Книга Пират. Капитан - Командор - Андрей Посняков

— А сейчас — обещанный сюрприз, друзья мои! — радостно скалясь, выпалил с экрана Дик Кларк. — Сегодня у нас… и у вас, дорогие мои, Чабби Чеккер с бессмертным хитом «Пусть снова будет твист»!

— Уау!!!

Подпрыгнув, словно ужаленная змеей, Лина заверещала и, схватив Бьянку за руку, потащила с кресла:

— А ну-ка, давай твист! Оп-па!

Баронесса, похоже, уже ничего и никого больше не стеснялась, да и танец оказался простым — знай ногами-руками шуруй! Молодые люди, переглянувшись, тут же присоединились к девчонкам под заводную мелодию Чабби Чеккера — веселого и приятного, но совершенно безголосого парня, едва попадавшего в такт.

Когда «Америкэн Бэндстед» закончилась и ее ведущий, шоумен Дик Кларк, заговорщическим тоном попрощался со зрителями до следующей недели, Магдалина быстро врубила радиолу, вытащив из конверта диск все того же Чабби Чеккера — разумеется, с твистом! И даже, скосив глаза, похвалила:

— А ты тоже неплохо танцуешь, Эндрю! Где научился?

Громов ответил, как полагается:

— А чего тут учиться-то? Это ж вам не лезгинка, а твист!

— Лез-ги-н-ка… — по слогам повторила Лина. — Это тоже танец такой? Типа ватуси или «картофельного пюре»?

— Типа того, да, — отмахнувшись, разошедшийся не на шутку Андрей попросил Майка принести с веранды окурки. А дальше — все, как в классическом фильме: — Левый окурок давите левой ногой. Правый — правой ногой… А теперь — вместе… оп-па оп! Летс твист эгэ-эйн! Чабби Чеккер рулит!

Они даже сексом как следует с Бьянкой не занялись — уснули почти сразу же, еще бы: вымотались за день, устали. Сначала — морской заплыв, потом бег и снова заплыв. Под конец еще вино, пиво и танцы… Кого угодно сломает!

Правой рукой обнимая девушку, спал Громов крепко, без сновидений, словно бы провалился в черную бездонную яму. И проснулся — первым. Баронесса еще спала, безмятежно разметав волосы по подушке, сладкую парочку тоже было не слышно.

Осторожно поднявшись на ноги, молодой человек натянул джинсы и, выйдя в гостиную, глянул на часы, показывавшие около шести утра.

Однако рановато!

Спать, правда, совсем не хотелось, и Андрей, устроившись в кресле с бутылкой оставшегося от вчерашнего пира пива, тихонько включил радио…

— …приветствует вас на коротких волнах… наша частота… с самого утра с вами наши дикторы… сегодня четырнадцатое октября тысяча девятьсот шестьдесят второго года, местное время шесть часов, температура воздуха…

Что?!

Громов поперхнулся пивом. Что он сказал? Какого, какого года? Не-ет… не может быть… неужели…

Покрутив ручку настройки, молодой человек наткнулся на новости… Говорили о президенте Кеннеди, о Хрущеве, о Фиделе Кастро…

О том же — и на других волнах…

— Президент Кеннеди встретился с сенаторами в Белом доме, обсуждалась проблема Кубы… Русский посол Добрынин вчера заявил в ООН, что руководство Советского Союза не позволит…

О боже!!! Неужели правда шестьдесят второй год? Вот так промахнулись.

— А теперь Пэт Бун с песенкой «Быстрый Гонсалес»… Ла-ла-ла-а-а-а…

Глава 2

Октябрь 1962 г. Южная Каролина
Кузькина мать

Быстрый Гонсалес выполнил свое обещание, уже в понедельник — шестнадцатого октября тысяча девятьсот шестьдесят второго года — пристроив Андрея грузчиком в небольшой продуктовый магазинчик на тихой, усаженной тенистыми липами улочке. Где-то рядом находился автовокзал — колыхаясь, словно океанские корабли, мимо частенько прокатывали разноцветные, сверкающие никелем автобусы с плавными обводами и привязанным на крыше багажом.

Как оказалось, никакая это не ретро, а вполне себе обычная жизнь. Обычная жизнь американской глубинки начала шестидесятых годов двадцатого века. Впрочем, Чарлстон все же был портовым городом, в его гавань даже заходили европейские суда, так что не совсем уж провинция, не какой-нибудь там Арканзас или Кентукки! Вполне можно было жить, выправить бы документы. Хоть какие, хоть как, лишь бы зацепиться — не в Советский же Союз пробираться, насчет коммунистического режима Громов особых иллюзий не питал. Даже если и спрячешься на каком-нибудь советском корабле — хотя таковые в Чарлстон не заходили, — а потом что? А потом лет десять, как шпиону… Ну учитывая хрущевские, почти вегетарианские, времена — пятерка. Незаконное проникновение на судно, нелегальный переход границы «организованной группой» (двое ведь, сам Андрей да Бьянка) — примерно на такой срок и потянет, если еще примут во внимание какое-нибудь «деятельное раскаяние» и помощь следствию. Но как этому следствию помочь-то? Правду сказать? Мол, из восемнадцатого века явились… а кое-кто — и из двадцать первого. Да уж… врагу не пожелаешь, доблестные сотрудники госбезопасности колоть будут — мало не покажется. В Штатах, конечно, легче, но и тут можно в ФБР угодить — тоже приятного мало. Что же теперь — всю жизнь скрываться? По поддельным документам жить? А ведь так и придется — как же еще?

— Андреас, только что Энрике звонил, что задержится со сливами. Ты не мог бы после работы полчасика подождать? Я тоже задержусь… Ладно?

— Хорошо, Мария, как скажешь.

— Ну заходи минут через пять, кофейку выпьем.

Глянув на висевшие над дверью часы — кстати, очень точные, — Андрей принялся сдвигать на полках остатки товара — освобождать местечко для нового.

Торговавший овощами и фруктами магазинчик назывался красиво — «Орландо», Мария Фернандес — смешливая, вполне симпатичная женщина лет тридцати пяти — являлась и продавцом и хозяйкой, но, как подозревал Андрей — подставной. Магазин принадлежал кубинцам — и этим все было сказано. Именно кубинцам, а не мексиканцам, не пуэрториканцам и прочим испаноязычным, кои промеж собой, мягко говоря, не дружили. Вот и на «Орландо», как поведал Майк, давно уже пытались наложить загребущие лапы парни из Пуэрто-Рико. Но кубинцам покуда удавалось отбиваться, тем более что серьезных наездов не было, так, пару раз побили витрины — и все.

Кроме Марии и вот, Громова, еще имелся Энрике, смуглый и немногословный мужичок лет пятидесяти, водитель небольшого пикапа, развозивший товар по небольшим торговым точкам — кубинцам принадлежал вовсе не один магазин, а несколько, пять или шесть.

Работенка была непыльная, но в магазине приходилось торчать постоянно — Энрике делал по три рейса в день, иногда выходило и по четыре. Вот как сегодня.

Андрея пока все устраивало — вообще-то все могло бы и куда как хуже сложиться. Угодили бы с Бьянкой в полицию, в ФБР… Да, еще хорошо, что в Штаты попали, не в СССР, уж там-то точно без документов не прожили бы, разве что в Сибири промышлять — бичами в геологоразведочных партиях.

С другой стороны — все ж таки двадцатый век, тем более вторая его половина, — не восемнадцатый: комфорт, медицина, цивилизация: всякие там разные автомобили, радио-телевидение, дансинги. Интернета еще нет, это плохо, но… не так чтоб уж совсем убийственно.