Книга Илоты безумия - Николай Чергинец

— Не только, — продолжил Янчук. — Было бы желательно, чтобы они делились с нами информацией по этой проблеме.

— Это, пожалуй, будет самым сложным, — заметил генерал Кребс. — Кто захочет делиться сведениями, которые в результате хорошо поставленной аналитической работы могут позволить получить крайне интересную информацию о потенциале и центрах по разработке ядерного оружия. Вот вы, русские, не пошли бы на это, не так ли?

Янчук усмехнулся:

— Полноте, господин генерал. Что касается Советского Союза, нас грех упрекать в неоткровенности. В последнее время мы столько показали и сказали миру о своих вооруженных силах, обороне, оружии, что меня, скажу откровение, удивляет ваше замечание. Хотя если допустить, что вы автор вышедшей в мае «Белой книги», тогда другое дело. Ведь эта книга больше подходит для времен «холодной войны», чем для наших дней и, по-моему, ставит цель любыми средствами остановить движение за ликвидацию ядерного оружия. Каждая страница ее настораживает своей воинственностью, непримиримостью тона, полна недоверия к разрядке. Словно и не было ни Договора по РСМД, ни Хельсинки, ни Парижа, ни дискуссий между европейскими лидерами. На шестидесяти семи страницах книги не нашлось ни одного слова в поддержку ослабления напряженности, политики нового мышления. Зато обвинений в агрессивности в адрес Советского Союза — сколько хочешь.

— Господин генерал, — Доул смотрел на Кребса, — мы собрались здесь по приказу наших правительств не для того, чтобы обвинять и подозревать друг друга.

— Правильно, господин генерал, — поддержал американца Жоспен. — На правах хозяина я хочу вернуть разговор в прежнее русло. У нас есть, например, возможность установить контакт с разведками некоторых стран, названных генералом Янчуком.

— Но надо помнить, — заметил Янчук, — что мы не имеем права допускать утечку информации о целях нашей совместной работы.

— Да, да, — согласно кивнул головой Доул. — Не зная и не видя перед собой противника, очень опасно раскрывать карты перед другими. Что касается «Моссад», то, я думаю, учитывая положение Израиля, для всех нас это — наиболее надежный партнер. Если не возражаете, господа, Центральное Разведывательное Управление возьмет на себя контактирование с «Моссад». Не скрою, есть у нас некоторые позиции и в других странах. Уверен, что ваши государства тоже имеют неплохие возможности для контактов с разведками этих стран, да и других тоже.

— Нам надо договориться о главном, — добавил Жоспен, — доверять друг другу.

— Вот за это и предлагаю выпить! — весело предложил генерал Доул и, потянувшись к бокалу, обратился к Кребсу: — Вы согласны?

— Я поддерживаю ваше предложение, господин генерал, — засмеялся Кребс, взял бокал и встал.

Его примеру последовали остальные генералы.

Наконец они смогли преодолеть холодок отчуждения, и дальше беседа приобрела более спокойный и благожелательный характер. Англичанин явно сожалел о допущенном срыве.

— Да, черт возьми, как меняются времена! Еще совсем недавно, — он чуть улыбнулся русскому, — мы все свои усилия направляли против России… Ну а вы, естественно, против нас. Мне приходилось беседовать с некоторыми из ваших перебежчиков, они рассказали немало интересного.

Янчук улыбнулся:

— Я тоже с интересом слушал людей, которые прибывали после выполнения нашего задания. Поверьте, господин генерал, их рассказ был мне не менее интересен.

— Мистер Янчук, не приходилось ли вам встречаться с Джорджем Блейком? Надо признать, что его вербовка позволила вашей стороне провести целый ряд успешных операций.

— Да, довелось встречаться и беседовать, притом не раз и не два. Согласен с вами, господин Кребс. Благодаря Блейку нам удалось получить весьма интересную информацию и провести серию удачных операций.

— Да, да, Россия тогда получила возможность снять практически всех британских агентов, находящихся за «железным занавесом».

— А чего стоит операция, связанная с историей подключения ЦРУ и СИС к советскому военному кабелю, — вспомнил генерал Доул и с присущей ему прямотой, посмеиваясь, добавил: — Американская и английская разведки в тот момент работали настолько дружно, что, не думая о сне и отдыхе, рыли из Западного Берлина в Восточный тоннель. Как тогда радовались наши руководители. Еще бы! Они подсоединились не просто к закрытой советской телефонной сети, они получили возможность иметь секретные сведения, как говорится, из первых рук! И кто мог тогда подумать, что Блейк предупредил об этом русских, а они не спешили поднимать шум и в течение более двух лет дурачили — так, кажется, у вас говорят, господин Янчук? — и англичан, и американцев.

— Да, тогда наши чекисты смогли досыта накормить ваши разведки различной «дезой».

— Что такое «деза»? — поинтересовался француз.

— Профессиональный сленг. Дезинформация, — объяснил Янчук.

— Но наш суд, — заметил Кребс, — по достоинству оценил «заслуги» Блейка и дал ему за каждого выданного им разведчика по году. Итого сорок два года.

— Но, насколько я помню, — добавил Франсуа Жоспен, — русские тоже помнили о заслугах своего агента, и Блейку не надо было выжидать сорок два года…

— Вы правы, через пять с половиной лет ему удалось бежать из тюрьмы и перебраться в Советский Союз, — англичанин сделал паузу. — Все в прошлом. Я хотел спросить у вас, господин Янчук, как ему, или вернее, как вам удалось это сделать?

— Да, да, господин Янчук, — поддержал американец. — У вас в стране произошли колоссальные изменения, наступила эпоха гласности, раскрываются большие и малые секреты. С момента побега прошло уже почти полтора десятка лет. Может, вы расскажете, как вам удалось это сделать?

— О, господа, — откровенно рассмеялся советский генерал, — честное слово, я к этому побегу никакого отношения не имел. Я могу сообщить только то, что знаю: он постоянно живет в Москве со своей второй женой и сыном. Ну а что касается удач, то, говоря о них, нельзя забывать и о поражениях, потерях. Ведь что греха таить, некоторые наши люди бежали на Запад, и вы, господа, вернее ваши ведомства, немало получили от перебежчиков весьма полезных сведений. Не так ли?

Все, улыбаясь, согласно закивали головами.

— Совсем недавно, — озабоченно говорил Янчук, — пропал сотрудник советского посольства в Австрии. Газеты ваших стран писали об этом и сообщали, что Анохин — офицер советской военной разведки. Действительно, это так. Странно то, что еще ни одна страна не заявила о его появлении.

Постепенно разговор становился все оживленнее, доверительнее.

Глава 4

Эдвард Геллан был спокоен за свои документы. Они надежны и, без всяких сомнений, будут служить хорошим прикрытием. Теперь он — Эдвард Эванс, журналист и ученый, который изучает аномальные явления, происходящие в регионе Ближнего Востока и Персидского залива.

Эдвард почувствовал, что эта проблема его заинтересовала не только в связи с предстоящей работой. Наверняка сказался тот памятный случай, когда его спустя неделю после своей смерти посетил Адамс. Геллан так и не нашел в себе сил поделиться с кем-либо происшедшим. Он собирался покинуть Соединенные Штаты, но тут руководство неожиданно изменило план, и Геллану было предложено срочно выехать в Хибридж штата Нью-Джерси.