Книга Курьер - Николай Степанов

На близком расстоянии воин без труда мог отличить морока от зверя и первого же врага встретил прямым ударом в пасть. Совершив полный оборот, Катош бросил нанизанного на клинок зверя в гущу противников. Потом пригвоздил к земле споткнувшегося о возникшую преграду воркула. Третьего гвардеец поймал на меч в полете, но увернуться не успел. Раненый хищник повалил бойца на траву.

– Сосед! – закричал кузнец.

На здоровяка набросились сразу три воркула. Из черепа одного из них с хрустом выскочило острие железного лома. Это стало последним успехом оборонявшихся.

Оставшиеся в живых победители кинулись в избу, надеясь прикончить тех, кого защищали эти двое. Вскоре у опушки леса раздался пронзительный вой – изба оказалась пустой.

Бритоголовый мужчина появился на подворье охотника, когда хищники снова набросились на тела своих врагов. Это был бесконтрольный приступ ярости – звериная сущность требовала немедленного выхода.

– А ну хватит, серое племя! – рявкнул лысый. – С мертвыми воевать – много храбрости не надо. Кто тут у нас?

Он окинул взглядом погибших защитников.

– Где его лук?!

Один из волков прибежал с оружием стрелка в зубах.

– Королевская гвардия?! – удивился волшебник. – И вы на него в лоб поперли?! Совсем мозги растеряли! Это вам не сонных крестьян резать. Почему меня не дождались?!

Волки опустили морды. В этот момент вернулся хищник, которого посылали по следам беглецов.

– Ладно, разберемся после. Сколько? – обратился к нему человек.

Зверь прорычал нечто нечленораздельное.

– Пятеро? Ну про двоих вы рассказывали. А еще трое откуда взялись? Семья стрелка?

Колдун обвел взглядом стаю. Из полусотни воинов пятнадцать стояли на своих конечностях, еще семерых нужно было скорее обращать в людей, чтобы залечить раны. Но самым ужасным оказалось невыполнение ими приказа. Смотрящий вдаль требовал полного уничтожения жителей этой деревни. И о том, чтобы вернуться, не выполнив задания, не могло быть и речи.

– Найти и уничтожить! – приказал чародей.

Дюжина серых тварей кинулась в лес. Мужчина оглянулся на разгоравшуюся деревню и приступил к лечению пострадавших.

А через час по следам четвероногих двигался отряд из восьми бойцов.

Центральные земли королевства Заргин

Ночь провел в речном трактире, заплатив за койку пять медяков. До утра мучили кошмары: наглый чужак, превратившись в зомби, преследовал голую Ларзи, а та строила мертвяку глазки и хохотала, словно сумасшедшая. А когда убитый догнал жертву, раздался крик петуха.

Хвала богам, ночь закончилась. Спешно осушил кружку кваса и побежал к причалу. Староста с младшим отпрыском уже стояли в толпе пассажиров, желавших отплыть на торговой барже господина Зарета.

– Куда прешь, шаромыжник чернявый! – На причале возле сходен меня остановил стражник. – Билетов больше нет. Теперь жди до вечера.

– Но как же так? Мне очень надо. – С досады я прокусил губу.

– Ничего не знаю. Баржа не безразмерная. Еще не хватало из-за одного разгильдяя весь товар пустить на дно.

– Уважаемый, – раздался голос дядьки Артима, – вот билет моего сына. Пусть парнишка вместо него поедет.

– Пущай, мне без разницы.

«Это же надо так подвести мужика! – сокрушался я про себя. – Вчера ему забот добавил, сегодня планы поломал».

– Спасибо, господин староста. Извините, я не думал…

– Потом поговорим, сейчас на корабль попасть надо. Пойдем.

Посадка началась, и вскоре мы оказались на кормовой части судна. Как ни странно, свободного места было вдоволь. Наверное, груза в трюме много.

Сынок старосты помахал нам ручкой с берега. Похоже, парень абсолютно не расстроился, что громоздкая посудина отправилась в путь без него.

– Слушай сюда, Сарин, – начал мой благодетель. – Тебе нужно исчезнуть хотя бы на год. Объясняю почему. Парнишку через денек-другой в лесу найдут. Оказывается, он к отцу Лиртоку погостить приехал, батюшка уже меня пытал о пропаже.

– А вы?

– А я не обязан знать о каждом чужаке, который по приезде в деревню даже не удосуживается зайти поздороваться.

– На правом берегу о нем вообще ничего не слышали.

– Для господского суда это не станет оправданием, Сарин. Как только труп отыщут, начнут выспрашивать. Знамо дело, тут без дознавателей не обойдется, а им дай только в голове покопаться. Враз всю подноготную наружу вытащат. С родителями Ларзи я уже договорился, девицу сегодня отправят к дальним родичам. У тебя есть где схорониться?

– Нет. Да и кто меня с этим дальше волости пустит? – Я вытащил висевшую на груди табличку с приписными данными.

– Да, это проблема! – кивнул староста. – Особенно она станет серьезной, когда тебя в розыск объявят.

– Уважаемые господа, особый полк его величества Дагара Четвертого объявляет набор добровольцев в свои ряды. Всего один год службы – и вам будет даровано право поселиться в любом краю нашего великого государства… – фоном звучала речь вербовщика с носовой части судна.

– Дядька Артим, что это за право?

– А тебе Регул не рассказывал?

– Нет.

– Каждому солдату его величества по окончании службы вместо земельной таблички выдают настоящий документ, который действует по всему королевству, а не в одной волости.

– Жаль, меня в армию не возьмут. Это было бы лучшим выходом, наверное.

– Почему не возьмут? – задумался староста.

– Я же последний мужчина в семье.

– И что?

– А указ?

– Какой еще…

– Не забирать последнего мужика в доме.

– Так его, наверное, можно обойти, если ты собираешься идти добровольцем. А ведь это хороший выход. В армии тебя точно никто искать не станет. Молодец, парень!

– Думаете, возьмут?

– Сиди тут, я пойду договорюсь.

Минут через десять староста вернулся.

– Улажено, – вздохнул он с облегчением. – Прибудем в город, пойдешь с вербовщиком. Подпишешь бумаги и – на довольствие. Завтра отправка добровольцев в войска.

– Спасибо, дядя Артим. Без вас бы я пропал.

– Не благодари. Люди, они друг другу помогать должны.

– Для моих что-нибудь придумайте, чтобы не волновались. – Я умоляюще посмотрел на старосту, вспомнив печальные глаза матери.

– Конечно-конечно. А ты, когда контракт составлять будешь, отпиши им две трети жалованья. Так все наши делают.

– Спасибо за совет…

Оставшуюся дорогу староста буквально засыпал меня жизненной мудростью. Видать, мужик собирался все это по пути высказать сыну, но тут влез я с опозданием.