Книга Форпост. Право победителя - Андрей Валерьев

В то утро Иван поехал на пляж в одиночестве. Настя что-то прихворнула, и Алина осталась хлопотать по дому вместе с Машей. Они, к удивлению Маляренко, по-настоящему сдружились. Внешне было трудно найти столь непохожих женщин. Алина — миниатюрная тёмная шатенка, а Мария — во-первых, на голову выше Альки, а во-вторых, настоящая природная блондинка с оч-ч-чень выдающимися достоинствами. Да и разница в возрасте — почти восемь лет. И всё равно много вместе пережившие женщины стали «не-разлей-вода».

Маляренко неторопливо крутил педали, размышляя о женской дружбе вообще и об Алине с Машей, в частности. Дорогу он знал прекрасно и ехал на автопилоте, петляя между «клумбами» и совершенно не глядя по сторонам. Да чего там — он даже вперёд-то толком не смотрел. Подъезжая к пляжу, Иван привычно, на ходу, соскочил с велосипеда и только тогда с удивлением обнаружил, что пейзаж-то сегодня какой-то другой. Сначала он ничего не понял, Маляренко просто стоял, бездумно пялясь в море. С морем было что-то не то.

— А-а-а-а-а-а-а! — Бросив к чёрту велик, Иван кинулся к воде. Там, всего-то в двух сотнях метров от берега величественно плыл большой белоснежный корабль. — А-а-а-а-а-а-а! Я здесь! — Иван прямо в одежде заскочил в воду и быстро выбрался на камни.

Через минуту оравший изо всех сил Маляренко сорвал горло и заткнулся.

Корабль не плыл. Он дрейфовал. Немного успокоившись, Иван чётко разглядел распахнутую дверь на надстройке и разбитые окна. В кораблях Ваня не разбирался, но мог отличить авианосец от буксира. То, что он сейчас наблюдал, больше всего походило на прогулочное судно. На таком он как-то раз, в далёком детстве, вместе с мамой катался по Чёрному морю. Слабо покачиваясь на волнах, судно медленно дрейфовало мимо Вани.

— Не. Это не морской корабль. — Юра авторитетно перекрыл возбуждённый гул столпившихся на берегу женщин. — Это вообще — речной трамвайчик. Ну, может, чуть больше чем трамвайчик. Но точно речной. У нас по Оке точно такие плавали.

Хотя в родном городе Ивана с реками, озёрами и кораблями была большая напряжёнка, но сейчас, на трезвый взгляд, Маляренко и сам понимал, что он слегка погорячился, обозвав это полузатопленное корытце кораблём. Так, кораблик, метров тридцати в длину с двухэтажной надстройкой. А верхний этаж у него — вообще… тут Иван замешкался, подыскивая определение… накрытая крышей открытая палуба, вот!

За то время, которое понадобилось Ивану, чтобы съездить за остальным народом, кораблик унесло дальше, вдоль берега, на юг ещё метров на двести. И, к огромному сожалению вождя, ещё метров на сто-сто пятьдесят дальше в море.

— Ну и кто у нас хорошо плавает? — Иван обвёл глазами присутствующих. Юра покачал головой и сделал шаг назад.

— Я сплаваю. — Звонарёв прищурился, определяя расстояние. — Не вопрос.

— И я! — Светлана по-ученически подняла руку. — Только вы отвернитесь пока, ладно?

Девушка быстро сбросила с себя одежду и залезла в воду. За ней, как следует разбежавшись, в волну нырнул прораб.

Иван почесал репу.

— А я почему-то считал, что прибой обязательно должен выбросить его на берег.

Пловцы довольно шустро добрались до судна и, дав пару кругов вокруг, поплыли назад. Выяснилось, что взобраться на эту посудину с воды не было никакой возможности — борт хоть и низкий, но преодолеть эти два метра никак не получалось.

— Уф. — Геннадьич лежал на песке, тяжело дыша. — Давненько я не плавал столько. Судно заброшенное. Нет ни одного целого стекла. Трап оторван нахрен, аж с мясом — там дырки. И это… — Прораб перевёл дух. — С кормы свисает огрызок троса. Оборванный. Это всё.

— Юра, гони в посёлок и займись накачкой камер от «Волги». Снова плот будем делать.

Без плота на судно не заберёшься, других плавсредств у Маляренко не было. Оставалось только кусать локти и смотреть на удаляющийся кораблик. С севера стеганул песком новый порыв горячего ветра. Судёнышко заметно вздрогнуло и ощутимо прибавило ход.

Долбанный древний насос «подкачал» и в этот раз. Изрядно намаявшись, мужики сумели накачать все четыре камеры лишь через час с четвертью, за это время кораблик унесло от места рыбалки километра на полтора на юг. И ещё дальше в море. Ветер усилился, и, хотя погода стояла солнечная и никакого шторма не предвиделось, пускаться на таком… безобразии в плаванье Иван не решился. Разочарованно проводив взглядом уплывающую кучу добра, Маляренко отправился отдыхать.

Всю ночь Ивану снились круизные лайнеры. Белоснежные корабли-красавцы обеспечивали его, Ивана, немыслимым комфортом и уютом. Он дремал в шезлонге на верхней палубе, а перед ним, в бассейне, резвились обнажённые девушки. Ещё Ивану снился Андрей Миронов, сидящий в соседнем шезлонге и исполняющий свою знаменитую песню про невезучих дикарей.

— Ой, мля. — После вчерашней нервотрёпки и беготни под палящим солнышком проснулся Ваня с совсем больной головой. Хронометр, тускло поблёскивая в свете лучины, показал четыре часа утра. Иван зевнул и решил пойти сегодня на рыбалку пораньше.

К рассвету Ваня оприходовал все ловушки и сам набрал полный короб моллюсков. Поёживаясь под прохладным утренним морским бризом, Маляренко ещё раз внимательно оглядел горизонт. Как и следовало ожидать, кораблика он не увидел. Пару раз нецензурно выразившись, мужчина подхватил добычу и потопал до дома.

Как выяснилось к обеду, ругался Ваня зря. Уехавший на юг, к водопою, Юрка вернулся с круглыми глазами и сообщил, что этот самый кораблик сел на мель в километре от лагеря охотников. В аккурат за мыском и совсем близко от берега.

— Да-а-а-а, Геннадьич, кто-то нехило так уже тут поработал. — Маляренко смотрел на абсолютно пустую рубку управления. — Тут уже вообще всё поснимали. У тебя там что?

— Такая же ерунда. — Звонарёв вылез из почти затопленного трюма. — Всё выдрано. На воде пятен от масла и мазута нет. И не пахнет ничем. Баки пустые. Всё, суки, слили.

Кораблик, а по сути — совершенно голая скорлупка, зацепился за камни и, пробив в двух местах борт, лёг на дно. К счастью, здесь было не глубоко, и главная палуба торчала одной стороной из воды где-то на полметра. Другой борт, соответственно, на полметра уходил под воду.

Сверху, по лестнице, спустился раздосадованный Юрка.

— Охренеть. Там вообще пусто.

— Итого. Что мы имеем? — Звонарёв, сидя на палубе, опустил пятки в море.

— Да ничего не имеем!

— Неправильно, Юра, неправильно! А имеем мы тонн десять металла, который можно распилить, срезать, разобрать и так далее. Это уж немало, согласись.

Маляренко в диспуте насчёт будущей судьбы лайнера участия не принимал. Всё и так было ясно. Надо пилить, благо, что ножовки по металлу имелись, отменного качества и в достаточном количестве. Иван поднял голову и, прищурившись, посмотрел на жалящее солнышко. Пилить не хотелось. Срочно требовалась заёмная рабочая сила или, попросту говоря, гастарбайтеры.