Книга Приют мертвых - Дэвид Ливайн

Бэр наконец решил, что затягивать бой не в его интересах, и, обхватив руками торс бразильца, поднял его в воздух и швырнул на землю. Он предполагал, что тот рухнет к его ногам и будет корчиться, словно сопящий мешок с переломанными ребрами. Но с удивлением обнаружил, что бразилец не только не получил травм, но даже не утратил самообладания. Тренер вообще не ударился о мат, а, взяв в захват его руку, ногами обвил плечи и шею и заставил его упасть на колени. И Бэр, похлопав его по ноге, признал себя побежденным, иначе в следующее мгновение ему бы вывихнули руку в локте.

— Добро пожаловать к нам! — Аурелио ослабил хватку и похлопал Бэра по спине. Пока охваченные благоговением спортсмены возвращались на мат. Бэр поднялся. — Вы сильны, станете хорошим бойцом. — Бразилец не переставал улыбаться. И Бэр сразу же решил, что будет здесь тренироваться.

Он по крайней мере решил, что Аурелио сказал именно это, но первые три месяца тренировок не понимал ни слова бразильца. И не только из-за сильного акцента до него не доходило то, чему его учили. Пользоваться весом и силой противника и оборачивать его движения и намерения против него самого — это было в новинку для Бэра, привыкшего противопоставлять силе силу. Если перед ним возникала кирпичная стена, он бился об нее головой, пока не пробивал ее или не набивал себе шишку.

Он тренировался по утрам четыре раза в неделю, и постепенно до него стало доходить то, чему его учил Аурелио. После каждого занятия в академии он чувствовал себя физически выжатым и измотанным до дрожи, все, что недавно соприкасалось с матом, горело и распухало, мучила боль в суставах и сухожилиях, а иногда и в шее, подвергшейся железным захватам тренера-бразильца. Знания, приобретаемые им, давались явно нелегко. Прежде чем тренировка завершалась, он успевал прочувствовать свою беспомощность и никчемность, видел свои промахи. Но обрывки информации просачивались внутрь и оставались в мышечной памяти, где только и могли принести пользу, если бы в них возникла реальная потребность.

Бэр не выиграл ни одного боя против Аурелио. Для этого надо было упорно тренироваться лет пять или шесть. И не было уверенности, что он способен достигнуть такого совершенства. Ведь Аурелио был спортсменом мирового уровня, а он — всего лишь любителем. Но в последнее время Бэр начал делать определенные успехи: по крайней мере превосходство над ним уже не было подавляющим. И еще он чувствовал, что сбрасывает вес. Из него уходило все, кроме мышц. И он почувствовал себя таким же жилистым, каким был в семнадцать лет. Между ним и Аурелио возникло нечто вроде родства — их отношения можно было сравнить с неприхотливым горным растением, не требующим ухода. Бэр испытал и то и другое, но, вспоминая прошлых тренеров и полицейских начальников, понимал, что последнее намного эффективнее. Они с Аурелио, помимо тренировок, встречались всего несколько раз — вместе ходили выпить пива и посмотреть спортивные репортажи. И четыре раза в неделю на мате. Но и этого оказалось достаточно: чувство родства сформировалось из затраченных усилий, боли и стоического отказа от жалоб, из совместного приобщения к знаниям и, как ни странно звучит, из духовного единства. Так думал Бэр, взбегая на вершину холма в восьмой раз. Примерно через шесть месяцев он понял, что приобрел первого друга, если не считать одного клиента, как-то обратившегося к нему около пятнадцати лет назад.

Поднявшись на холм в десятый раз, он согнулся пополам, стиснув в кулаках ткань шорт. Пот катился с него на дорогу, словно частый дождь. Ломило правую голень — два дня назад Аурелио продемонстрировал ему упор коленом.

Больницы — внезапно пришло ему в голову. Надо проверить больницы. Вполне возможно, обнаружится, что туда обращались люди с травмами, случающимися после схватки с Аурелио. Это могли быть вывих локтевого сустава, повреждение запястья или сломанная челюсть. Бэр распрямился и поспешил вниз, в сторону дома.

Глава восьмая

— Братан, ты способен подняться? — спросил Кенни, входя в комнату Чарли. Не просыпаясь, брат перевернулся. Он был до талии прикрыт простыней.

«Как эти Шлегели заводят, — подумала Кэти, — не своими рябыми лицами, а телами». Тут ей в глаза бросилась правая рука Чарли. Она распухла и побагровела, особенно в запястье. Чарли сбросил с кровати пластиковый мешок с водой и почти растаявшим льдом, и на простыне осталось влажное пятно.

— Чего так рано? — спросил он. Его голос уже огрубел от сигарет.

«Очень сексуален, — решила Кэти, оглядывая его фигуру, пока он вылезал из постели и натягивал на себя шорты из камуфляжной ткани. — Хотя ему не меньше двадцати двух лет».

— Мама ее выставляет. — Кенни кивнул на Кэти, уминая сандвич.

— Что с твоей рукой? — спросила девушка. Братья посмотрели на нее так, словно были поражены тем, что она умеет говорить.

— Придавил чертовым капотом грузовика.

— Ой! — испугалась она.

— Вот именно, — согласился Чарли. — Ну, давай твои права. Я их отсканирую и сделаю все как надо. — Он указал на свой компьютер.

Кэти не двинулась.

— У меня нет прав, — ответила она.

Чарли посмотрел на нее, затем перевел взгляд на Кенни.

— Ей только пятнадцать, — объяснил брат.

— Ладно, — улыбнулся Чарли. — Мне все ясно. — Он пересек комнату и достал из-за комода планшет. — Воспользуемся тем, что имеем. — На планшете была увеличенная копия водительского удостоверения штата Иллинойс. Его владельцем был мистер Пэт Маккоркл, проживающий в городе под названием Орланд-Парк. Справа оставалось свободное место размером примерно с человеческую голову. Кенни открыл нижний ящик комода и извлек оттуда фотоаппарат вроде «Полароида» на штативе.

— Фотография получается такого размера, как надо на права, — объяснил Кенни, выдвигая ножки штатива.

— Здорово! — взвизгнула от восторга девушка.

Чарли нашел в газетных заголовках образец буквы «s» и накрыл им «r» в повешенном на стену водительском удостоверении, и Кэти превратилась в мисс Пэт Маккоркл двадцати одного с половиной года из города Орланд-Парк, штат Иллинойс.

— Встань там, — распорядился Чарли. Кэти подошла к планшету и прижалась затылком к пустому месту в увеличенных водительских правах. Кенни установил фотоаппарат и, наведя объектив на резкость, прильнул к видоискателю.

— Готово.

— А мне не надо подкраситься? — спросила Кэти.

— А как насчет пятидесяти баксов? — поинтересовался Чарли. Шлегели ворочали делами посерьезнее, чем продажа фальшивых водительских прав, но пока Кенни учился в колледже, у них оставался нескончаемый источник пятидесятидолларовых банкнот и свежих цыпочек.

Девушка повернулась к Кенни:

— Но я полагала…

— Будешь платить? — оборвал ее Кенни.

Кэти застыла в недоумении.

— Или деньги, или утренний отсос. — Чарли с недвусмысленной ухмылкой скосил очи долу, и отнюдь не смущение было поводом к тому. Девушка взглянула на Кенни, но тот только бесстрастно пожал плечами.