Книга Несущий ночь - Грэм Макнилл

Лидер гонки бросил беглый взгляд через плечо, и на его измученном долгой погоней лице отразилась тревога, и Уриэль возликовал. Во взгляде Леаркуса явно читалось, что тот уже физически ощущает неизбежное поражение, и Уриэль еще поддал жару, заработав локтями, словно поршнями, и наконец поравнялся с Леаркусом.

Уриэль принял вправо, чтобы обогнать Леаркуса, и, превозмогая жгучую боль в бедрах, заставил себя сделать отчаянный рывок. Леаркус, увидев соперника боковым зрением, повернул голову и что было сил двинул локтем…

Из носа Уриэля брызнула кровь, а глаза его наполнились слезами. На мгновение перед юношей вспыхнул яркий свет, он споткнулся и упал вперед. Чьи-то руки подхватили его сзади за плечи, и Уриэль закричал, когда Клиандер столкнул его с тропинки. Он рухнул тяжело, ударившись разбитым носом о плотно утрамбованную землю. Через несколько секунд он услышал смех, и юношу обуяла бешеная ярость.

Пошатнувшись, Уриэль попытался подняться на ноги и вытереть кровь под носом и с подбородка, но у него закружилась голова, и он всем телом упал на землю. В глазах у Уриэля все плыло от острой нестерпимой боли, но он видел, хоть и сквозь туман, как мимо пробегают другие новобранцы, направляясь к вершине горы вслед за Леаркусом и Клиандером, предательским ударом лишившим Уриэля заслуженного первенства.

Вдруг чья-то рука схватила Уриэля за кисть и, потянув, подняла юношу на ноги. Уриэль, проморгавшись от слез боли, разглядел Пазаниуса — новобранца из своего отделения — и, приходя в себя, обхватил друга за плечи.

— Дай-ка угадаю, — не успев отдышаться, произнес Пазаниус. — Леаркус?

Уриэль смог лишь кивнуть, глядя вверх на склон горы. Леаркус был теперь далеко впереди, почти на вершине.

— Ты можешь бежать?

— Да, я побегу! — прорычал Уриэль. — Прямо на вершину и заеду в рожу этому мерзавцу.

Обида и злость добавили Уриэлю сил: освободившись от объятий Пазаниуса, он припустил вновь, но каждым ударом своих босых ног о землю Уриэль словно вколачивал в себя раскаленные гвозди боли. Из его разбитого носа хлестала кровь, и горький металлический привкус во рту усиливал его ярость. Он обгонял бегунов одного за другим, почти не замечая этого, его голова была полна мыслей о мести.

Наконец Уриэль взобрался на вершину горы и, спотыкаясь, подошел к пирамиде из камней в центре маленькой скалистой площадки. Коснувшись холодного камня, он повернулся туда, где сидели Леаркус и Клиандер. Зазубренные вершины черных гор простирались, насколько хватало глаз, но Уриэль, не обращая ни малейшего внимания на это живописное зрелище, зашагал к развалившемуся на вершине Ле-аркусу, который настороженным взглядом наблюдал за его приближением. Клиандер, поднявшись, встал между соперниками, и Уриэль заметил, как по лицу Леаркуса пробежала тень раздражения. Клиандер был моложе, но на полголовы выше Уриэля, да и физически он был сильнее его.

Уриэль на мгновение остановился и встретился взглядом с превосходившим его ростом парнем, затем сильно ударил его в солнечное сплетение.

Клиандер согнулся, и Уриэль продолжил атаку мощными апперкотами в лицо и шею, завершив дело сокрушительным боковым справа. Противник рухнул на землю, и Уриэль перешагнул через его корчащееся тело навстречу Леаркусу. Тот поднялся, попятился и, выставив вперед кулаки, принял боксерскую стойку.

— Ты смошенничал, — бросил ему в лицо Уриэль, также поднимая кулаки.

Леаркус пожал плечами.

— Я выиграл гонку, — как ни в чем не бывало заявил он.

— И ты считаешь, что только это имеет значение? Победа?!

— Разумеется, — ухмыльнулся в ответ Леаркус. — Ты просто дурак, если веришь во что-то еще.

Совершая обманные выпады, они кружились, словно в каком-то магическом танце. Этот боевой танец продолжался несколько минут, так что за это время до вершины успели добраться все новобранцы.

— Неужели ты ничему не научился в Аджизелусе, Леаркус? Победа не имеет никакого значения, если ты не сохранил свою честь!

— Не учи меня жить, деревенщина! — огрызнулся Леаркус. — Откуда ты вообще такой взялся? Я по крайней мере заслужил свое место. Мне его не предоставили благодаря предкам.

— Я тоже выиграл свое место в честной борьбе, Леаркус, — мрачно ответил Уриэль. — Люциан не имел никакого отношения к тому, что выбрали меня.

— Дерьмо лошадиное! Я-то знаю правду! — прошипел Леаркус, рванувшись вперед в попытке нанести Уриэлю удар в висок. Уриэль слегка отклонился назад, и кулак Леаркуса пронесся мимо. Уриэль обеими руками обхватил запястье противника, и, молниеносно обернувшись вокруг себя, он вывел Леаркуса из равновесия, после чего, опустившись на одно колено, швырнул противника через плечо.

Оказавшись в воздухе, Леаркус пронзительно завопил, но, шмякнувшись о землю, сразу умолк: бросок Уриэля был столь силен, что у Леаркуса перехватило дыхание. Заломив руку противника за спину, Уриэль почувствовал, как хрустнуло запястье, и через секунду он услышал скрежет обломков кости и визг обезумевшего от боли Леаркуса.

Уриэль разжал хватку и, вернувшись к пирамиде из булыжников, облокотился о нее. Жажда мести была утолена, и ее вновь сменили изнеможение и боль.

Несколько новобранцев наконец осмелились подойти к противникам, чтобы помочь им подняться, и в этот момент Уриэля внезапно охватил стыд. Нет, он вовсе не считал себя виноватым, но Леаркус нравился многим, и победа, одержанная над ним сегодня, завтра могла обернуться против Уриэля.

Однако содеянного не вернешь, так что теперь Уриэль должен с честью выдержать все последствия своего поступка. Размышляя об этом, он и не заметил, как к нему подошел Пазаниус. Тот возвышался над Уриэ-лем, и в его глазах юноша прочитал укор.

Друг присел рядом и произнес:

— Тебе не следовало так поступать, Уриэль.

— Я знаю. Сейчас я хотел бы, чтобы этого не было… Правда!

— Леаркус возненавидит тебя за это.

— Думаешь, мне следует извиниться?

— Да, но не теперь. Ты опозорил его при всех, и сейчас он не примет извинений. Поговори с ним, когда мы вернемся в крепость и над его запястьем поработают Апотекарии.

— Я сделаю, как ты говоришь, друг. Это было глупо — я был ослеплен яростью.

— Хорошо, что хоть теперь ты понимаешь, что это было глупо. Надеюсь, в Аджизелусе им все-таки удалось вложить в твою голову хоть что-то стоящее.

— Поосторожнее, — перебил друга Уриэль, — или мне придется вырубить заодно и тебя.

— Что ж, попробуй, если силенок хватит. Может, через годик-другой тебе, селянин, и удастся справиться со мной.

Уриэль рассмеялся в ответ, понимая, что Пазаниус прав. Его друг был настоящим исполином. Хоть ему и исполнилось всего лишь пятнадцать, Пазаниус был уже выше многих взрослых мужчин. Его мышцы играли под загорелой кожей, как толстые стальные кабели, и ни одному новобранцу еще не удавалось превзойти его в силовых упражнениях.