Книга Любовь без правил - Кэтрин Полански

— Ну конечно. — Тэсс почувствовала, что начинает злиться. — Это просто работа.

— Кому ты врешь? — Доминик усмехнулся. — Просто работа… Вы все, оперативные агенты, адреналиновые наркоманы, и тут я вас могу понять. Сам люблю принять дозу-другую адреналинчика. Но не пытайся доказать мне, что ты приходишь под крышу родного дома, отпахав как бы с девяти до пяти, и спокойно смотришь вечерние сериалы для домохозяек. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Твой мозг работает совершенно по-другому.

— Ну расскажи мне, — пропела Тэсс потягиваясь, — как работает мой мозг?

— На повышенных оборотах. — Ригдейл одним глотком допил кофе и продолжил издевательски-невозмутимо: — Если бы ты не годилась для службы в ЦРУ, то, думаю, никогда бы и не узнала, что твой опекун там подвизается. Когда он тебе сказал, сознавайся?

— Через год после того, как… подобрал. — Тэсс было немного неприятно, что Ригдейл сидит и разбирает ее на составные части, словно забавный конструктор. Она и так знала, что это правда. Эррол никогда ничего от нее не скрывал — никаких мотивов. Жестокая, бьющая в цель честность.

— А до этого присматривался. Может быть, он тебя специально высматривал, прежде чем приручить. Это бывает. Ему нужна была женщина в команду. Женщина, целиком преданная ему.

— Ты еще скажи, что он меня не любил, — презрительно бросила Тэсс.

— Не скажу, потому что у меня нет фактов, — пожал плечами Доминик. — Любил, наверное. Так, как умел… Я присматриваюсь к агентам спецслужб с тех пор, как начал работать с ними. Люди, совершенно не похожие на массу так называемых нормальных людей. Кто-то утверждает, что вы все сумасшедшие, но я считаю, что вы просто другие. — Он снял очки, аккуратно положил их на стол и принялся загибать пальцы. — Во-первых, вы так привыкли жить на игле своей работы, что, стоит вам хоть на время сойти с дистанции, начинаете ломаться — поэтому надо скорее возвращаться в строй. Наркомания в чистом виде, воспитанная на Ферме[2]у сотен невинных агнцев. Вы подготовлены на заклание, но так надо: жертвы богам следует приносить регулярно. Во-вторых, вам так промывают мозги, что вы становитесь совершенно непредсказуемыми, и эту непредсказуемость тщательно направляют. Наши или не наши — зависит от степени коррумпированности. В-третьих, так называемая обычная жизнь с ее сериалами и семейными разборками перед сном не для вас. Ваши эмоции под строгим контролем. То, что вы называете любовью, соучастием, дружбой, строго дозируется. Если бы ты была умницей Тэсс, выпускницей провинциального колледжа, моей любовницей по стечению обстоятельств, а не по легенде, ты бы залепила мне пощечину сразу, когда я грубо предложил тебе спать со мной. Но ты сидишь и улыбаешься.

Тэсс и вправду улыбалась. Ригдейл был весьма точен в своих наблюдениях, хотя конечно же поверхностен. Глубины ему и не дано познать, и это хорошо, пожалуй.

— Сказанное мною ни капли не раздражает тебя, не так ли? — Он смотрел на нее очень внимательно и щурился.

— В досье не написано, что у тебя плохое зрение, — сказала Тэсс.

— Старость уже не за горами, понемногу начала развиваться дальнозоркость. Так раздражает или нет?

— Нет.

Ей было забавно, немного беспокойно и любопытно — только и всего. Миллионер Ригдейл с его старательными наблюдениями находился вне сферы интересов Тэсс, но все же они сидели рядом в самолете, мчащемся через Атлантику. Параллельные прямые, которые пересеклись в бесконечности. Неевклидова геометрия жизни.

— Это хорошо, — резюмировал он. — Люблю агентов спецслужб за отсутствие истерик на ровном месте.

— Женщины часто закатывают тебе скандалы? — засмеялась Тэсс.

— Нет. Не успевают.

Ей хотелось продолжить разговор, поинтересоваться, что он делает с недовольными им дамочками, — может, закапывает на заднем дворе? — но проснулся Адам и беседу с Ригдейлом пришлось свернуть. И приступить к не менее важному делу — к завтраку.

Тэсс никогда не была поклонницей вызывающей роскоши. Именно поэтому отель «Бристоль», располагавшийся в самом центре Вены, напротив знаменитой Венской Оперы, не понравился ей. Интерьеры, выдержанные в стиле бидермейер, с уникальными антикварными работами и оригинальными картинами известных мастеров, призваны были производить ошеломляющее впечатление, но на Тэсс нагнали тоску. Да еще Ригдейл конечно же остановился не где-нибудь, а в сьюте «Принц Уэльский», одном из самых роскошных номеров в Австрии, с собственной библиотекой, столовой, кабинетом, тренажерным залом и сауной. Телохранителей и секретаря разместили поблизости, а весь огромный номер принадлежал Доминику и Тэсс.

Еще в вестибюле, уверенно ступая по черно-белым мраморным полам, Ригдейл умудрился увидеть нескольких знакомых — не зря «Бристоль» считался одним из центров светской жизни Вены — и представил их Тэсс. Она улыбалась, протягивала руку для пожатий и поцелуев, а перед глазами у нее все время стояло лицо Эррола. Тот чувствовал себя в подобных ситуациях легче легкого. Конечно, ведь ему не приходилось спать с напарниками. Хотя нельзя быть до конца уверенной.

Тэсс понимала, что предстоящий секс с Ригдейлом не должен ее волновать. Совсем. Это всего лишь работа, но почему-то, когда он стоял рядом, держа ее за руку, и его большой палец, словно по рассеянности, поглаживал ладонь Тэсс, она чувствовала себя маленькой девочкой, которую вывел на волшебную прогулку всемогущий папа. Так не должно быть, эти чувства ей чужды, и тем не менее Тэсс их испытывала.

И ее немного пугало то, что она хотела в ответ прикоснуться к нему — хотела немного больше, чем должна бы. Слишком тонкая грань разделяла работу и удовольствие. Когда-то Эррол предупреждал ее об этом.

Осмотр «Принца Уэльского» занял немало времени. Пока агенты ЦРУ пытались обнаружить подслушивающие устройства или незаконно установленные видеокамеры — что, зная обоснованную паранойю, могло обнаружиться, а могло и нет, — Доминик показал Тэсс комнату, где они оба будут жить. Это оказалась роскошная спальня с монументальной кроватью, тканевыми драпировками, зеркалами и бюро, словно украденным лично у Наполеона, и все это в красно-золотистых тонах, в мягком освещении. На Ригдейла, впрочем, окружающая обстановка не действовала никак — ни удручающе, ни позитивно, — он просто закрыл дверь в спальню и принялся раздеваться.

— Вот так сразу? — насмешливо спросила Тэсс, усаживаясь на стул перед бюро и касаясь кончиками пальцев драгоценной столешницы. — Приступим к делу, мистер Ригдейл?

— Приступим, — согласился он, открывая шкаф. Там уже была аккуратно разложена и развешана его одежда — багаж прибыл раньше дорогих гостей.

— Мне снимать платье или только колготки? — продолжала ехидничать Тэсс.

Доминик выглянул из-за дверцы шкафа, посмотрел на нее, хмыкнул и снова спрятался.

— И то и другое, насчет белья думай сама. Переодевайся, мы уходим.