Книга Час волкодава - Михаил Зайцев

– Как звали того водилу, доктор, что от тебя драпал? И с чего вдруг он тебя так испугался, можешь сказать?

– Антонов. Дмитрий Юльевич Антонов его зовут. А убегал он от меня потому, что... потому... – Миша замялся. Он и сам толком не знал, почему шикарная «бээмвуха» так боялась встречи со скромной «шестеркой». – Потому, что, наверное, он меня с кем-то спутал...

– Спутал, говоришь... Хе! – усмехнулся бармен. – Ладно. Пусть так. Братишки, знает кто Диму по фамилии Антонов?

Кто-то мотнул головой: нет, мол, не знаю, кто-то высказался на предмет «пурги» и «туфты».

– А может, это был и не Антонов, – поспешил уточнить Миша. – Я мужика в «бээмвухе» мельком видел, очень похож на моего знакомого Диму, он такой высокий, черноволосый, одет в...

– Хватит! – рявкнул бармен. – За кого ты нас держишь, чувачок?! «БМВ», которого нет, Дима-не-Дима, которого никто, даже ты не знаешь. Ты кому гонишь? Колись, че пришел, а? Кто ты есть, в натуре? По-быстрому колись, не то братва совсем обидится, въехал?!

Самое смешное – Мишу совсем не задели крики бармена и хмурые, у кого презрительные, у кого злые, взгляды братвы. Все правильно, все так, как задумал Дима-не-Дима, водитель «БМВ». Подставил Мишу классно! Сейчас Миша окончательно уверовал в то, что произошла какая-то фатальная, одновременно трагическая и анекдотичная путаница. Сначала Миша перепутал мужика в «БМВ» с Димой. Ведь правда – нет смысла Антонову избегать встречи с Мишей! Ну никакого резона у Димы нет удирать очертя голову. Значит, Миша обознался. И Димин двойник, мужик в «бээмвухе», тоже обознался, факт! Засек преследование, перепутал «жигуль» Чумакова с машиной кого-то крутого и страшного. И пустился в бега. Местные бандиты обязательно должны знать водителя «БМВ», ведь не зря, ох, не зря он тормознул возле бара «Три семерки». Он-то знал, сволочь, где, в каком месте отрубить «хвост». Будь ты хоть суперкрутым, качать права в окружении толпы пьяных бандитов не получится. Но как все эти домыслы, подозрения, прозрения и версии донести до затуманенных алкоголем мозгов стада быков, которым не терпится попинать копытами непрошеного подозрительного гостя. Никак! Переговоры, уговоры, объяснения невозможны. Надо сваливать, пока не поздно.

– Ну, че примолк? В молчанку играть пришел, в героя-партизана? Ох, и не нравишься ты мне, доктор, ох, не нравишься... – выразил бармен свое и, похоже, общее мнение.

– Я и сам себе уже разонравился, – попытался пошутить Миша и как бы невзначай сунул левую руку в карман пиджака. – Извините за компанию, ребята. Чувствую, мне здесь не рады, ухожу.

– Как это ты уходишь?! А ну...

Окончание фразы, произнесенной барменом, никто не услышал. Да и вряд ли он сумел договорить то, что хотел. Хотя и продолжал по инерции чавкать, когда звуковая волна силой в 150 децибелов ударила по ушам всем собравшимся в баре.

Мини-сирену производства штатской фирмы «Экскалибэр» Миша приобрел аж за пятьдесят долларов по выписке из больницы, куда попал после памятной зимней стычки с замаскированными под бомжей костоломами. Устройство, как сообщалось в инструкции, предназначалось тем, кто «увлекается утренними и вечерними пробежками», так, во всяком случае, перевел с английского назначение мини-сирены Мишин знакомый доктор-полиглот из соседнего хирургического отделения. Он, хирург-толмач, и продал Чумакову «средство звуковой самообороны». Предполагалось, что мини-сирена оказывает направленное воздействие. Направил ее на хулигана нужным концом, нажал кнопку, и агрессор получил по ушам децибелами. 150 децибеллов – это о-го-го! В описании хитрого американского устройства сообщалось, что, дескать, самолет «Кондор» создает при посадке шумовой фон всего-то жалких 118 децибелов, и предлагалось сравнить шум от громадного самолета с визгом карманной пищалки. Миша сравнил и выяснил, что обещанное в описании «направленное воздействие» – полное или частичное – вранье. Во время тогдашнего пробного включения, может, и менее 150 децибелов атаковало барабанные перепонки Чумакова, предусмотрительно вытянувшего подальше руку с сиреной и «прицелившегося» в голубя на ветке дерева за открытым окном сортира родного реанимационного отделения, однако хватило и Мише, и птичке. Голубя снесло, словно то была не звуковая волна, а порыв ураганного ветра, а Миша минут десять ничего, кроме писка в ушах, не слышал. Что, впрочем, казалось не так уж и плохо. Какими словами крыл его зав отделением, прибежавший в сортир на вой сирены, Чумаков не понял. А то бы еще ответил и начальнику сгоряча и вылетел с работы.

Мини-сирену Миша немного доделал – добавил к обтекаемой конструкции некрасивый, самопальный, зато надежный фиксатор кнопки «PLAY». В чумаковской модификации сирена превратилась в своеобразную шумовую гранату. Благо корпус тверд, рассчитан на нечаянное падение американского физкультурника. Теперь сирену можно включить и метать, например, в угонщиков автомобилей или в толпу пьяных бандитов. Жалко заплаченных пятидесяти баксов, конечно, но что делать, здоровье дороже.

Миша вытащил из кармана усовершенствованное устройство фирмы «Экскалибэр» с проворством ковбоя, выхватывающего «кольт» из кобуры. Вдавил кнопку «PLAY», непроизвольно присел, когда жахнуло по ушам, хотя и был готов оглохнуть, дрогнувшим пальцем зафиксировал пусковой механизм в рабочем положении и швырнул импровизированную гранату под ближний к себе столик.

Если у готового к звуковой агрессии Чумакова подогнулись самопроизвольно коленки, то что говорить о завсегдатаях «Трех семерок», расслабленных выпивкой и никак не ожидавших удара по слуховым нервам силою в полтораста децибелов. Активизированное сигнально-шоковое заокеанское изделие произвело в буквальном смысле эффект разорвавшейся бомбы.

Бармен исчез под стойкой. Череп дернулся, потерял равновесие, рухнул на заставленный бутылками столик, опрокидывая и его, и себя. Девушка, терзавшая игровой автомат, отпрыгнула от «однорукого бандита» и сшибла инстинктивно вскочившего с насиженного места толстенного, похожего на штангиста-тяжеловеса амбала. Самые звукоустойчивые (или самые пьяные) бандиты втянули головы в плечи, зажали уши ладонями и оскалились, будто хлебнули уксуса ненароком, но большинство, подобно Черепу, девушке и бармену, шарахнулись кто куда. Кто вниз, кто вверх, кто в сторону. Конечно, шок первых мгновений звуковой атаки пройдет очень быстро, однако секунд десять форы у Миши было.

Едва рука рассталась с заморской сиреной, Миша резко развернулся на каблуках, с проворством заправского регбиста налетел корпусом на застывшего за спиной наркомана в тельняшке, опрокинул его на пол и выскочил в коридорчик, ведущий к двери на улицу.

Три стремительных прыжка, и Миша возле заветной двери. Чуть дрогнувшие пальцы крутанули колесико «французского» замка, рывок дверной ручки на себя, длинный прыжок вперед и вверх, навстречу солнцу, короткий спринт через газон к дожидающейся хозяина «шестерке», судорожные поиски ключей, счастливое попадание ключа в скважину с первой попытки, нырок в кабину, глубокий вдох, старт!

Совсем недавно Миша проклинал лихача в «БМВ» за неоправданный риск во время слалома по узким дворовым дорожкам, теперь же сам превратился в психа-автогонщика, ежесекундно рискующего расшибить машину о кирпичный угол помойки или врезаться в один из многочисленных автомобилей, припаркованных по обочинам. Или наехать на кого-нибудь. Миша насиловал клаксон, пугая детей и старушек, но сам сигнала не слышал – сказывалось воздействие на слух 150 децибел. Способность различать звуки Чумаков обрел через десять минут, когда выехал дворами на Профсоюзную улицу и наконец успокоился.