Книга Ангелы тьмы - Гэв Торп

За помостом находился вход в самую большую пещеру в деревне, который охраняли два воина, одетые подобно членам почетного караула, с той лишь разницей, что, помимо всего прочего, они носили шлемы из черепов животных. Внутри пещеры располагался храм, освещенный сотнями ламп, заправленных жиром существ, на которых эти люди охотились в джунглях. На виду, на столах, богато украшенных резьбой, располагались объекты почитания: священные артефакты древней истории племени, неясного назначения и недоступные для воссоздания. Предметы были так же непонятны Борею, как и вождю и людям вождя, но Борей знал достаточно, чтобы признать в обломках архаичную технику.

Большая часть обломков выглядела почти неузнаваемой под толстым слоем ржавчины, которая скопилась, несмотря на все попытки отчистить ее, предпринимаемые жрецами Хербиса. Кисловатый влажный воздух Писцины V становился проклятием для любых металлов. Правда, кое-что Борей опознал. Это были вещи, созданные из давно забытых материалов, устойчивых к неблагоприятной среде планеты: лопасти вентилятора, шестерни и колеса, замысловатая кристаллическая схема, керамические сосуды, светившиеся собственным светом. Борей оглянулся на Гефеста, который склонился над неким объектом, похожим на механического паука со спиралью проволоки вокруг ржавого тела.

— Ничего не трогай, — предупредил Борей, когда технодесантник протянул руку к устройству.

Тот сразу остановился, голова, покрытая шлемом, повернулась к капеллану-дознавателю.

— Адептус Механикус очень заинтересовались бы этим устройством, — сказал Гефест по внутренней комм-связи. — Оно могло бы принести пользу на переговорах с ними.

— Ну а личного интереса у тебя вообще нет, — пошутил Завл.

— Я в первую очередь космодесантник, а техножрец только во вторую, — отозвался Гефест недовольным тоном.

— Мы здесь по другому делу, ведите себя пристойно, — упрекнул Борей их обоих. — Эти реликвии принадлежат Хербису и его людям, не позорьте свой орден и самих себя, рассматривая их с неуважением.

— Я понимаю, брат-капеллан, и прошу прощения за мои ошибки в суждениях, — ответил Гефест, выпрямляясь.

— Я тоже прошу прощения за свой поступок, — добавил Завл с поклоном.

— Тогда все будет хорошо, — отозвался Борей.

Он заметил, как вождь смотрит на гигантских воинов, заметил трепет в его широко распахнутых глазах.

Этот человек, конечно, пропустил обмен репликами между космодесантниками, но Борей понял, что их выдает язык тела и жестов.

— Внешняя система оповещения. Мы просто любуемся священными реликвиями твоего народа, — сообщил Борей Хербису, отвернувшись от остальной команды.

— Мы обнаружили это в джунглях семь лет назад, — объяснил Хербис с гордостью, его лицо прорезала ухмылка, когда он указал на особенно уродливый кусок хлама.

— Внешняя система оповещения. Твое усердие и усердие твоих людей внушает уважение, — проговорил Гефест с одобрением, опустив массивную руку в перчатке на плечо Хербиса.

Старик заметно присел под тяжестью, и технодесантник быстро скрестил руки на груди.

— Благодарю тебя за добрые слова, — отозвался Хербис. — Однако довольно об этом! Вынести скамью для наших повелителей.

Старейшина хлопнул в ладоши, и четверо мускулистых воинов вернулись бегом в пещеру и вышли оттуда с огромным сиденьем, целиком высеченным из ствола дерева. Потея и кряхтя, они вынесли его из пещеры, дотащили до края помоста и поставили на землю. Борей и его спутники заняли свои места, скамья заскрипела под их тяжестью, но выдержала.

— Можете начинать, — объявил Борей, кивнув Хербису.

Вождь выбежал вперед и крикнул, обращаясь к жителям деревни, которые собрались полукругом чуть ниже святилища.

— Мои любимые сыны и дочери! — кричал Хербис, и лицо его сияло. — Сегодня наступит долгожданная ночь! Наши молодые воины должны будут сразиться в испытаниях перед лицом небесных воинов, которые служат заоблачному Императору. Достойные отправятся к звездам, чтобы в сражениях добыть славу, и принесут нашему народу большую удачу и честь. Пусть выйдут вперед добровольцы!

Из пещеры у подножия скалы выдвинулась группа из двадцати юношей-подростков. Они были нагими, лишь пятна фиолетовой и алой боевой раскраски, нанесенной ладонями, покрывали лица и грудь. Каждый нес охотничьи трофеи: кто череп, кто большую кость. Подростки вошли в полукруг, образованный столпившимися соплеменниками, и выстроились в ряд перед космодесантниками.

— Великие посланцы Императора! — кричали они со слезами на глазах. — Сегодня мы прольем нашу кровь и докажем, что способны принести пользу!

Крайний слева выступил вперед, преклонил колено и почтительно положил перед собой свирепо оскалившийся череп размером с туловище человека. Выпрямившись, он почтительно посмотрел на Темных Ангелов.

— Я охотился шесть сезонов бурь, — проговорил мальчик. — В прошлом году я убил саблезуба и предлагаю его голову как дань.

Когда он отступил назад, освободившееся место занял следующий в шеренге мальчик, который скрестил две кости размером с руку и положил их рядом с черепом саблезуба.

— Я охотился семь сезонов бурь, — произнес он торжественно. — Мои товарищи на охоте ранили эту древопасть, а я прикончил ее ножом.

Претенденты один за другим выходили вперед и объявляли, каким образом добыли свои подношения, складывая их на землю перед помостом. Борей сидя кивал каждому, но хранил молчание.

— А теперь мы покажем почтенным гостям силу нашего народа, — заявил Хербис и вновь хлопнул в ладоши.

С одной стороны кальдеры появилась группа из пяти воинов, которые принесли бревна разной длины и обхвата и разложили их по возрастанию размера. После этого воины отступили, и юноши выбежали вперед.

В той же очередности, что и раньше, каждый подбегал к первому бревну и хватал его за один конец. Затем какой-нибудь воин вставал на противоположный конец так, чтобы нога не скользила, и юноша пытался поднять бревно над головой, действуя им будто рычагом. Руки стоящего дрожали от напряжения, племя от души подбадривало его, пока он, благодарный, не бросал бревно обратно на землю. Все с легкостью прошли первое испытание.

Испытание повторилось со вторым стволом дерева, все претенденты опять справились, хотя многие опасно пошатывались, и их ноги грозили согнуться под тяжестью. С третьим бревном первый юноша не справился, напряженные руки дрогнули, бревно на высоте шеи вырвалось из захвата, и претендент едва успел отпрыгнуть в сторону. Потерпев поражение, он удалился, грустно опустив голову, и очутился в объятиях родных, которые успокаивающе и ласково трепали его взъерошенные волосы.

Еще трое не сумели поднять такое же бревно и вышли из состязания. Один из них не сумел увернуться от падающего бревна и получил скользящий удар по ноге, который свалил его наземь. Пристыженный и сильно хромающий мальчик отталкивал руки пытавшихся поддержать его соплеменников.