Книга Прошедшее повелительное - Дейв Дункан

– Это наша учительская, – пояснил Джонс, хотя в этом не было никакой нужды. – Разрешите предложить вам чаю, инспектор?

Лизердейл отказался от чая и выбрал кресло спинкой к окну. Оно оказалось удобнее, чем можно было ожидать; пожалуй, даже слишком удобное для человека, которому удалось поспать только два часа.

Джонс уселся напротив, предварительно убрав номер «Таймс», каковым помахал в воздухе, что, вероятно, означало крайнюю степень возмущения.

– Читали утренние новости? Эти прусские бандиты вторглись в Люксембург! И объявили войну России. Бельгия, Голландия, Швеция – все объявили мобилизацию. Бандиты!

– Плохо, – согласился Лизердейл.

– Кайзер просто маньяк! Неужели он не понимает, что у нас слова не расходятся с делом? Англия уже не первый год ясно дает понять, что в случае вторжения в Бельгию или Люксембург мы не останемся в стороне, разве не так? Неужели эти слепцы надеются, что мы не сдержим слова? Что на них не обрушится вся мощь Британской империи? – Он сердито хлопнул газетой по колену. – Гунн ведь даже не скрывает планов разбить Францию с Россией, а потом взяться за нас.

Лизердейл издал звук, долженствующий означать согласие. Сходство Джонса с покойным королем было прямо-таки поразительным, если не считать того, что Джонс носил пенсне, поблескивавшее в солнечных лучах. По давней привычке Лизердейл мысленно составил его описание: возраст – за пятьдесят, рост – пять футов восемь… нет, девять дюймов, вес – около четырнадцати стоунов[1], одет аккуратно, волосы – каштановые, седеющие на висках, борода окладистая.

– Я хочу сказать, у нас просто не остается иного выбора, правда? – не унимался Джонс. – Если у него самая большая армия в мире и он ее все наращивает, а его соседи, глядя на это, начинают тревожиться и прикупают себе несколько лишних пушек, а немцы поднимают крик, что их окружают… – Он замолчал, словно потеряв нить рассуждения, и выпрямился, готовый выслушать посетителя. – Безумцы! – добавил он. – Гунны!

Джонс говорил с чисто оксбриджским произношением, в котором не осталось и следа от говора его предков, шахтеров из Уэльса, чуть растягивая гласные, отчего речь – намеренно или нет – приобретала оттенок надменности. Он был одет в коричневый твидовый костюм от Харриса, пару крепких ботинок и неожиданно старомодный галстук. Лизердейл решил, что галстук ему не нравится. Какую бы школу, университет или полк этот галстук ни олицетворял, в данный момент он красовался на ослепительно белом воротничке исключительно для того, чтобы произвести впечатление на него, Лизердейла.

– Я постараюсь не задерживать вас более, чем необходимо, мистер Джонс. – Он вытащил из кармана блокнот. – Мне нужна кое-какая информация общего характера. Если точнее, мне хотелось бы посмотреть личные дела двоих ваших мальчиков. Точнее, на сегодняшний день уже бывших ваших.

– Мне очень жаль, инспектор, но это совершенно невозможно, – серьезно ответил Джонс. Возможно, он просто забавлялся, водя сельского полисмена за нос. А может, он всего-навсего цыпленок, которого оставили стеречь ферму, боящийся шаг ступить, пока овчарки проводят выходной у моря?

– Речь идет не о краже яблок из чужого сада, мистер Джонс. – Уж не думает ли тот, что у Лизердейла нет лучшего занятия в воскресенье?

Наставник потеребил бороду кончиками пальцев.

– Я не сомневаюсь, что вас привело сюда серьезное дело. Я был бы рад помочь вам, инспектор, однако шкаф с личными делами заперт, и у меня нет ключей.

Ну конечно, для него теперь важнее всего поддержать репутацию школы. В нем за версту виден наставник – человек, которому приходится постоянно следить за своей речью. В этом он походил на священника. Одним словом, книга с пожелтелыми, обтрепанными страницами и истертой обложкой с облупившейся позолотой. Всегда можно сказать заранее, на какой странице откроется такая книга.

Джонс взялся за подлокотники, словно собирался подняться из кресла, завершая беседу.

– Жаль, что вы не упомянули документы, когда звонили сюда, инспектор. Я бы сберег ваше время, и вам бы не пришлось напрасно ехать сюда. Я объяснил бы вам, что наше начальство вернется не раньше, чем в четверг, и что со всеми серьезными делами следует обращаться к нему. Видите ли, я всего лишь, так сказать, in loco magistr[2], так что не полномочен давать какие-либо объяснения. – Пенсне блеснуло.

Нет, это не свидетель, которого нужно водить, как десятифунтового лосося на пятифутовой леске. Какое там – обычный сторожевой пес, которого надо приструнить, чтобы знал свое место. Тогда он поможет, если только знает что-то. Присяжные ни за что не вынесут обвинительный приговор, если им не предоставить убедительные мотивы преступления. Джонс может пролить свет на мотив этого преступления. Кто нападал – убийца или жертва? А может, оба?

Лизердейл решил попробовать еще несколько капель меда, прежде чем добавить дегтя.

– С вашего позволения, ваше полное имя, сэр?

– Дэвид Джонс. Преподаватель французского.

Сколько сотен мальчиков научились говорить по-французски с этим произношением?

– Вы здесь уже… сколько лет?

– Десять… нет, одиннадцать. А до этого…

– Спасибо, это не обязательно, сэр. Мне просто хотелось знать, насколько хорошо вы знакомы с интересующими меня мальчиками.

Пенсне вновь блеснуло, и взгляд Джонса стал непроницаемым.

– Инспектор, я не уверен, что могу обсуждать кого-то из наших учеников без соответствующего разрешения администрации или по крайней мере не посоветовавшись с адвокатом.

Ну что ж, забавно!

– Ключи от шкафа с личными делами – у кого они?

– У ректора, разумеется. У доктора Гиббса.

– А запасной комплект? У вас имеется запасной комплект?

– Право, не знаю. Если и есть, мне неизвестно, где он.

– Мистер Джонс, дело не может ждать до четверга. Как мне связаться с ректором?

Джонс улыбнулся, сверкнув золотым зубом:

– Не думаю, что вам это удастся, инспектор. Он собирался на Крит – на раскопки. С ним четверо мальчиков из старшего класса, и еще двое догоняют их – во всяком случае, они собирались туда. Полагаю, доктор Гиббс и его спутники сейчас в Греции. И со сложившейся на континенте ситуацией, боюсь, их возвращение может занять больше времени, чем планировалось.

Лизердейл с минуту задумчиво смотрел на него.

– Скажите, согласно правилам, члены совета попечителей могут дать такое разрешение?

Джонс задумался.

– Полагаю, что могут, однако совет обыкновенно…