Книга Милость Монтуна - Дис Кейн

золота, что смогла переехать к нам. Точнее, к тебе.

— Этого я не знал, — задумчиво проговорил Кенрон. — Вот теперь она меня заинтересовала. Пожалуй, я все же зайду к ней, поздравлю с новосельем.

Асетир похлопал Кенрона по плечу, мол, действуй, приятель.

Глава 2

Кенрон подошел к калитке дома, где жили Фараман Гоас и его дочь, красота которой уже обсуждалась по всему городу. Пока успехи его новой соседки в охоте можно было назвать лишь интригующими слухами. Ему хотелось верить в то, что Элион — способный охотник, это открывало интересные возможности, о которых Кенрон пока не хотел думать, чтобы не спугнуть удачу. Слухи требовали проверки, и пока это все, на чем он решил сосредоточиться.

Прежде чем Кенрон успел дернуть за шнурок или постучать, дверь перед ним распахнул слуга-кобольд. В доме, где жил Кенрон, слуг-кобольдов не было, так решил его отец, хотя со льготами Барглиса они могли под завязку забить дом разного рода лакеями. Кенрон не знал, как это жить со слугой-кобольдом, он решил, что если однажды воспользуется их услугами, то будет платить им полную ставку. В конце концов, он спас жизнь регента, а не его подчиненных. Кобольды уж точно не были у него в долгу.

— Ты что же, стоишь тут весь день и ждешь, что кто-то зайдет в гости? — усмехнулся Кенрон.

Кобольда эта ремарка ничуть не проняла.

— Хозяева были уверены, что вы зайдете еще четыре дня назад, господин Кенрон. Я доложу о вашем визите. Обождите здесь, если не сложно.

Кобольд скрылся в доме. Вскоре во двор вышел коренастый мужчина — без сомнения, глава семейства Гоас Фараман.

— Прошу в наше скромное жилище, — сказал он. — Хотя какое же оно скромное, если стоит посреди самого дорогого квартала во всей стране.

Они прошли в дом, который напомнил Кенрону его собственный. Мебель была почти такой же — дерево, выкрашенное белым, с золотыми узорами. Разве что пол и стены пока не обзавелись коврами и казались голыми.

— Мы бы тоже съехали, — сказал Кенрон, — когда никого не осталось рядом. Но шесть ресторанов, каждый со своей кухней, подкупают. В других частях города придется все время есть одно и то же.

— Вы не без чувства юмора, молодой человек, — сказал Фараман. — Наверно, вам скучно разговаривать со стариком вроде меня. Вы пришли к моей дочери, она скоро спустится.

А вот тут Фараман ошибся — у Кенрона была к нему пара вопросов.

— Отец говорил, что раньше вы с ним охотились и что вы человек честный.

— Приятно слышать, что великий Дарлид Амелот обо мне еще помнит.

— Правда ли, что ваша дочь…

— Элион, зови ее Элион, — с отеческой добротой в голосе сказал Фараман.

— Она и вправду сама заработала деньги на переезд из Озриуда в Керфен? Да еще и выбрала наш облагороженный регентом квартал?

— Могу лишь сказать, что я не имел отношения к той охоте, — ответил Фараман. — Кобольды в приемке рассказали мне, что Элион принесла им несколько недавно убитых грязевых улиток. У кобольдов началась паника, потому что сперва не хватило денег, чтобы выплатить обещанную за этих слизней награду. Как ты, наверное, знаешь, эти улитки…

На лестнице, ведущей на второй этаж, раздались легкие быстрые шаги. Спустилась Элион в легком белом платье. Она и вправду была молодой и красивой, как уже успели заметить многие парни Керфена. По крайней мере, подумал Кенрон, в следующий раз, когда мне начнут ее описывать, скажу — да, я видел.

— Приветствую, Кенрон Амелот, лучший охотник Керфена. — Голос ее был звонок и приятен. — Пойдем, покажешь мне, за что мы столько платим.

Она подошла к нему, схватила за руку и потянула ко входной двери.

Попрощаться с Фараманом Гоасом Кенрон успел разве что взглядом. Старик был прав, Кенрона интересовала именно его дочь, та, которой удалось изловить столь опасных существ, что ее впору было называть лучшим охотником Озриуда.

Оказавшись на улице, Элион остановилась, взглянула Кенрону в глаза и произнесла:

— Будем считать, что я тебя знаю, представлений не нужно. А еще каждый день в Керфене стоит мне пятьдесят золотых. Не будем терять время, пройдемся по городу, покажешь, что тут у вас интересного. К концу дня и ты будешь знать обо мне достаточно.

Кенрон поспорил бы с тем, что Элион его знает. Во многих ходивших о нем слухах была доля преувеличения. К примеру, он вовсе не считал себя лучшим охотником города. И все же она была права, за день можно было многое узнать друг о друге. А тогда уже и решать, делать ли ей какие-то предложения или остаться соседями, которые лишь машут друг другу издали при встрече.

Жизнь коротка, особенно жизнь охотника. Роскошная повозка, отделанная мягким бархатом, довезла их до самого дорогого ресторана в квартале. Почти все столики были уже заняты. Кенрон не знал, зачем именно люди съезжаются в это заведение со всего города, лично он не считал блюда, подаваемые на белых тарелках с золотой каймой, более вкусными, чем те, что готовили кобольды на скорую руку. Наверняка ингредиенты были дорогими, а кобольды-официанты обучены лучше. Интересовало Кенрона то, из каких диковинных животных была приготовлена местная снедь. Тут он впервые познакомился с улитками, крабами, лягушками и многими сортами рыбы. Как оказалось, подобные существа жили и в дайгонских лесах, но были гораздо большего размера и, судя по всему, обладали совсем иной, более ценной магией, чем их мелкие и более вкусные собратья.

Запивая крабов вином, Элион рассказала, что хотела переехать в Керфен, сколько себя помнила, а вот отец был против, считал жизнь здесь слишком дорогой.

Игорный дом находился всего в четверти часа езды от ресторана. Людей в нем, как всегда, было битком, кто-то даже приезжал из соседних городов, чтобы попытать удачу. Кенрон подозревал, что он относится к этому заведению совсем не так, как многие из завсегдатаев. Музыка, простые игры на удачу, громкое поздравление победителей, выпивка — все это было исключительно развлечением, о стабильном заработке в этом месте не могло быть и речи. Все игры, будь то карты или рулетка, разумеется, давали больше шансов победить кобольдам из игорного дома, а охотникам неизменно полагалось оставаться в проигрыше.

Заходя в игорный дом, Кенрон заранее знал, какую сумму готов здесь оставить ради своего развлечения. Иногда он уходил с выигрышем, иногда проигрывал все за считанные минуты, а чаще всего его небольшой суммы хватало на череду побед и поражений, которая порой затягивалась на несколько занимательных часов. Все