанцах, а его голову украшал тюрбан.

Пока Беатриче рассматривала ковры, любуясь их орнаментами, работорговец что-то быстро говорил мужчине, а тот пристально изучал ее. Когда она наконец взглянула на них обоих, хозяин дома одобрительно кивнул и протянул работорговцу два кожаных мешочка.

И лишь когда тот, кланяясь и широко улыбаясь, покинул помещение, не взяв с собой Беатриче, ей стало ясно, что она продана.

III

Али аль-Хусейн ибн Сина спал на своей кровати. Ему снился приятный сон. Он видел самого себя пожилым человеком с волосами, чуть тронутыми сединой, и белой бородой в аудитории в Багдаде, центре учености и образования мира. Более сотни стремящихся к медицинским знаниям студентов сидели перед ним, впитывая каждое его слово. В аудитории стояла такая тишина, что было слышно, как жужжит муха. Он читал лекцию о врачевании переломов костей и дошел уже до самой интересной части доклада, собираясь рассказать о разработанном им методе, как шум шагов неожиданно заставил его поднять глаза. Шарканье шлепанцев по гладкому мраморному полу в тиши аудитории прозвучало как удар хлыста. Некоторое время Али пытался не обращать на это внимание и продолжал лекцию. Но шаги становились все громче и мешали сконцентрироваться. Тогда он, разгневанный, прервал свой доклад. Какой идиот отважился без его разрешения войти в аудиторию и помешать? Он пристально вглядывался в полутьму зала, чтобы обнаружить злодея. Но не мог никого разглядеть. Тогда стал прислушиваться к шарканью. В конце концов ему удалось узнать характерный ритм шагов своего слуги, старого и сутулого Селима. Но как он здесь оказался? В это мгновение аудитория начала исчезать. И ему стало ясно, что он спал и его сон был прерван.

Али лежал не шевелясь, понимая, что Селим скоро явится вновь. Он был уверен, что вставать еще рано. Сквозь ставни струился серебряный свет луны. Быть может, Селим хотел привести в порядок одежду своего господина или забыл наполнить масляные лампы? Завтра он сделает ему выговор, а сейчас постарается как можно быстрее заснуть, чтобы досмотреть свой сон.

К сожалению, звук шагов и шарканье по гладкому полу не прекращались, и сквозь полузакрытые веки Али различил слабый свет единственной масляной лампы. Он вздохнул и сел в кровати еще до того, как к нему подошел старый слуга.

– Что там, Селим? – спросил Али и протер глаза, которые никак не хотели привыкать к свету.

– О мой господин, простите, что я посмел нарушить ваш ночной сон. Эмир прислал посыльного. Вам надо срочно ехать к нему!

– О меч пророка! – закричал Али и вскочил с кровати. – Среди ночи? Что на этот раз? У эмира проблемы с мочеиспусканием? Или у него ноет жирный живот, потому что он съел слишком много жирной баранины?

– Но, мой господин, вы не имеете права…

– Что должно было стрястись с этим противным жирным мужиком, чтобы будить меня среди ночи?

– Но ведь вы его личный лейб-лекарь, мой господин.

Трезвый, рассудительный ответ Селима оказался настолько простым и верным, что Али встал как вкопанный. Его гнев моментально прошел, и он улыбнулся. Конечно, Селим прав. Он лейб-лекарь Нуха II ибн Мансура, эмира Бухары. И в свои двадцать лет самый молодой лейб-лекарь эмира в истории этого города. И он гордится этим.

Али вздохнул и провел рукой по густым темным волосам.

– Мое платье готово? – спросил он.

И в тот же момент понял, что зря задал вопрос. Селим отлично справлялся со своими обязанностями на службе у молодого высокопоставленного лекаря. Каждый вечер старик готовил ему свежее платье, для того чтобы тот мог как можно быстрее одеться, если среди ночи его вызовут к пациенту.

Али с Селимом поспешно прошли в кабинет, где хранились медицинские инструменты и лекарства. Али открыл шкаф и достал большой саквояж, который всегда брал с собой, когда надо было посетить эмира. Внимательным взглядом окинул содержимое.

– Не изволено сообщить, по какому поводу вызывает Нух II?

– Нет, мой господин.

Али пожал плечами. Почему врач не должен заранее знать, что болит у пациента? У эмира совсем нет совести или он просто глуп? Поразмышляв об этом, к уже находившимся в саквояже порошкам против бессонницы, боли под ложечкой и отсутствия аппетита он добавил еще и слабительное средство. Криво усмехнулся. Неужели Нух мог лишить его сна для того, чтобы основательно прочистить кишечник?

– Мой господин, я послал за паланкином и…

– Нет, Селим, – возразил Али. Он закрыл саквояж и накинул плащ. – Во дворец я пойду пешком. Я не могу ждать, пока прибудут рабы с паланкином. Да и вообще полезно подышать ночным воздухом.

Селим еще не успел ответить, а Али уже вышел из дома и направился по узким переулкам Бухары ко дворцу эмира.

… Уже забрезжил рассвет. Али все еще сидел в вестибюле дворца и ждал, когда Нух II ибн Мансур соизволит его принять. Следует отметить, что вестибюль был великолепен, не всякому позволялось проводить в нем время в ожидании эмира. Взгляд поражал цветущий сад в обрамлении из камней. Пахло розами и цветущим миндалем, спелыми персиками и гранатами. Здесь росла даже финиковая пальма, единственная в Бухаре. Воздух был наполнен приятным журчанием многочисленных фонтанов и щебетом экзотических птиц, усиливающимся с наступлением дня.