Книга Наёмник - Д. Н. Васильченко

карающий меч. Они — те, кого ненавидят, ждут на помощь и хотят быть похожими на них. Они неподсудны, их видят только на награждениях и похоронах. Стоят в сторонке молодые пацаны с глазами стариков, смотрят, оценивают. Большинство — круглые сироты. Их иногда так и называли — дети Империи. Рашпиль, Порох и Рыба смотрели на Ярослава. Отмашку на зачистку Ярик дал, но вот дети-заложники… Никогда с детьми никто из курсантов дел не имел. Нет, всё прошло практически штатно. Восемь рыл бандитов. Зашли двойками и перестреляли. Головы отрезали, как и было приказано. Сказали сложить перед входом и дать корреспондентам всё снять. Зачем? Приказ. Когда вошли в комнату с детьми, увидели бомбу и трёх детей. Ярослав пацанам отпальцевал тащить детей наружу, а сам кинулся разминировать мину. Чего тут? В принципе просто, только непонятно зачем этот блок. Блок выдаст при взрыве импульс? Зачем? Так. Таймер десять секунд. Обрезать этот и этот. Три секунды. Почему таймер работает? Сука! Рвануть блок… Вспышка! Темнота…

— Ну, что с ним? Доктор, парень вообще здоров? — сознание Ярослава было всё ещё зыбким, но слух уже работал отлично.

— Здоров. Полностью здоров. Просто при психологической проверке создали ситуацию, по которой для выполнения задания по спасению детей группа должна была зачистить похитителей как можно кровавей, но при организации все обосрались. Там в банде оказалась пара бывших военных. Один был сапёром и всё заминировал. Был один вариант спасения детей, но только через смерть кого-то из группы. Были и другие варианты, да пацан их не просчитал. Ну и пошёл умирать, поверив в это. А когда выжил, отрубился. Мина не сработала. Чего-то там не сработало. Или сработало, но не штатно.

— А не круто для восемнадцатилетних пацанов? Это всё-таки училище Сварога. Здесь учатся дети для подготовки к военной службе и учёбе в высших военных училищах Ругии, а не убивцы! Да и заставить поверить в смерть восемнадцатилетнего сопляка — это как-то слишком!

— Сопляки? Ну-ну. Ты забыл 39 статью конституции? Что там сказано? Только отслуживший под присягой не менее двух лет, причём только в горячих точках и с участием в боевых действиях, участвовавший МНОГОКРАТНО в боевых действиях, либо получивший ранения на службе, либо убивший, опять же, на службе империи, оправданный империей… Ну и так далее. Восемнадцать подстатей. Сорок шесть подпунктов. Избирательным правом обладают от силы процентов двадцать? Представь, если бы обладали все! И дураки, и преступники, и лентяи, и те, кто вообще ничего в жизни не сделал? Те, кто свою жизнь ставит выше государства? Ты бы хотел в такой империи жить? А так, они рискуют, умирают, но, если выживают… И только тот имеет право избирать и избираться! Нет, помощников можно набирать сколько угодно, но право принятия решения только у Гражданина. Избираются граждане, причём, только с ведома канцелярии императора. Как раз преемника императора и избирают тоже из них. Правда, из десяти кандидатов, рекомендованных императором, но кандидаты — только Граждане! А курсанты с четырнадцати лет под присягой, каждое лето практика в войсках, да в горячих точках. Да, их берегут, но у нас трое погибло и шесть списано с пожизненной пенсией только с этого курса. Да почти у каждого из них по трупу, да не по одному. А мальчишка в группе А12. Это та, что отобрана для спец училищ с особым допуском. Курсанты последний месяц учатся под приезжей комиссией. Они в крови по маковку! Из тридцати шести осталось двадцать. Остальных отсеяли и перевели на поступление в обычные военные училища.

— Настолько круто?

— Да не то слово! Ты ж у нас недавно? Их там, как только не проверяют на стресс. Хорошо, без трупов пока. Каждый день откачиваю кого-нибудь. Просто обычно на месте, а этот в госпиталь загремел. Вот представь: один стоит в центре, а остальные идут по кругу и плюют на того, что в центре, при этом обзывают и матерят. А тот должен стоять и не шевелится. Потом сели и анекдоты рассказывают. А через час боевой выход с теми, кто в тебя плевал! С боевым оружием!

— Жесть! Зачем? Ведь могут сорваться! А с этим что?

— Во-первых, выполнение приказа, во-вторых, контроль эмоций. Их там психологи разбирают на части и собирать иногда забывают. Ты ж знаешь закон, по которому психологи и врачи несут солидарную ответственность? Да, там куча ограничений, но наказания там не детские. Дал допуск, а пацан с катушек съехал и убил кого-нибудь. Так медик и психолог, что дали допуск, осуждаются по той же статье, что и убийца. Сроки, конечно, поменьше, по нижнему пределу, но как за убийство. Дал разрешение на оружие, а он применил его не по назначению? Врач и психолог садятся на тот же срок, только по нижней планке. Допустил нарколог к управлению транспортом, а тот потом по пьянке кого убил на машине, нарколог садиться вместе с водителем. Поэтому зарплаты у медиков и воспитателей в топ десять по империи. Вот психологи и могут в тридцать пять выходить на пенсию! А с этим пацаном всё нормально. Сейчас это просто глубокий сон. Поспит — и на учёбу. Пойдём. Я ему ещё седативного вколол, спать будет до утра. Пойдём, чаю попьём. А то ты чего-то сегодня не такой. Вон и Конституция тебе не та, и они дети… Все училища и военные подчиняются напрямую императору и его прямым указам. Так ты до имперского недовольства договоришься. А это переход в третью категорию граждан пожизненно. Так что ты с этим не шути!

Шаги двух людей стали удаляться, и Ярослав чуть приоткрыл глаза, чтобы оглядеться. Госпиталь. И тут Ярик всё вспомнил: институт, отец, ранение, установка и слова отца, про то, что отец его найдёт, куда бы их ни занесло. Только парень помнил и свою жизнь здесь, в Ругии. Воспоминания накатывали волнами вместе с головной болью и постепенно укладывались в голове в новом порядке. Ругия — империя, занимающая половину первого материка. Да материки тут просто с номерами. Счастливое детство обычного мальчишки, развод, мать, ушедшая к другому мужчине и лишённая материнских прав, мальчик остаётся с отцом-офицером, смерть отца на службе, что дало Ярославу право поступить без экзаменов училище Сварога, принимающего детей с тринадцати лет и обучающих пять лет, а не пойти в интернат. Мать умерла через год после поступления в училище, попытавшись пару раз наладить отношения с сыном, но не принятая им. После выпуска из училища Сварога у юношей оставалось три месяца на