Книга Триумф "попаданцев". Стать Бонапартом! - Александр Романов

Кроме того, ничуть не меньше отношения к семье меня ошарашил тот факт, что этот, блин, кандидат в монархи, будущий узурпатор и душитель революции оказался при всем при том отъявленным якобинцем и сторонником республики! Чему, как выяснилось, нисколько не противоречило штудирование им записок Цезаря, числимого Наполеоном как раз в величайших революционерах. На основе деяний, ага… Такая вот диалектика. А помимо этого — он еще и Руссо шибко уважал. С небезызвестным высказыванием: «Ничто на земле не стоит цены крови человеческой!»

И это при всем при том, что якобинцев на данный момент уже в основной массе поотправляли на гильотину! Правда, крайним монтаньяром он все же не был. И многие действия робеспьеровского Конвента считал неверными. А то и дурацкими. В частности, массовый террор. Но — как ни странно — сторонником решительных мер являлся однозначно. Впрочем, сторонниками решительных мер в текущий момент были решительно все — от крестьян и простых горожан, страдающих от произвола революционных властей и шаек дезертиров, рыскающих по стране, до так называемых «неприсягнувших» священников, с оружием в руках боровшихся против воцарившегося безбожного государства… Революция, так ее и разэдак…

Хотя применительно к Наполеону причина была достаточно проста. Будучи по происхождению дворянином, но не аристократом, он своими глазами видел, к чему привела страну монархия. И совсем не хотел возвращения прежних порядков. Бурбоны — вернись они на трон — в полном соответствии с формулировкой «ничего не забыли и ничему не научились» первым делом восстановили бы привычный им старый добрый феодализм. А этого бывший офицер заштатного гарнизона совершенно не хотел. Как не хотело реставрации подавляющее большинство населения Франции. И против чего упорно сражалось. Робеспьер же и монтаньяры просто максимально последовательно и радикально выступали именно против такого поворота дел. Ну и Наполеон за компанию, ага… Черт знает что!..

2

В добавление ко всему наши с Наполеоном личности оказались едва ли не полными противоположностями.

До такой степени, что я даже представить был не в состоянии, как их можно совместить. Уж кто и зачем такое устроил — бог весть. Но я бы этому умельцу с большим удовольствием высказал бы мое отношение к таким экспериментам. Да… Если бы добрался…

У Бонапарта оказался ярко выраженный левополушарный тип мышления. Абстрактно-логический. Чем и объяснялись его математические способности. А я — голимый гуманитарий, из всей математики твердо помнящий только таблицу умножения. То есть как раз — вправо перекошенный (в смысле полушарий). Думается, именно этому обстоятельству я и был обязан наличием «внутреннего голоса» — так сказать, «Наполеона внутри себя». Потому как полного замещения личности при моем здесь возникновении явно не произошло. А вместо этого мы, похоже, получили каждый по полушарию бонапартового мозга. Он — свое левое. А я, соответственно, — правое. Хорошо еще, что командовать парадом досталось мне, а не ему… Хотя и от получившейся конструкции спятить можно было — как два пальца… Сами понимаете, что сделать.

Как с той же математикой. Я уже сказал, что кроме таблицы умножения ничего твердо не помню. Хотя и проходил, конечно, и бином Ньютона, и интегральное исчисление — как все, ага… Ну, знаю еще некоторые прикладные формулы… Однако уже на квадратных уравнениях начинаю путаться. Наполеон же играючи разгибал интегралы — причем в уме! А я от этого действия мог понять только результат. Сам в процессе вычисления не участвуя. И от этого впадая в весьма странное состояние… Нечто навроде транса. Или нирваны… Так что я теперь вполне могу на эстраде выступать — как человек-счетчик. Будет хоть какой-то заработок. Если в императоры не возьмут… Пару раз я даже Жюно напугал. Пришлось объяснять, что глубоко задумался…

Кроме того — возраст и темперамент.

Хотя бы уже то, что я «сова», а он «жаворонок», несколько напрягало… Хотя это и мелочь, в общем. Но вот возраст — уже серьезнее. Я — по моим внутренним ощущениям — был постарше. Причем — сильно. Как бы не вдвое… А Наполеон в свои двадцать пять выглядел едва не на восемнадцать — маленький, худенький, с черными длинными немытыми патлами, заплетенными на конце в небрежный хвост (да еще с голубыми глазами!) — я просто обалдел, когда мне удалось разглядеть себя в зеркало: бомж натуральный! Или хиппи… Только без хайратника. Или вообще беспризорник в обносках. Шаромыжник, ага: «шерами!». Хоть сейчас можно писать с персонажа картину «Конец Хитрова рынка»… Так при всем при этом он еще и по натуре был ярко выраженным гиперактивным типом. Электровеником буквально. В отличие от меня, лентяя…

По-моему, он даже думал раза в два, если не в три, быстрей моего. Что имело, конечно, свои преимущества — поскольку плоды раздумий пожинал я, но зато зачастую я и действия совершал, не успев понять, что делаю. Как, например, приключилось в тот раз, когда какие-то революционные гвардейцы на полпути к Парижу хотели реквизировать лошадей нашего дилижанса. Я еще только тупо соображал, кто такие эти выглядящие чистыми разбойниками с большой дороги оборванцы, а наполеоновская часть сознания уже выпрыгнула на дорогу и голосом, подобным звону ружейной стали, грянула, что я — генерал Бонапарт и следую в Париж по делу, не требующему отлагательств… Я думал, что тут нам и конец. Однако опыт кадрового офицера сработал правильно, как оказалось. Солдаты смутились в первый момент. А второго — чтобы опомнились — Наполеон им не дал. Тут же потребовал командира, вступил с ним в разбирательства… И в результате через полчаса мы продолжали ехать дальше, принимая изъявления благодарности от успевших изрядно перетрухнуть попутчиков: времена были самые что ни на есть решительные, как я уже отмечал, и подобная встреча могла закончиться расстрелом на месте без суда и следствия — как гидры мировой контрреволюции…

Знаете, что после этого сделал сей «человек из стали и грома»? Всю оставшуюся до вечера часть пути он самозабвенно проиграл с детьми ехавших в дилижансе пассажиров. Чтобы развеять их испуг и развеселить… Я, в общем, и сам не чужд… Однако применительно к Наполеону?! Да еще учитывая тот успех, которого он добился, — под вечер дети его уже обожали… Мне практически не потребовалось вмешиваться — он сам прекрасно справился. Офигеть…

Но полностью убедило меня в альтернативности окружающего мира — и едва не добило, если честно признаться, — то, что этот гений артиллерии, блин… и без дураков знаток математики, на фиг… Оказался натуральным Маниловым! Совершенно беспочвенным мечтателем, склонным витать в облаках и строить грандиозные «наполеоновские планы», не считаясь с реальностью ни на копейку!

Всю дорогу до Парижа, невзирая ни на жутко некомфортный дилижанс (с неизвестно из чего сделанными рессорами и готовым рассыпаться от старости кузовом), ни на полчища блох, клопов и тараканов, атакующих нас на каждой ночевке в придорожных гостиницах, несмотря на шайки дезертиров, рыскающих по округе и вынуждающих пассажиров ехать с оружием наготове, — всю дорогу этот утопист пробавлялся тем, что выпытывал у меня подробности о техническом прогрессе за истекшие двести лет. И воображал, как будет внедрять услышанное в жизнь.

Смешно — но мы с Наполеоном чуть не разругались. Внутри себя, ага… Уж очень его впечатлило, что я по профессии авиатехник, и, стало быть, мы мигом запустим в небо Франции эскадры воздушных кораблей… И всем покажем кузькину мать, да… Впрочем, надо отдать должное — гражданские воздушные перевозки интересовали его ничуть не меньше. Воздушный путь в Индию, например… Для перевозки всякого нужного крестьянину товара, ага… Еле я от него отбился. Причем по ходу перепалки выяснилось, что Наполеон всегда жутко интересовался всем, связанным с воздухоплаванием (ну, еще бы — по тем временам это было явление, сопоставимое с выходом в космос). И даже как-то, будучи еще кадетом военной школы в Париже, предпринял попытку тайком прокрасться в корзину аэростата Бланшара на Марсовом поле, но был пойман… Видимо, он стал таким образом первым воздушным зайцем в истории, пускай и неудавшимся…